Секс в океане или Тайна зарождения жизни - Мара Хардт

Гидроакустические станции продолжают использоваться и для дальнейшего изучения динамики нерестовых скоплений нассауского групера в рамках проекта «Групер и луна» Фонда природоохранного просвещения и защиты рифов. По этим данным удается определить, когда и откуда прибывает рыба на нерестилище, как долго там остается и куда затем отбывает. В рамках разъяснительной работы с местным населением подчеркивается важность охраны этого уникального по площади нерестилища, причем исследователи наладили сотрудничество с местными общеобразовательными школами, где детям теперь рассказывают о том, насколько уникальное событие происходит ежегодно в их окрестных водах. Во многом благодаря этим усилиям правительство Каймановых островов в 2011 году продлило еще на восемь лет срок действия полного запрета на рыболовство в действующих и бывших местах нереста нассауского групера. И это замечательно, поскольку запрет явно приносит желаемые плоды: постепенно восстанавливается средний размер особей, стал прибывать на свои первые нересты подросший молодняк, а общее поголовье нерестящейся популяции со времени введения запрета в 2003 году практически удвоилось.

Исследователи продолжают расширять сети гидроакустических датчиков, развертываемые вдоль побережий всего мира, с тем чтобы лучше изучить точные маршруты и сроки миграций на нерест и обратно на выкорм самых различных видов рыбы и морских млекопитающих. В результате мы получаем всё более полную и уникальную картину мира звуков, которыми сопровождаются массовые миграции, и даже записи переговоров между собою в пути особей тех видов, которые отнюдь не «немы как рыбы».

ВСЕМУ СВОЯ ЗОНА: ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ РАЗГРАНИЧЕНИЕ ВОД МИРОВОГО ОКЕАНА

Понятно, что поделить весь океан на морские ООПТ и огородить их кордонами – не вариант. Новая концепция зонирования океана исходит из признания сложившейся практики многоцелевого использования морских ресурсов и предусматривает управление площадями океанов и морей по тому же принципу, который широко используется нами на суше: определение целевого назначения каждой зоны (жилая, промышленная, зона отдыха и т. п.) и разрешенных для зон различного назначения видов человеческой деятельности. При этом в обязательном порядке должны учитываться ареалы обитания значимых видов морской фауны, места размножения и вскармливания потомства, традиционные районы рыбного промысла и добычи иных морских ресурсов, месторасположение курортных и культурных объектов. Пока что по всему миру на побережьях, в прибрежных водах и в удаленных от берега акваториях подобный целостный и комплексный подход применяется крайне редко: рыба одного вида рассматривается как некое единое целое, без учета специфики местного населения и сложившихся здесь традиций ее лова; а различные властные структуры и регулирующие органы никак не координируют свои действия и устанавливают плохо согласующиеся между собой правила.

Успешным примером комплексного и учитывающего местную специфику подхода к охране океанических экосистем служит инициатива «Синий ореол»[98], в рамках которой частный Институт Уэйтта стремится продемонстрировать, за счет чего можно сделать скоординированными ранее разрозненные усилия. Этот запущенный в 2012 году проект призван помочь малым островным государствам и протекторатам научиться выявлять проблемы, ставить цели и решать задачи в сфере использования океанических ресурсов и управления ими в пределах территориальных вод (в традиционном их понимании: полосы шириной в три морские мили от линии берега при отливе). Едва зародившись, инициатива уже привела к успешному принятию местного закона об управлении океаническими ресурсами на острове Барбуда, а теперь аналогичные проекты запущены на островах Кюрасао и Монтсеррат.

Но и относительно небольшие по площади заповедники могут похвастаться серьезными успехами, если там на протяжении ряда лет реально следили за соблюдением природоохранного режима. Национальный парк Кабо-Пульмо[99] – один из таких примеров. Жак-Ив Кусто когда-то назвал юго-восточную оконечность полуострова Калифорния на стыке океана и залива «лучшим в мире аквариумом». Вот только местные рыбаки-мексиканцы в какой-то момент обнаружили, что ловить им тут больше нечего: опустели некогда богатейшие рыбой воды и кишевшие всякой живностью коралловые рифы. Сами же местные (к их чести!) и опомнились. Дабы спасти экосистему от полного коллапса, они обратились к правительству Мексики с петицией об организации там морского заказника со значительной долей полностью закрытых для лова рыбы и сбора морепродуктов заповедных зон, что и было сделано в 1995 году.

Но результативность этого отчаянного шага всецело зависела не только и не столько от воли правительства Мексики, утвердившего создание на юго-востоке Южной Нижней Калифорнии этой морской ООПТ площадью 71 квадратный километр, сколько от заинтересованности и личного участия местного населения в обеспечении соблюдения природоохранных мер. И ведь сработало! В первые годы особых улучшений вроде бы не наблюдалось, но затем – в период с 1999-го по 2009 год – произошел невероятный взлет: общая биомасса морской фауны в акватории ООПТ Кабо-Пульмо увеличилась на фантастические 463 %, то есть рыба «проголосовала плавниками» за возвращение в ставшую безопасной среду обитания. От мала до велика все виды стаями вернулись к родным берегам, включая эффектно нерестящихся каранксов, груперов и луцианов[100]. Подобный целенаправленный подход к защите особо уязвимых видов хорошо бы использовать еще и в отношении уникальных экосистем, сложившихся вокруг вершин подводных гор, – особенно в сочетании с новейшими технологиями мониторинга. В этом случае речь идет не о создании заповедников или запрете промысла, а о международной политической защите этих чувствительнейших участков от усиливающегося вторжения и давления со стороны человека (в частности, от всевозможных проектов разработки залежей полезных ископаемых на мелководных плато посреди океана). Тут требуется взвешенное сочетание полностью закрытых зон с тщательно регулируемыми по доступу к разработке ресурсов.

Вкупе с другими мерами, направленными на регулирование добычи рыбы и освоения побережий, устроенные в стратегически значимых местах и должным образом охраняемые заповедники способны принести более чем ощутимые результаты. Еще в конце 1990-х годов самкам групера вида Mycteroperca microlepis светила незавидная перспектива выметывания икры на фоне острого дефицита самцов, доля которых не превышала 5 % по месту нереста. Будучи протогинными гермафродитами, эти каменные окуни, родившись самками, превращаются в самцов к десятилетнему возрасту. Поскольку растут и набирают вес эти рыбы на протяжении всей жизни, рыбаки, которых рыбой не корми, а дай похвастаться крупным уловом, долгими годами вылавливали увесистых самцов и приближающихся к ним по размерам и готовящихся к скорой смене пола самок. В итоге самцов осталось так мало, что их молок стало не хватать для оплодотворения икры. Притом самки этого вида групера, прибыв на нерестилище с полным брюхом вызревшей икры, умеют вовсе не выметывать ее, а усваивать обратно на внутренние нужды организма, если самцов-оплодотворителей поблизости не наблюдается. Именно для устранения подобных демографических перекосов рыбоохрана и закрывает любой промысел рыбы на весь сезон нереста, да еще и с запасом на пару месяцев, чтобы рыба могла всецело сосредоточиться на сексе, не отвлекаясь на вкусную наживку. А главное, небольшие по площади тихие подводные омуты, где водятся особо крупные половозрелые самцы, теперь и вовсе взяты под постоянную и круглогодичную охрану, лов там запрещен раз и навсегда. Такие меры, вкупе с годовыми квотами вылова, позволили заметно восстановить популяции различных видов каменного окуня в Южной Атлантике и Мексиканском заливе.