Virtual, или В раю никого не ждут - Александр Смоленский

– А ты, мой друг, уверен, что впечатления останутся хорошими? – наконец водрузив очки на нос, серьезно спросил Духон. – Я так считаю своим долгом составить компанию господину Широкову. Возможно, чтобы уберечь его.

– Я бы тоже хотел уберечь, но не столько Широкова, сколько Иру Веселову. Хороший был человек. Когда-то, – уточнил Мацкевич.

– Почему был? – возмутился Интеграл, на какое-то мгновение забыв, что он здесь всего лишь оперативник.

– Вот тебе, сынок, от круиза точно не отвертеться, – успокоил его отставной полковник.

– Уверяю вас, я и не волнуюсь. – Хотя на самом деле мимолетное воспоминание об Ирине не давало Интегралу оснований быть спокойным.

– А я еще как волнуюсь, – вылезая из своего угла, громко заявил Багрянский.

«Боже! Он-то чего?» – наверняка подумали одновременно присутствующие мужчины.

– Багрянский, ты что так взволновался?

– На какие деньги мы предпримем такое путешествие? Я уже интересовался. Путевки имеются. Но за такие деньги!.. Нам ведь скидок, как Широкову, никто не даст, – расстроенно произнес Лев, украдкой скосив глаза на друга.

– Эта тема не обсуждается. Расходы я возьму на себя, – веско произнес Александр.

– Ура! Едем!

* * *

Вспоминая не без удовольствия события минувшего дня, Интеграл поймал себя на мысли, что совершенно забыл о том, что напротив него в ресторане «Метрополь» сидит Ирина. Она была бледна, будто только что встала после тяжелой и продолжительной болезни. Обдумывая услышанное, она, как ни странно, ругала себя лишь за одно. Почему не догадывалась, что работа Широкова столь значительна. Вот почему, наверное, Шариф Омер хотел как можно больше выведать с ее помощью. Теперь получается, и это его задание она выполнила. Но что с того?! Что дальше? И еще один вывод, который она сделала из рассказа своего спутника, заключался в том, что над Широковым и над ней нависла серьезная опасность. Поделившись своими страхами, она вместо сочувствия услышала совсем другие слова:

– При чем тут ваши страхи, мадам? За людей надо опасаться, за будущее человечества, как бы это громко ни звучало, – жестко сказал Интеграл. – Так вы отправитесь в круиз? Без обязаловки? По душе?

– Да! Да! Да! – почти закричала Солье, забыв, что вокруг полно людей. – Но я чем смогу помочь? Вы полагаете, у меня больше шансов, чем у вас?

– Сначала успокойтесь. Широков, скорее всего, и сам не в курсе. Но если вы будете держаться рядом с ним и внятно донесете до его мозгов, о чем идет речь и как много поставлено на карту…

– С чего вы решили, что он прислушается ко мне? Тем более, что он поплывет с семьей.

– Уверен, что так и будет, – произнес Интеграл, хотя в его душе все-таки осталось ощущение, что до конца убедить эту женщину он пока не сумел. Какой еще аргумент привести, чтоб подействовало? «Инициатива ненаказуема», – снова вспомнил он слова, которыми его вчера провожали Мацкевич и Духон.

Интеграл был прав. Ирина пока решила лишь одно: пересказать все, что узнала, Виктору, но непременно добавить то, о чем она не будет информировать ни этого Игоря, ни Готлиба, ни старого знакомца Мацкевича. Широкову придется начать работать на Шарифа Омера. По-другому она не в состоянии защитить его ни от одних, ни от других, а выйти чистыми из игры им никто уже не позволит.

– Вы знаете, Ирина Вадимовна, какая трагедия недавно стряслась в семье Широковых?

Солье вскинула испуганные глаза. Что еще?

Интеграл знал, что бьет наверняка, и поэтому без утайки, без подбора приличествующих эпитетов пересказал, что Широков настолько потерял голову, что ее образ ввел в свою программу.

«И что с того?» – хотела спросить Солье. И без программ от нее сходят с ума, но прикусила язык.

– Потому что после этого, – деловым тоном продолжал ее собеседник, – Широков окончательно потерял над собой контроль. Он стал заниматься сексом с виртуальной Ириной Солье. И, похоже, та женщина удачно заменила ему настоящую. Но и это еще не все. В виртуальную Солье влюбился и сын Широкова. Отчего попал на излечение в психиатрическую клинику. Вылечили или нет, никто не знает. А теперь, представьте, какое еще психологическое оружие может сравниться с изобретением Широкова? Поэтому предупреждаю, никакой самодеятельности, – словно проникнув в мысли Солье, добавил Интеграл. – Он видел, что она сражена наповал.

– Постойте. Получается, и сын будет в круизе? Это же ужасно…

– Вы даже не представляете, насколько ужасно, – подтвердил Игорь.

Ирина внимательно посмотрела на своего нового знакомого и предположила, что он для нее безвозвратно потерян как мужчина. В его глазах она прочла то, что он никак не решался сказать ей прямо. И это после описаний сексуальных сцен с отцом и сыном?!

– Вы предлагаете мне в этом круизе лечь в постель с обоими?

– Нечто в этом роде. Но это мое личное мнение. Может, только так вы вызволите обоих горе-любовников из виртуального плена. А специалисты поймут, насколько действие этой страшной программы неотразимо. И потом… – Игорь замялся. – Я все же уверен, что вы победите виртуальную Солье.

Зачем он только добавил это?! Словно благословил.

* * *

Ровно через неделю, после того как Шариф Омер уединился в своей резиденции на Лазурном Берегу, в кафе на одной из улиц Ниццы заглянул скромно одетый загорелый мужчина. Нерешительно осмотревшись, мужчина прошел в зал и попросил телефон. Набрав номер, он сказал в трубку несколько непонятных слов и, поблагодарив человека за стойкой, сел за дальний столик. Оттуда прекрасно просматривалась входная дверь.

Примерно в это же время огромный лимузин с затемненными стеклами бесшумно выехал из ворот шикарной виллы и, набирая скорость, помчался в сторону аэропорта. Никому не могло прийти в голову, что и в ресторане, и на заднем сиденье лимузина сидит один и тот же человек – Шариф Омер. Причем в аэропорт выехал его двойник, а в брассерии сидел сам Омер, известный в мире владелец туристического бизнеса.

Те, кто, возможно, по тем или иным причинам интересовались Омером, могли проводить его до самолета, вылетающего в Дамаск, или продолжать наблюдать за его виллой. А человек из брассерии, еще ночью предусмотрительно покинувший свою виллу, дождался своего часа: такой же незаметный посетитель едва заметным жестом пригласил следовать за ним. Так, на перекладных, начинался очередной его путь в горы Афганистана.

Уже много лет Омер не мог решить для себя, где его настоящий дом. Потому что у него не было дома. Ни в Дамаске, ни в Майами, где порой ему казалось, что вилла его возлюбленной – божественной сестры бен Джелала – Надии – и есть его дом. Братья по оружию с этим вряд ли были согласны. Они были убеждены, что настоящее жилье их лидера рядом с ними. В этом случае за дом вполне могла сойти и полуразвалившаяся хибара на бедной окраине большого города, и секретный тренировочный лагерь где-нибудь в Северной Африке, и даже заброшенная пещера в горах Афганистана, где его боевая группа в настоящее время отсиживалась после успешно выполненного очередного задания.