Анонимное общество любителей морских купаний - Владимир Свержин

— Скорее уж, всех нас сегодня ожидает холодный душ.

Мари, сдвинув тяжелые брови, нервно постукивала палкой об пол:

— Сколько можно вас ждать?! Вы же офицер! Должны все делать быстро! А сейчас — так и еще быстрее.

— Я тоже рад вас видеть, сударыня, — через силу улыбнулся Владимир.

— Пейте ваш кофе и ступайте за мной.

— Может, объясните, что случилось?

— По дороге.

— Куда?

— На пирс. На твою «Галатею».

— Его высочество решил отправить меня в кругосветное плаванье?

— Заткнитесь, граф! Ваши шутки сейчас абсолютно неуместны! — Мари де Ле Блан встала, одним глотком опустошила стоявшую перед ней фарфоровую чашечку с горячим кофе и, помолчав с минуту, заговорила куда тише. — Прости, Владимир. Сорвалась. Ты все проспал.

— Что же такого я проспал?

— Сегодня ночью в казино явился командир «Баяна», капитан Ле-Пешенсье.

— Лепешинцев, — поправил граф Тарло.

— Вот, черт! У вас, русских, непроизносимые фамилии. Так вот, за ночь он оставил на рулетке триста тридцать тысяч франков!

— Богатый улов для казино.

— Слушай меня! — снова возмутилась Мари. — Да, улов знатный. Однако поутру выяснилось, что лишь тридцать тысяч франков принадлежали капитану. А остальные — корабельная касса!

Владимир, только пригубивший из чашки ароматный кофе, едва не поперхнулся.

— Это же преступление! Ссылка! Таймыр! Карское море! Белых медведей плаванью учить!

— Представь себе, спозаранку он и сам это понял. И приехал на берег решать вопрос. Мол, те деньги, что его, — можем оставить себе, а остальные следует немедленно вернуть.

— Что же ему ответили в казино?

— Идем, некогда прохлаждаться, — дернула щекой начальница тайной службы. — Ему ответили, что здесь так не делается, и деньги возвращены не будут.

Тарло быстро допил кофе и последовал за госпожой де Ле Блан.

— А он выдвинул ультиматум: либо в течение ближайших трех часов деньги будут возвращены, либо он отдает приказ начать бомбардировку столицы.

— Уверен, что это блеф! Никто не решится стрелять по мирному городу. Тут дело пахнет военным трибуналом.

— Вы так думаете, граф? Вы можете это гарантировать?! Крейсер стоит всего в миле от города, пушки главного калибра развернуты на дворец. И вид у этого капитана был не слишком располагающий к шуткам.

В случае, если офицеры не арестуют этого сумасшедшего русского с непроизносимой фамилией, а возьмут под козырек и побегут заряжать пушки — вы готовы ловить снаряды своим цилиндром и кидать их обратно?! — Мари остановилась и вперила в собеседника пронизывающий взгляд. — Вижу, не готовы. К тому же, у него, похоже, нет выбора. Сюда «Баян» шел с максимальным ходом, здесь, чтобы идти дальше, он должен закупить уголь, но сейчас ему просто нечем будет заплатить.

— Так, быть может, в качестве исключения удовлетворить его… гм, просьбу?

— Нет. Это подаст отвратительный пример. В мире слишком много кораблей, способных оставить груды дымящихся развалин на месте нашего княжества. И капитанов, чья дружба с собственной головой немедленно заканчивается при виде бегающего по кругу шарика или раскрашенных картинок. Если сегодня мы сделаем исключение для одного морского волка потому, что он вцепился в нам глотку, завтра придется идти на уступки десяткам иных капитанов, адмиралов и им подобных фанфаронов с пушками.

— Что же требуется от меня?

— Сейчас ты отправишься на крейсер. Отрекомендуешься главой русского департамента нашего министерства внешних сношений.

— А что, у нас такой есть?

— Теперь есть. Не перебивай! Твоя задача — отговорить капитана начинать обстрел. Если понадобится, в частном порядке казино готово передать тебе сумму, необходимую для того, чтобы крейсер закупил уголь и проваливал отсюда навсегда! Но исключительно в частном порядке. Если не получится — задержи его до половины седьмого пополудни.

— Мы стягиваем силы? «Посейдония» вступит в бой?

— У вас, граф, с утра идиотские шутки! С чего бы? Недоспали? Ваш друг Ворожеев приедет шестичасовым поездом из Ниццы. Если к этому часу не получится уладить дело, этим будет заниматься он. И храни нас Бог!

— Что ж, пока не вижу особых трудностей на переговорах, — улыбнулся Тарло.

— Тем лучше. Ступайте на «Галатею». Андре уже там. Уверена, шхуна готова к выходу в море. А яво дворец. Попробую обнадежить принца.

В полукабельтове от борта крейсера «Галатея» легла в дрейф, и капитан Лесли, встав на баке, закричал в жестяной рупор: «На палубе, спустите трап! Примите на борт переговорщика!»

— Ну вот, я и на Родине, — под нос себе пробормотал Владимир, хватаясь за канаты и ставя ногу на деревянную ступеньку. — Не так я себе это представлял.

Вахтенный офицер помог гостю взойти на палубу, приложил к козырьку пальцы и поинтересовался на безукоризненном французском:

— С кем имею честь говорить?

— Граф Тарло. Начальник русского департамента министерства внешних сношений княжества. Я бы желал видеть командира корабля.

— Прошу немного подождать, месье. О вас доложат.

Офицер подал знак стоявшему рядом матросу, и тот пулей устремился к капитанской каюте.

— Желаете отдохнуть с дороги?

— Благодарю, подожду здесь.

Владимир приподнял шляпу и стал лениво, стараясь не привлекать чужого внимания, оглядывать орудийные стволы башни главного калибра. «Выпущенные из этих пушек «упитанные поросята» кому хочешь подложат здоровенную свинью. Любой гостевой особняк возле казино одним попаданием можно превратить в зыбкие воспоминания. На замок принца, конечно, понадобится больше, но крейсер готовился к учебным стрельбам, а значит в боеприпасах недостатка нет… — Владимир представил себе, как орудия «Баяна» одно за другим с грохотом выплевывают снаряды по беззащитному городу. — Неужели решится? Впрочем, что тут рассуждать? Сейчас я ему отдам «от восхищенных соотечественников» проигранные триста тысяч, и проблема растает, как весенний снег».

— Ваше сиятельство, капитан просит вас подняться к нему, — козырнул вахтенный офицер. — Следуйте за мной.

Из капитанской каюты открывался вид на пустынный берег. Над беломраморной набережной покачивались раскидистые пальмы, яхты у пирса ждали первых гостей, желающих совершить прогулку по лазурной зыби. Солнечные зайчики весело скользили по каюте, в такт качке перескакивая с книжных корешков в шкафу на картины, оттуда на стекла барометра и блестящий бок стоящего у стены телескопа.

Командир «Баяна» капитан I ранга Лепешинцев сидел за столом, повернувшись спиной к двери. Перед ним лежали исписанный лист бумаги, корабельный хронометр и маузер. Чуть в стороне — запечатанная бутылка коньяка и стакан в подстаканнике.

— Что-то это мне не нравится, — пробормотал Тарло, обозревая картину мрачного уныния и духовного упадка.

Выслушав доклад о прибывшем с берега переговорщике, капитан даже не подумал встать и приветствовать высокого гостя. Лишь чуть повернул голову и кивнул.

— Проходите, месье. Вы о чем-то желаете со мной говорить? О чем и, главное, зачем? Свои требования я сформулировал предельно ясно. Какова цель вашего, не буду скрывать, неуместного