За горизонт - Сергей Анатольевич Панченко

– Нет. Тогда я был слишком молод, чтобы участвовать в лотерее, а потом…

– Ух, жарко становится, – Кейт скинула с себя криво пошитые шкуры и осталась в аккуратной кофте, не в той, что была в прошлый раз. Она бросила взгляд на Матвея, ожидая от него каких-нибудь комментариев относительно своего внешнего вида.

– Так ты выглядишь, как девушка из прошлого, которое я помню.

– Я тебе нравлюсь? – направила Кейт мысли Матвея в нужное русло.

– Ты… восхитительна. Я не особо умею говорить комплименты девушкам, опыта у меня мало.

– Я пойму без слов, – Кейт поправила на себе одежду и бросила на Матвея многозначительный взгляд.

Он понял его правильно и, отложив все дела, привлёк девушку в свои объятья.

Они чуть не упустили уху, пена от которой поднялась и выплеснулась в огонь. Матвей бросился снимать котелок в самом неприглядном виде, а Кейт быстро поправила на себе одежду.

– А! А! – Матвей перехватывал дужку котелка руками, чтобы не обжечься.

Он приплясывал с котелком, подбирая для него место, и никак не мог определиться, куда его поставить. Его танец рассмешил девушку. Он схватила свою шапку и перехватила ею дужку.

– Прикройся, а я пока подержу.

Матвею и самому стало смешно, когда он представил себя со стороны. Натянул штаны и забрал котелок у Кейт.

– Шаманский обряд для улучшения вкуса блюда требуется исполнять в голом виде.

– Ага, и добавить в него частичку своей любви, – поддержала Кейт шутку Матвея.

– Я был аккуратен, думаю, она туда не попала.

Они посмеялись над своим остроумием, получая огромное удовольствие от того, что чувствуют друг друга и абсолютно свободны в проявлении чувств.

Уха была наваристой. Рыбы Матвей не пожалел. Он даже добавил полуфабрикат из водорослей, хранившийся до лучших времён. Кейт удивилась им. В пищу они их не часто использовали, только в самые тяжёлые времена.

– А у нас они противные, я сказала бы несъедобные, – девушка ела с аппетитом, сопя и шмыгая носом, – а у тебя они другие.

– Вы, наверное, не ферментируете их, едите живьём?

– Я не понимаю тебя.

– Ну, ладно, покажу как-нибудь по весне, как с ними обращаться. Для нас водоросли это первое дело. Помнится, были времена, когда другой еды почти не существовало, а эти водоросли были везде, так что пришлось научиться превращать их в пищу, и ещё в кучу разных вещей.

– У вас здорово. Вы не молитесь?

– Нет. Зачем?

– Брайан говорит, что надо молиться, чтобы Бог услышал тебя и дал то, что тебе нужно.

– Ты молилась, чтобы у тебя появился мужчина?

– Да, – Кейт потупила взор, – каждую ночь. Правда Брайан хотел, чтобы я просила еды и смирения.

– Значит, Бог услышал только то, что ты хотела искренне.

– Точно, про еду я всегда забывала, хоть и ложилась иногда голодной. Я всегда знала, что у меня будет шанс свалить отсюда, и он обязательно будет связан с мужчиной, которому я понравлюсь, – Кейт снова засмущалась.

Матвей решил, что такое поведение является следствием излишнего пуританства, навязанного деспотичным главой семейства.

– Я же понравилась тебе? – девушка осмелела и посмотрела прямо в глаза Матвею.

– Ты… – теперь зарделся Матвей. Сказать словами оказалось тяжелее, чем показать свои чувства иначе. – Ты самая красивая девушка из всех, что я видел.

– Правда?

– Да, – Матвей накрыл своей рукой натруженную, но всё равно нежную ладонь девушки. – Я не молился, но тоже много думал о том, чтобы судьба подарила мне женщину. А ты намного красивее той, что я представлял себе в мечтах.

Им срочно потребовалось поделиться чувствами, прервав обед.

Время вместе пролетело незаметно. К утру с моря подул ветер, усиливаясь с каждой минутой. В «домике» Матвея появились сквозняки, которых он не замечал прежде. Он вышел наружу, чтобы набрать дров и разжечь огонь, и замер.

Видимость снизилась до пяти шагов. На края расщелины уже успело намести снежные «языки». Завывающий ветер, разгоняясь по ровной поверхности океана, поднимал тонны снега, обильно укрывающего лёд, и нёс его к горам, заваливая им по пути все неровности рельефа.

Кейт выглянула из-за спины Матвея и снова юркнула обратно. Когда он вернулся назад с охапкой дров, девушка уже была одета и натягивала на ноги снегоступы.

– Ты куда собралась? – удивился Матвей, понимая, что идти домой в такую погоду чистое самоубийство.

– Мне надо идти. Я же должна была вернуться при первых признаках начала непогоды, а мы с тобой всё проспали.

– Ты сдурела, Кейт? Ты не найдёшь дорогу домой, там ничего не видно. Придумай историю, какую-нибудь правдоподобную. Я не пущу тебя никуда, – Матвей встал в дверях.

Кейт посмотрела на него мокрыми глазами, её лицо скривилось, и она разревелась.

– Они же не дураки, поймут, что я вру, а если вру, значит что-то скрываю. Они подсмотрят за мной в следующий раз и найдут нас обоих. Брайан убьёт тебя, потому что ты слишком независимый для него. Он такого не потерпит.

– Кейт, это ничего не меняет. Ты никуда не идёшь. Там – смерть.

– Я помню дорогу. Вдоль берега не собьюсь, там скала приметная, от неё вверх до рощицы, а потом вдоль камней, а там и до пещеры недалеко.

– Я тебя не пущу. Не для того я вытерпел такой путь, чтобы потерять тебя из-за твоего страха перед чокнутым Брайаном. И поверь моему опыту, когда ничего не видно, сбиться даже по знакомым ориентирам очень легко. Я сейчас натоплю, и мы позавтракаем. Забудь уже о том, что ты живёшь в страхе перед своими родственниками, привыкай к тому, что у тебя может быть другая жизнь, нормальная, со мной. Раздевайся.

Кейт, с отстранённым выражением из-за мечущихся в голове противоречивых мыслей, принялась скидывать с себя верхнюю одежду и снегоступы.

– Молодец! – похвалил её Матвей. – У нас есть время, чтобы придумать тебе алиби.

– Что придумать?

– Убедительное доказательство того, что ты абсолютно невиновна.

– Может, отморозим мне пальцы на ногах и руках, чтобы они поверили?