Прямухин: Особенности Национальной Магии - Максим Злобин

недавний бодун уже стёрся из памяти майора и сейчас этот чертяка явно предвкушал ночь кутежа.

— Вот так? — уточнил я. — Ну уж нет. Сначала переоденемся.

Ну серьёзно. Мне хотелось чего-то такого искристо-игристого, вычурного и торжественного типа «Гэтсби», а в нашей нынешней одежде мы скорее походили на героев «Страха и Ненависти в Лас-Вегасе». Вышегор в своей косухе и говнодавах для бега по болоту, я в оборванном белом костюме. Святопрост вообще, блядь, голый.

Не, не пойдёт.

Далеко идти не пришлось. Мы перешли на соседнюю улицу и тут же попали туда, куда нужно. Я переоделся в точно такой же костюм, — вот только без потёков крови и кусочков мозга Кирюши Калинина на манжетах, — майору Орову пришлось удовлетвориться тем немногим что на него налезло, а вот для Святопроста не нашлось ничего кроме жёлтой бабочки. Клона вообще довольно трудно одеть в человеческую одежду.

Но нам подсказали!

Дружелюбная консультанточка дала нам адрес. Пятнадцать минут на такси до салона ритуальных услуг и мой храбрый насекомыш теперь тоже был при параде. Фальшивая рубашка от похоронного костюма сидела на нём просто роскошно. Да и бабочка пришлась к месту.

Итого:

Бигдик по-стариковски завалился спать в семь вечера, Васька осталась в номере играть в приставку, а мы с майором Оровым и Святопростом пошли в казино.

Вошли красиво. Прям втроём вошли. Прям вот одновременно. Перед нами открылись автоматические двери, и мы такие топ-топ внутрь на пару шагов, остановились, грудь вперёд, руки в карманы, белозубые улыбки прожигателей жизни на лицах; осмотрелись и только потом вошли. Как надо, короче.

Я наменял фишек на тысячу рублей. Половину оставил себе и по половине половины раздал своим пасанам.

О, да!

Мои пасаны!

Ну наконец-то мы вместе не только разгребаем остросюжетное говно, но и отдыхаем по-человечески.

Первым делом я, конечно же, направился к бару.

— Шампанского! — попросил я.

— Шампанского напополам с коньяком! — попросил Вышегор.

Ну… дядя он не маленький, весу в нём не мало, равно как и дури. Пусть делает, что хочет.

А Святопрост бухать не стал и сразу где-то потерялся. Чтобы не тупо накидываться за стойкой, — мы всё ж в игорном доме, а не в баре, — мы с майором присели за стол для рулетки. Ставили по чуть-чуть, в основном на красное, чёрное или линии. Прекрасно понимая, что проебу всё что наменял, я не собирался никуда спешить. Я пришёл сюда получать удовольствие, и я его получу.

В зале было темно, неоново и бархатно. Играла лёгкая ненапряжная музыка, без устали звонили игровые аппараты. С соседних столов до нас доносился то смех, а то азартные выкрики типа:

— Давай. Давай! ДАВА-А-АЙ!!!

— Шестнадцать красное, — симпатишная девочка-крупье сгребла к себе наши фишки. — Никто не выиграл.

Молоденькая блондиночка повышенной сисястости с забранными в хвост волосами и очень-очень-очень красивой загорелой мордахой. В белой рубашке и красном жилете, такая прям смешливо-строгая; было видно, как трудно ей удаётся сохранять покерфейс.

Достаточно было сделать девушке простейший комплимент, к примеру:

— Дарья, вы очаровательно выглядите, — и у неё тут же начиналась эта внутренняя борьба. Улыбнулась, собралась, стрельнула глазками, снова улыбнулась, снова собралась, и снова полезла улыбка, но нет, я на работе, я сурьёзная.

— Спасибо, — кокетливо отвечала крупье.

Я прямо таял от такой милоты.

И немудрено, что в компании прекрасной Дарьи-В-Красном-Жилете, наш с Вышегором разговор потихонечку зашёл про женщин.

— Слушай, помню, что мы договорились не поднимать эту тему…

— Угу, — мрачно кивнул Вышегор.

— Но всё-таки спрошу. Если хочешь, то можешь не отвечать, ладно? Прям так и скажи, мол, Илья Ильич, не твоё собачье дело. Сегодня разрешаю.

— Угу.

— Дорогой мой майор Оров, — я попытался подобрать слова. — А ты вот любишь… Прям вот… Ну… Женщин в теле?

— Нет, — удивился Вышегор. — А почему ты так решил?

— Ну просто директриса сегодняшняя. Как её? Александра…

— Александра Борисовна, — улыбнулся Вышегор. — Санёк.

— Ну вот да. Санёк. Она как бы… ну…

Давно заметил такую тему: когда не можешь подобрать тактичные слова, почему-то начинаешь воспроизводить не очень тактичные жесты. Вот и сейчас я почему-то надул щёки, выпучил глаза и изображал вокруг себя спасательный круг. Но это ещё ничего. Следующей пантомимой я постарался изобразить локомотив… ну… типа поезд пассажирный.

— А, не, — махнул рукой Оров. — Это вообще не причём.

— А что ж тогда причём?

— Да она просто испорченная такая… ну… понимаешь? Любительница жести, как и я, — Вышегор залпом добил бокал и улыбнулся. — Не знаю как, но я такие вещи сразу секу. У меня прямо нюх на таких дамочек.

— Понятно.

— Четыре чёрное, — сказала Дарья-В-Красном-Жилете. — Никто не выиграл.

— Пойдём посмотрим, что здесь ещё есть?

— Погнали, — согласился Вышегор.

Я освежил игристое и стал неспеша прогуливаться меж рядов игровых автоматов. Ничего не хотел, просто ловил кайф от момента. И каково же было моё негодование, когда я увидел следующую картину:

За одним из игровых аппаратов, на котором была нарисована антропоморфная клубника с глазами, сидел дяденька. Солидный такой дяденька, лет сорока пяти, наверное. Чуть толстый и отнюдь-не-чуть подкачанный. Рябая рожа, короткий ёжик волос цвета нефти и глубокие карие, — практически чёрные, — глаза. Из мелких деталей — запонки в виде гроздей боярышника.

Дяденька не пользовался местными игровыми фишками и засаживал в аппарат сторублёвые купюры. На скорость прямо: одну за одной, одну за одной, одну за одной.

Вз-зык, — аппарат глотал денежку.

Еблысь, — дяденька бил по кнопке.

Дилинь-дилинь-дилинь, — вращались картинки на экране аппарата, дяденька хмурился, запихивал следующую купюру и всё начиналось заново.

Но… не! Мне как бы похуй. Я чужие деньги считать не привык, пускай хоть всё просадит, мне-то что? Негодовал я по другому поводу.

Как только у дяденьки закончились деньги, он подозвал к себе администратора и что-то шепнул тому на ушко. Администратор кивнул и почтительно, — спиной вперёд, — удалился за угол. Вернулся он очень быстро. Поставил на аппарат табличку «ЗАНЯТО» и вместе с солидным дядечкой удалился куда в глубь зала.

Но… не! Мне как бы похуй. Занято и занято, значит так надо. Значит, такие в казино порядки, не я их придумывал, не мне их менять. Негодовал я, повторюсь, совсем по другому поводу.

Как только дядечка и администратор пропали из поля зрения, откуда-то из тени, — как будто блядский ассасин, — к аппарату метнулся Святопрост. Мой храбрый насекомыш с разбегу взобрался на стул, сорвал табличку «ЗАНЯТО», швырнул её куда-то на соседние ряды, закинул в аппарат фишку и…

— СТОЙ!!!

…и ебанул по клавише.

Дилинь-дилинь-дилинь, — я затаил дыхание. — ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ!!!

На аппарате зажглась лампочка, похожая на милицейскую мигалку. На всё казино раздался звон сыплющихся монет. Прямо в потолке над Святопростом отрылся потайной лючок с блестящим серпантином и конфетти.

— ДЖЕК-ПОооОоо-ооОооООо-оОТ! — заорал в микрофон кто-то из персонала казино.

— Ты ебанутый⁉ — я заорал на Святопроста.

— А что такого⁉

— Что такого⁉ — я дал насекомышу затрещину. — Что такого⁉ Ты хоть понимаешь, что у нас из-за тебя теперь будут большие неприят…

И тут я посмотрел на экран аппарата. Прямо по центру моргали и пульсировали циферки. Сто тысяч рублей. На наши деньги — однушка в Алтуфьево, да притом не вторичка. Ебать. Вся та муторная афера с кошачьим кормом не принесла мне даже половины этой суммы.

— Сейчас быстро снимаешь, — сказал я Святопросту, — быстро обналичиваешь и быстро выходишь отсюда. В гостиницу ни ногой. Я подгоню машину и буду ждать снаружи.

Через минуту я уже был на улице. Через две нашёл в сети прокат автомобилей. Через десять минут мне подогнали мою четырёхдверную прелесть цвета обоссаного асфальта; с освежителем «ёлочка», принтом «ХУЛИГАН» на заднем окне и очень-очень ржавыми крыльями.

Ну а через пятнадцать минут из казино вышли Святопрост и майор Оров. А хотя… Ох бля…

Они не шли.

Они бежали.

— Стой, сука! — следом за ними из казино выбежал серьёзный дядечка с запонками в виде боярышника. — Убью пидара!

Дядечка был не один. За ним на улицу вывалилось ещё человек двадцать.

Бах! — выстрел. Пиу! — пуля отрекошетила он панциря Святопроста и ушла в небо.

— Сюда! — заорал я, отстегнул ремень безопасности и открыл пассажирскую дверь.

— А ну стоять! СТОЯТЬ!!!

Глава 9

Про родственные связи

Мои пасаны запрыгнули в машину,