Соленый клочок суши - Джимми Баффетт

Я – существо болотное. Жара, москиты, ураганы – я с ними вырос, так что мне они кажутся вполне естественными. А вот движение земли – нет.

Я вскочил и огляделся. Стены хижины тоже двигались, шум становился все громче. Вдруг все смолкло.

Это просто вулкан, – раздался голос из тени. И это был голос не Джо Керосинщика и не Беркли, если, конечно, пока я спал, они не успели пройти ускоренные курсы английского, – Как все и вся на этом острове, вулканическая активность приходит и уходит. Добро пожаловать на Дальвадо, капитан Сингер. Меня зовут Уолтэм. Я слышал, вы ищете меня.

Не успел я оглянуться, как уже сидел на пассажирском сиденье военного джипа. Уолтэм, верховный жрец карго-культа капитана Кида, ехал по заросшей травой дороге, окаймленной сандаловыми деревьями. К багажнику допотопного автомобиля были привязаны ремнями две очень современные доски для серфинга.

– Я знаю, вы занимаетесь серфингом. Видел ваши клипы и подумал, что вам может прийтись по вкусу эта перемена. Особенно после долгого путешествия из Санту. Это типа миниатюрного Вайкики, только без двух миллионов туристов и небоскребов.

Приглашение покататься на доске и новость, что Уолтэм бывал на Гавайях, только прибавили таинственности, окружающей мое прибытие сюда. Единственное, в чем я был уверен: не стоит задавать слишком много вопросов. Поэтому я просто слушал.

Уолтэм извинился, что не встретил меня сразу по прибытии, и сказал, что у него дел по горло, ведь завтра – День капитана Кида. Когда я спросил его об американских могилах, он, как и Беркли, уклонился от ответа:

– Я понимаю, что вы сбиты с толку, но обещаю, в свое время я все вам объясню. Мне куда проще разговаривать, когда я на пляже или ловлю волну. А вам?

Я сидел и молча разглядывал Уолтэма. Он вовсе не подходил под образ модели с обложки журнала о серфинге. Скорее он был помесью стареющего спасателя и борца сумо. Рост под шесть футов, кожа оттенка кофе с молоком, круглую лысину обрамляли светлые кудрявые волосы. Он был одет в камуфляжные шорты и безрукавку, каждый видимый дюйм его кожи от шеи до лодыжек покрывали татуировки.

Руки и плечи Уолтэма были мускулистыми, но внушительное брюшко говорило либо о склонности к полноте, либо о любви к пиву. В правой руке он держал здоровый косяк, казавшийся естественным продолжением руки. На жизнь он смотрел сквозь пару зеркальных «Рэй-Банов». На шее висела нитка с зубами акулы и черными жемчужинами, а из-за пояса торчал автоматический пистолет 45-го калибра.

Кем бы он ни был, он явно был здесь главным, и я понял, что его надо слушаться. Я не знал, что я делаю на Дальвадо. Серфинг – значит серфинг, почему бы и нет.

Мы выехали из-под балдахина деревьев, и перед нами раскинулся океан. Дорога бежала параллельно белому песчаному пляжу вдоль подветренного берега до мыса вдалеке.

Уолтэм включил радио и пел вместе с каким-то полинезийцем. Я хотел задать тысячу вопросов, но вести себя как суетливый белый человек мне не хотелось. Поэтому я просто наслаждался пейзажем.

– Ваше прибытие вызвало много шума в деревне, вы знаете?

– Я знаю, но не совсем понимаю, – отозвался я.

– Я бы сказал, вы оказались в нужном месте в нужное время. Не думаю, что ваше появление здесь – простое совпадение.

– Я знаю. Я был послан сюда с сообщением от капитана Кида.

– Я этого не говорил, – сказал Уолтэм со смехом.

– Но вы же лидер кидиан? – спросил я.

– Верно, но вам следует кое-что понять. Вы приехали из Флориды в канун Дня капитана Кида в этом вашем гигантском гидроплане из прошлого. На Дальвадо к этому не могут относиться как к совпадению. Понимаете меня?

– Тогда, может, вы объясните им, что я просто гость, а не посланник бога? – сказал я.

– Ну нет, – рассмеялся Уолтэм. – Я сказал им прямо противоположное. Я сказал им, что вы привезли послание от капитана Кида.

– Зачем вы это сделали? – воскликнул я.

Потому что они нуждаются в нем. И как их вожаку, мне приходится делать то, что я считаю для них лучше.

В первый раз за то недолгое время, что мы были знакомы, улыбка исчезла с лица Уолтэма. Он затушил самокрутку.

– В последнее время дела здесь идут не очень хорошо. Правительство не дает нам покоя. Мы – как растафарианцы Тихого океана. Подумайте сами, разве сумасшедшие люди на отдаленном острове, которые поклоняются самолетам и мертвому летчику, не легкая мишень? Они обвиняют нас в своих неудачах, но пока что мы здесь в безопасности. Они не приезжают на Дальвадо, потому что знают, что домой смогут вернуться только в расчлененном виде. Все ближайшие острова поклоняются туристскому доллару. Я спрашиваю вас, капитан Сингер, почему мы не можем поклоняться самолетам, чтобы никто нас не трогал?

– Во-первых, – сказал я, – мои друзья на островах называют меня просто Синга. Я бы сказал, что ваша свобода – угроза для них.

– Вы говорите как истинный посланец богов. Видите? Я знал, что вы именно тот, кто нам нужен.

– Так это вы меня придумали?

– Как я мог придумать вас, Синга? Вы существуете. Вас крутят по радио во всем мире, а сегодня вы здесь, едете в моем джипе.

– Не могу не согласиться, – сказал я со смехом.

Уолтэм прикурил очередной гигантский косяк, глубоко затянулся, выдохнул и продолжал:

– Мы все должны быть в определенных местах в определенное время. Вот, например, мы с вами сейчас должны быть здесь.

Мы обогнули скалистый мыс, и Уолтэм остановил машину. Под нами раскинулась бухта в форме полумесяца – девственная красота. Длинные безупречные линии глянцевых волн растягивались вдоль линии рифа почти по всей бухте до глубокого канала.

– Мы называем это место «Китайским ресторанчиком», потому что здесь можно заказать любой прибой, какой только пожелаешь. У нас есть трубы, длинные, превосходные левые волны и даже пляжные волны для ребятишек. Похоже, сегодня дежурным блюдом будет левая волна в милю длиной и по грудь высотой.

Вдалеке, прямо посреди пляжа, я увидел что-то напоминающее старую пирамиду.

– Раньше это было священное место? – спросил я.

– Вы имеете в виду ту пирамиду? Она китайская. Как и наш «ресторанчик».

– Выглядит такой древней, – сказал я.

– Она и есть древняя, – ответил Уолтэм. – Китайцы знали эти воды задолго до Магеллана и капитана Кука. В 1421 году они снарядили флот, чтобы исследовать мир, и открыли большую его часть, включая Америку. Это было задолго до того, как в море вышел Колумб. Он просто воспользовался их картами. Китайский флот остановился здесь на обратном пути из Антарктики, они плавали туда в поисках Канопуса[135]– их путеводной звезды в южном полушарии.