Путешествия Тафа - Джордж Мартин

– Брачный период кобальтовых кошек еще не наступил, – сказал Таф.

– Да-да. Когда же у них брачный сезон?

– Прелесть что за вопрос. Жаль, вы не задали его раньше, когда мы заключали нашу сделку. Насколько я понимаю, течка у самок кобальтовой пантеры бывает каждую весну, когда на планете Селии расцветают снежные хохолки. Что предполагает наличие некоего типа биологического спускового крючка.

– Я… Таф! Вы это спланировали. Никаких снежных штук на Лайронике нет. Полагаю, теперь вы заломите за эти цветочки целое состояние.

– Сэр! Конечно, нет. Будь выбор за мной, я бы с радостью отдал их Дому Норн, чье затруднительное положение больно ранит мне сердце. Я огорчен. Однако получилось так, что Дэйнел Ли Арнет взял с меня слово более не вести дел с Великими Домами Лайроники. – Он печально пожал плечами.

– Ваши кошки приносили нам победы, – сказал Норн тоном, граничащим с отчаянием. – Казна Дома Норн наполнялась – теперь в ней приблизительно около сорока тысяч стандартов. Они ваши. Продайте нам эти цветы. Или лучше того – новое животное. Более крупное. Более свирепое. Я видел дэнтских химероупырей. Продайте нам что-нибудь подобное. Норну не с чем выйти на Бронзовую Арену!

– Да? А что ваши сталезубы? Мне было сказано, что они – гордость Норна.

Хирольд Норн нетерпеливо отмахнулся.

– Проблемы! Понимаете, у нас постоянные проблемы. Эти ваши прыгунки… они едят все и вся. С ними невозможно бороться. Их миллионы; распространившись повсеместно, они выедают все травы, все посевы. То, что они сотворили с возделываемыми угодьями… кобальтовые кошки обожают прыгунков, да, но кобальтовых кошек у нас недостаточно. А дикие сталезубы прыгунков и трогать не желают. Полагаю, те им не по вкусу. Хотя на самом деле я не знаю. Но, понимаете ли, все прочие травоядные ушли, выжитые вашими прыгунками, а с ними и сталезубы. Куда – не знаю. Однако ушли. На незахваченные земли, за пределы владений Норна. Там есть какие-то деревни, десяток-другой крестьян, но они ненавидят Великие Дома. Во всем Тэмбере не знают даже собачьих боев. Вероятно, увидев сталезубов, они попытаются приручить их.

– Так, – сказал Таф. – Впрочем, у вас ведь есть питомники, разве не так?

– Больше нет, – ответил Норн. Голос у него был совершенно затравленным. – Я распорядился их закрыть. Сталезубы проигрывали все состязания, особенно после того, как вы затеяли торговлю с другими Домами. Сохранять мертвый груз казалось пустой и неразумной тратой средств. Кроме того, расходы… мы нуждались в каждом стандарте – вы выкачали из нас все до капли, но ведь нужно было платить за пользование Ареной и, конечно, делать ставки… а позже пришлось покупать у тэмберийцев еду, просто чтобы прокормить челядь и дрессировщиков. Я хочу сказать: вы, наверное, не знали, что прыгунки сотворят с нашими посевами.

– Сэр, – сказал Таф. – Вы меня оскорбляете. Я – эколог. Я очень много знаю о прыгунках и их привычках. Следует ли понимать вас так, что вы закрыли питомники сталезубов?

– Да, да. Мы выпустили этих бесполезных созданий на волю. Что нам теперь делать? Равнины кишат прыгунками, кошки не желают размножаться… Коль нам и дальше придется ввозить еду и платить за Арену безо всякой надежды на победу, скоро мы останемся без денег.

Таф сложил руки.

– Да, вы действительно столкнулись с рядом деликатных проблем. И я – именно тот, кто поможет вам их решить. К несчастью, я связан обязательством перед Дэйнелом Ли Арнетом.

– Значит, безнадежно? Таф, я умоляю вас – я, Старший Звероусмиритель Норна. Скоро мы полностью выйдем из игр. У нас не останется средств на то, чтобы платить за Арену, делать ставки; не будет животных, которые смогли бы принять участие в битвах. Это ужасно! Все Великие Дома всегда неукоснительно представляли свою долю бойцов – даже Феридиан во время Двенадцатилетней Засухи. Никому еще не случалось потерпеть в этом неудачу. Мы покроем себя позором. Дом Норн запятнает свою гордую историю, посылая на песок арены кошек и собак, чтобы их бесславно растерзали в клочья огромные чудовища, проданные вами другим Домам.

– Сэр, – сказал Таф. – Если вы позволите мне дерзкое и, возможно, безосновательное замечание… если позволите… что ж, тогда я выскажу свое мнение. У меня есть подозрение… м-м-м… да, подозрение – верное и к тому же прелюбопытнейшее слово… подозрение, что запас повергающих вас в страх чудовищ, принадлежащих другим Домам, в следующие недели и месяцы может иссякнуть. Например, у урсоидов-подростков с Бродяги очень скоро может начаться зимняя спячка. Видите ли, им меньше года. Надеюсь, хозяева Дома Рэй Хилл об этом не подозревают. Однако околосолнечная орбита Бродяги, как вам, я думаю, известно, крайне иррегулярна, и тамошние Долгие Зимы длятся приблизительно двадцать стандартных лет. Урсоиды настроены на этот цикл. Скоро процессы в их организме почти совсем замедлятся – знаете, бывало, что спящего урсоида принимали за мертвого, – и не думаю, что разбудить зверей будет легко, но, возможно, опытные дрессировщики Дома найдут способ это сделать. Однако я был бы весьма склонен к дальнейшим предположениям: учитывая прожорливость ленивцев-быстроногов, почти все силы и средства Рэя Хилла уйдут на то, чтобы прокормить своих животных. Подобным же образом люди Дома Варкур будут вынуждены бороться с безудержным размножением катадэйнских древесных слизней. Древесные слизни – особо пленительные создания. В определенной точке своего жизненного цикла они удваиваются в размерах, превращаясь в настоящие губки. Достаточно большое их скопление способно осушить даже обширную топь. – Таф умолк, его толстые пальцы ритмично забарабанили по животу. – Впрочем, я бессовестно уклоняюсь от темы, сэр. Вы тем не менее ухватили суть моих слов? И моего прогноза?

Хирольд Норн был похож на покойника.

– Вы – сумасшедший. Вы уничтожили нас. Нашу экономику, нашу экологию… но почему? Мы честно расплатились с вами. Дома, Дома… ни зверей, ни казны. Как же смогут продолжаться игры? Никто не вышлет бойцов на Бронзовую Арену!

Хэвиланд Таф потрясенно воздел руки к небу.

– Да, это так, – ответил он. – Но в этом только вы виноваты. Вы что хотели, то и получили…

Затем Таф отключил систему связи и встал. Едва заметно улыбаясь тонкими губами, он заговорил с Даксом.

Call Him Moses © 1988 George R. R. Martin

(Перевод - О. Колесникова)

Хэвиланд Таф редко брал что-либо на заметку по слухам, и это, конечно, происходило потому, что лишь редкие слухи достигали его ушей. На этой планете туристов не было ничего такого, что могло бы испугать его. Но даже в тех случаях, когда он смешивался с толпой в общественных местах, он все равно оставался для туземцев чужим и недоступным. Известково-белый цвет кожи, огромный череп и безволосые конечности обычно сразу выделяли его среди остальных людей. И лишь в редких благоприятных случаях оказывалось, что цвет его кожи и вес совсем или почти не отличаются от цвета кожи и веса жителей какого-то мира, и вот на таких мирах он и имел привычку разворачивать свою деятельность. Хэвиланд Таф был неполных двух с половиной метров ростом, но его вес едва ли соответствовал росту, хотя большая часть этого веса располагалась над пряжкой ремня, – так что считать его гигантом все же было нельзя. Конечно, люди смотрели ему вслед, когда он проходил мимо них, но только немногие – за исключением тех случаев, когда он заходил в магазины, – вступали с ним в беседу. Тафа постоянно сопровождал Дакс, огромный иссиня-черный длинношерстный кот, которого он везде носил с собой на руках. И когда у хозяина возникало желание поболтать, они мысленно беседовали друг с другом, причем Таф даже специально записывал разговоры о львах, которые он вел с котом.