НИИ ядерной магии - Анна Гращенко

вы просили, — сказал он и протянул в чуть дрожащей руке матовый флакончик фиолетового цвета.

— Умница, мальчик, — проговорила она, и голос её был томным и сладким, будто тягучий липовый мёд.

— Вы отпустите меня теперь?

— Отпущу.

Женщина улыбнулась — ослепительно, хищно — и протянула к нему руку. Она коснулась какой-то точки за его ухом раньше, чем тот среагировал.

— Застень, — шепнула женщина.

Несколько секунд бариста стоял с прижатым к груди подбородком и расслабленными плечами, похожий на робота с севшей батарейкой. Но потом поморщил нос, поднял и опустил брови, несколько раз моргнул — будто только что проснулся. Он заметил посетительницу и поспешил поприветствовать её:

— Доброе утро! Что хотите этим утром, леди? — улыбнулся он, открывая новый заказ в терминале.

Глава 31

Изображение в окулярах микроскопа было мутным и неприветливым. Красибор покрутил ручку фокусировки, но чёткости это не прибавило. Мужчина замер на какое-то время, склонившись над прибором и глядя будто сквозь него, потом резко тряхнул головой и похлопал себя по щекам.

— Да соберись ты уже, — бормотал он себе под нос.

Резко дёрнув руками, чтобы поправить рукава халата, он снова устремил взгляд в окуляры. Усилием воли заставляя себя удерживать внимание на приборе, он чуть приблизил предметное стекло к объективу и наконец-то поймал фокус. Изображение стало чётким и ясным, а Красибор поспешил записать свои наблюдения. Микромир — это интересно, но монотонно и требует острого внимания. Сейчас Красибор не мог этого дать своим исследованиям. Утром он зашёл к профессору Подгорскому и попросил отпустить его в отпуск — оплачиваемый или по собственному желанию, не важно. А потом…

Красибор нахмурился. Что же было потом?

Он чесал переносицу и напряжённо перебирал воспоминания: вот он заходит в кабинет, проходит через лабиринт конструкций и приборов, находит профессора в самом конце, возле окна. Протягивает сразу два заявления — одно на оплачиваемый отпуск, второе для варианта без сохранения заработной платы. Мол, берите, какое нужно. Вот Пригорский поднимает на него чуть рассеянный взгляд а затем… Красибор оглядывает лабораторный стол: микроскоп, планшет с таблицами для результатов, распечатки по прошлым экспериментам, стеклянная бутылка «Байкала» и надкусанная московская плюшка.

— А затем я оказался здесь, — проговаривает Красибор и вновь прогоняет в памяти все события дня.

Теперь он начал вспоминать с более раннего времени: как он позавтракал яйцами всмятку и перьями зелёного лука, обсуждая с Романом план дальнейших действий (оба они сошлись на том, что нужно делать что-то самим, действовать на опережение, если получится. И точно не ждать, пока кто-то кинет с крыши условный кирпич кому-то на голову); вызвал такси и уехал первым, не дожидаясь девушек. Пришёл в кабинет, который был каким-то грустным после такого долгого отсутствия своих обитателей, написал заявления на отпуска и пошёл к профессору.

— Дерьмо, — процедил Красибор сквозь зубы.

Он подошёл к двери лаборатории, убедился, что никого из коллег не было рядом, и набрал номер друга.

— Не вижу вдали ядерного гриба, значит, на работе ты не накосячил! — сказал Роман вместо приветствия.

Красибор услышал, как тот хихикнул в трубку.

— Не в ту сторону смотришь, пират, — поддел он в ответ. — Ромчик, ты давно с батей своим говорил?

— А что? — напрягся Роман.

— Только что странная ситуация была. Сам знаешь, сейчас любая странность сулит нам какой-то очередной звездец.

— Рассказывай. Что-то с моим отцом? Ещё одна порча? Приворот?

В этот момент скрипнула дверь и в лабораторию вошёл один из научных сотрудников института.

— Перезвоню сейчас, — быстро проговорил Красибор, — найду Олю с Фимой ещё, обсудим все вместе.

— Понял, принял, жду.

Красибор нажал на кнопку сброса и вскочил с места, убирая телефон в карман.

— Красибор Баженович, а это… — коллега с недоумением указал на микроскоп и раскиданные материалы для исследований.

— Я скоро вернусь, — бросил тот на ходу.

— Но…

— Там же не уран или барий, — огрызнулся Красибор. — Вернусь и продолжу.

Он выскочил из лаборатории и побежал в соседнее крыло. Коллега бросил ему в спину едкий комментарий, но Красибор не расслышал. Да ему и не важно было, что там какой-то сотрудник думает о потерянном поколении и том, куда катится российская наука. Когда он забежал в кабинет, Фима проверяла страницы в своих отчётах, а Ольга неспешно печатала что-то за ноутбуком.

— Всё в порядке? — удивлённо спросила Фима. — Ты будто стометровку сюда бежал.

— Позволь я перефразирую вопрос моей прекрасной коллеги, — улыбнулась Ольга. — Хоть что-то в порядке?

— Вот твой вопрос ближе к истине, — Красибор кивнул блондинке.

Он набрал в лёгкие воздуха, чтобы рассказать девушкам о своём открытии, но в этот момент его перебили.

— Мадемуазель Арифметика, порадуете ли вы меня работой сегодня? — профессор Пригорский вышел в центр комнаты и скрестил руки на груди. — Хоть какой-нибудь?

Фима раскрыла рот, разглядывая своего научного руководителя. Близилось завершение её первого рабочего месяца в НИИ, но ей так и не удалось лично переговорить с профессором или хотя бы увидеть его. Она только слышала время от времени из соседнего кабинета звуки (странные и не очень) да профессорские возгласы (довольные и не очень). Так что сейчас Пригорский предстал перед её глазами впервые. Так сказать, во плоти.

Это был широкоплечий мужчина среднего роста. Толстая шея, ровная осанка и высокие плечи создавали впечатление человека в хорошей физической форме. На носу профессора устроились большие очки в оправе «авиаторов», с дужек которых свисали длинные бисерные нити. Разноцветные бисеринки и стеклярусы поблёскивали на солнце и притягивали взгляд. В какой-то момент Фима почувствовала, что сложно было разглядеть лицо профессора — глаза то и дело возвращались к коннекторам — нитям-бусами для очков.

Девушка заставила себя сфокусироваться на лице профессора. Она представляла его себе совсем иначе. Чопорным и аккуратным, возможно, даже излишне опрятным. Однако, учёный не стремился соответствовать её ожиданиям. Он носил густую бороду цвета бронзы — сейчас чуть более косматую, чем требовалось. Похоже, в последний раз он бывал в барбершопе месяца полтора-два назад. Из-под густых бровей смотрели серо-зелёные глаза, которые резко контрастировали с цветом волос: те были насыщенного тёмно-рыжего оттенка. Они доходили до плеч, а передние прядки были закреплены в небольшом хвостике на затылке.

Мужчина был одет в потёртые вельветовые штаны и свитер непонятного серо-жёлто-зелёного цвета. Поверх он накинул белый лабораторный халат, уже изрядно поношенный и пестрящий старыми пятнами, которые уже не отстирывались. Он выжидающе уставился на Фиму, убрав руки в карманы халата и оставив большие пальцы снаружи. Поняв, что молчание затянулось, он кашлянул и развёл руки в стороны, из карманов не вынимая.

— Ох, да, конечно! — спохватилась Фима, поспешно закрыла кольца в папке и протянула её профессору, не закрывая. — Вот файлы с моими расчётами. Надеюсь, вы сочтёте их