Наследие последнего тамплиера. Кольцо - Хорхе Молист

— И где же она находится?

— Под капеллой Гроба Господня, — уверенно ответил он.

— Почему?

— Потому что эта часть — самая древняя и некогда наиболее почитаемая. В прошлом молельня Гроба Господня с внешней стороны имела несколько кабинок для пилигримов, высеченных в каменных стенах. В этой капелле отпускали грехи так же, как пилигримам в Иерусалиме. Представь себе, какое значение для монастыря имела подобная индульгенция в духовном и экономическом отношении. После пожара 1936 года, когда рухнул старый потолок, кабинки и прочие структурные части капеллы исчезли. Но вероятно, то, что сохранилось под полом, осталось там до сих пор. Сегодня никто не знает ни о существовании крипты, ни о том, где она находилась. Ни пожар, ни обрушение потолка не могли причинить ей вреда. Худшее следствие пожара — завал входа. Уверен, где-то под этими каменными плитами скрывается тайная крипта, и готов биться об заклад, что она расположена точно под древней капеллой Dels perdons.

С помощью приходского священника, железных рычагов и небольшого подъемного устройства, из тех, что применяются при мелкомасштабных строительных работах, нам удалось сдвинуть с места надгробную плиту капеллы. Результат оказался плачевным. Кости. Блестящее теоретическое построение Ориоля рухнуло. Он хотел рыть землю, но священник не позволил ему. То, что братство новых тамплиеров Алисы составляло важнейший источник доходов церкви, решимости святому отцу не прибавляло. Несколько лет назад под полом центрального нефа установили систему отопления. При этом обнаружили множество останков людей. Это смутило прихожан. Нет, выемку грунта он не допустит.

— Если через эту капеллу и существовал вход, то его, видимо, замуровали, когда здесь проводили ремонтные работы, — сказал Ориоль.

Поэтому мы попытались сделать то же самое в клиросе.

Нам предстояло сдвинуть каменную облицовку абсиды. При этом мы обнаружили четыре плиты по разные стороны от главного алтаря с крестами о двух поперечинах с кардинальской символикой. Предполагалось, что это могила кардиналов, которые в свое время были приходскими священниками в этой церкви, однако после подъема первых двух плит, находившихся ближе всего к капелле Гроба Господня, мы обнаружили, что под ними ничего нет. Однако когда мы взялись за третью плиту, наши надежды возросли, ибо перед нами открылась узкая, уходившая в темноту лестница с высокими ступенями.

— Вход в крипту! — воскликнула я.

Ориоль зажег свечу и решил спуститься. Мне это показалось наивным архаизмом. Я заметила, что гораздо удобнее воспользоваться фонарями, приготовленными нами заранее.

— Это из-за кислорода, — пояснил он. — Многие погибли, спускаясь в колодцы или подземные помещения, потому что не приняли мер предосторожности. Углекислый газ или другие газы, которые тяжелее воздуха, обычно скапливаются в подземельях. Пламя свечи расположено на уровне пояса, и если свеча погаснет, значит, внизу дышать нечем и пора спасаться бегством.

Я была посрамлена и, решив, что мой возлюбленный человек сведущий, последовала за ним, прихватив фонарь. Ориоль спускался первым, опираясь о стены и хватаясь за потолок, но лестница была такой узкой и крутой, что мне пришлось держаться руками за ступеньки. Я не желала скатиться в эту зловещую темноту.

Это было закрытое помещение несколько меньших размеров, чем апсида, с округлым сводом, опиравшимся на низкие стены. Максимальная высота потолка достигла примерно двух с половиной метров. На полу стоял только один каменный алтарь, а дальше за ним на стене был нарисован красной краской патриарший крест. Тот, который использовали и тамплиеры, и рыцари Гроба Господня. Свеча Ориоля продолжала гореть, и он водрузил ее на алтарь, на котором стояло несколько шкатулок.

— Возможно, это мощи святой Анны, святой Филомены и lignum cruces[15], хранившиеся в церкви до войны, — предположил мой друг. — Тогдашний приходский священник и несколько священнослужителей были убиты. Тайну они унесли с собой в могилу.

— Не похоже, чтобы здесь были сокровища, — сказала я.

Ориоль молча исследовал фонарем пол в поисках могильных плит. Время от времени он задерживался, словно разбираясь в каких-то непонятных мне знаках на камнях.

— Здесь должны быть похоронены кардиналы. — Он указал на плиту у своих ног. Казалось, Ориоль был разочарован.

К нам спустились священник и пономарь, также с фонарями, и подключились к осмотру помещения, но не нашли ничего существенного. В саркофагах крипты были только кости. Это означало конец поисков.

Ориоль предложил смириться с ситуацией и попросил, чтобы священник разрешил нам продолжить исследование крипты ночью. Он обещал, что к заутрене следующего дня все будет на своих местах. Старик священник, сделав множество предупреждений, нехотя согласился. Думаю, материальная помощь Алисы храму содействовала этому. Ориоль предложил мне выйти и перекусить. Есть мне не хотелось. Удовлетворять любознательность, заглядывая под могильные плиты, не так уж приятно. Меня подташнивало. Ориоль утверждал, что нам следует восстановить силы.

— Кабина. Ты заметила ее? — сразу же спросил Ориоль в ресторане. — Там была кабина пилигрима, вырезанная в каменной стене той крипты, что слева. Камень почти такой же большой, как могильная плита, и человек вполне мог бы пройти сквозь выемку.

— И о чем это свидетельствует?

— Вспомни, это признак капеллы Dels perdons, капеллы Гроба Господня. — В глазах Ориоля светился энтузиазм. — Они находились с внешней стороны молельни и исчезли в результате реконструкции после гражданской войны.

— И?..

— С какой целью вырезали одну кабинку пилигрима в крипте под апсидой, не имеющей никакого отношения к соседней капелле Dels perdons?

— Хотели предупредить, что они как-то связаны? — предположила я.

— Разумеется! — Ориоль торжествующе улыбнулся. — Вероятно, она служит входом в первую крипту, еще более древнюю. Ту, которую нам не удалось найти с поверхности. Это должно быть там!

Мы быстро покончили с ужином и вернулись на улицу Риваденейра, проникнув сквозь проход у дома приходского священника в крытую галерею. Приходский священник дал нам ключи от деревянной решетки, отгораживающей этот узкий проход. Когда мы пересекли зал капитула и увидели темную галерею, я вспомнила, как встретилась здесь с Арнау д’Эстопиньей несколько дней назад, и задрожала.

На этот раз нам вдвоем, с третьей попытки и с помощью рычагов, удалось отодвинуть плиту. Из черной дыры повеяло затхлыми испарениями, и Ориоль сунул в отверстие одну из свечей. Помедлив, он посмотрел на меня и улыбнулся. Сердце у меня неистово билось, я замирала от волнения. Найдем ли мы в этом подземелье легендарное сокровище тамплиеров? Ориоль сделал учтивый жест, предлагая мне войти первой, но, несмотря на любопытство, входить туда мне не хотелось. Посмотрев на свечу, которая спокойно горела у моих ног, я попросила Ориоля войти со мной и взять меня за руку. Перед собой я несла свечу. То, что она не гасла, успокоило меня, и я подняла ее над головой, желая осмотреть подземелье. Ориоль же пришел мне на помощь, включив фонарь. Это была небольшая камера. Потолок, имевший вид полукруглой арки, опирался на три, стоявшие посредине, колонны. Как потом пояснил мне Ориоль, они скорее всего относились к вестготскому типу. Но в тот момент это не имело никакого значения. Оглядевшись, Ориоль воскликнул: