Проснуться драконом - Елена Картур

В общем, если подытожить все, что мне тут наговорили, это была длинная речь о единстве и братстве всех драконов и о том, что людям, кроме самых честных и преданных, не стоит доверять ни в коем случае. Вот честное слово, даже несмотря на скептическое отношение ко всякого рода пропаганде, местами даже меня проняло. Может быть, если бы я слушала чуть внимательней, смогла бы проникнуться этой вдохновенной речью. Но, как уже говорила, мне теперь было неинтересно.

Надо было, наверное, для виду проявить больше интереса и на всякий случай со всем согласиться. Меньше проблем было бы. А так уперлась, заявила, что не собираюсь шпионить за друзьями даже ради всеобщего драконьего братства и вообще не разделяю их идей о дурацкой тайной экспансии. Не надо было это говорить.

Про эту самую экспансию мне рассказали хозяева Жемчужины. Давний план, несколько веков уж, кто-то особо умный решил, что драконы должны стать для людей настолько необходимыми, что невозможно стало бы от них отказаться. С тех пор и все эти глупости со шпионами, тайнами, конспирацией. Надо сказать, что как минимум с одним государством этот план сработал в полной мере, соседи, правда, те же аронтцы, смотрят косо и, образно выражаясь, крутят пальцем у виска.

И знать мне об этом, конечно, неоткуда. Уж о знакомстве с Жемчужиной и ее хозяевами я говорить не собираюсь. И без того вон переполошились как.

– Кто тебе сказал?! – Хором, аж на три голоса. Это вчерашние мои знакомые.

Остальные смотрели на меня настороженно.

Я молчала, судорожно пытаясь придумать, что бы такое соврать правдоподобное. Паузу затягивать ни в коем случае нельзя, тогда и ребенок поймет, что вру или хотя бы недоговариваю. К счастью, они сами избавили меня от этой необходимости.

– Да ясно, Лазарь проболтался, – сказал кто-то уверенно. – Дурак совестливый, решил перед дочкой вину загладить.

– А я говорил, нельзя им встречаться, – отозвался другой дракон, мощный, темно-фиолетовый. – Кто вообще позволил?

– Какая теперь разница? – Это встряла вчерашняя стервозная дама. – Ее нельзя отпускать, разболтает все людям. Ясно было с самого начала, что ваши патриотические речи на нее не подействуют, я ведь предупреждала еще вчера.

Обсуждают так, словно меня рядом и нет. Тоже мне вершители судеб, уже все решили, хоть и спорят пока. Один лишь голос слышен в мою защиту, мягко увещевает не спешить с выводами и все обсудить. Но его в общем хоре и не слышат почти. Я посмотрела на этого алого дракона с благодарностью и принялась лихорадочно думать, как выкрутиться.

Единственная стоящая идея, которая пришла в голову, это нырнуть опять в Жемчужину: мои ночные собеседники мельком упомянули, что горы изрыты ходами, словно сыр, о некоторых не слишком удобных лазах даже драконы не знают. Если за мной не будут следить круглые сутки и если запертые в Жемчужине маги пожелают со мной говорить еще раз… слишком много «если», оставим это на крайний случай. А сейчас будем отчаянно блефовать.

Честное слово, с перепугу я потом не могла дословно вспомнить, что такое наплела и почему оно прозвучало достаточно убедительно, чтобы мне хоть и очень неохотно, но поверили. И даже согласились отпустить, с условием что со мной отправится один из драконов и я постараюсь в кратчайшие сроки устроить его к кому-нибудь при дворе. Ну, вероятно, если бы я не приплела короля, Ингельда с его инспекцией и даже егерей, у которых будут бо-ольшие неприятности, если я не вернусь, и тогда уж у самих драконов возникнут проблемы… Аж сама чуть не поверила. Тем более что теоретически Ингельд действительно мог бы устроить проблемы егерям, возможно, вплоть до того, что их отзовут, хотя это уж вряд ли. А они нужны драконам, они прослойка между людьми и драконами, может быть, единственная легальная связь с окружающим миром. Но это теоретически, а на самом деле не знаю, стал бы он это делать, а главное – на самом деле смог бы?

В любом случае, мне поверили, пусть и с оговорками. На этом фоне разговор с Вороном прошел на удивление гладко. Мне даже почти не пришлось уговаривать его обследовать Заповедник на предмет нахождения незнакомых вооруженных людей. Собственно, на это его как раз уговаривать не пришлось, Ворон и сам рвался искать чужаков, как только о них узнал. Сложней оказалось убедить сделать это, когда нужно, и сказать мне, если обнаружит. Но и с этим справилась. Неожиданно Ворон расщедрился и даже пообещал покрутиться со своими ребятами поблизости и во время самой встречи, предупредить, если что будет не так. И подслушать, ну да.

Фух, сумасшедший какой-то день! Еще немного – и стану настоящим дипломатом, ни разу в жизни еще не приходилось сочинять такое множество убедительных аргументов.

Ну и что, все на этом, что ли? Можно возвращаться к Ингельду? Ах да, мне же не сказали, кто отправится со мной к людям. Впрочем, скажут, вот уж, думаю, не забудут.

Прежде чем отбыть, скорее всего, навсегда, я сделала единственное, что мне показалось по-настоящему важным. Попрощалась с Лазарем. Меня совершенно не волнует, почему он вопреки запрету стал мне что-то рассказывать. Но он это сделал, и я ему благодарна.

Кивнула на прощание проводившему до выхода Ворону – с ним мы еще увидимся, и очень буднично улетела. Никто остановить меня даже и не пытался, эта угроза миновала стороной, не успев даже испугать по-настоящему. Отлетев подальше, оглянулась на покрытые снежной шапкой горы. А может, я сюда еще и вернусь… когда-нибудь, очень нескоро.

Со своей инспекцией советник закончил на удивление быстро. И ничего, кроме того самого первого обнаруженного нарушения с драконами, которое от него никто и не пытался скрыть, больше не нашел. Просто-таки образцовый порядок во всех отчетах, в самом форте, и придраться не к чему, даже если очень захочется. Всем бы такую аккуратность и дотошность, насколько бы проще стало работать. Но по большому счету ему здесь делать было больше нечего. Кроме как ожидать Кэт и пытаться разговорить командора, уже и не понять, из любопытства или потому, что он и в самом деле подозревает егерей в чем-то противозаконном. Забавно, что Ингельд сам не был уверен, что егерей можно обвинить в чем-то серьезном. Бросающееся в глаза несоответствие отчетов и настоящего количества драконов. И все. То есть совсем все. Никаких намеков, что драконов куда-то перевозят из форта. Продают или отдают в руки посторонним людям. Они просто живут здесь, но не становятся фамильярами. Их даже не отдают представителям питомников, вот уж кто обрадовался бы такому нежданному подарку. Странно, не правда ли?

Ситуация получалась неоднозначная, поэтому будила любопытство. А советнику было совершенно нечего делать. Поэтому от его любопытства пришлось страдать командору. И тут уж и доскональное знание своих владений вкупе со способностью избегать назойливых гостей не поможет. Отговариваться занятостью можно было, пока советник сам был занят, а скучающего гостя необходимо развлекать светской беседой, хотя бы недолго.

– Ваш фамильяр, командор… мне любопытно, ваши люди считают, что связь с людьми для драконов зло. Почему вы вопреки собственным убеждениям завели фамильяра?