Сага о халруджи - Вера Александровна Петрук

решили не ждать, пока ахары освободят дорогу и, расставшись с Аджухамом, свернули другой дорогой.

Арлинг почувствовал вопросительный взгляд Сейфуллаха и коротко мотнул головой: нет. Он был против поиска другого пути. Интуиция подсказывала: что бы там ни стало причиной бешеной гонки козлов, им, людям, нужно ждать. Странно, но Аджухам решил послушать Регарди и, поравнявшись с ним верблюдом, замер рядом.

Какое-то время они молчали, слушая топот копыт по гальке. Арлинг был уверен, что у Сейфуллаха есть что сказать, а так как и у него было кое-что на уме, решил начать первым. Другие купцы и стражники галдели, в изумлении считая козлов, и слепого драгана с кучеяром никто не слышал. Им и самим пришлось напрягать голос, чтобы перекричать стоящий грохот.

— Почему помешал убить Керка? — прямо спросил Регарди, вдруг осознавший, что время на игры кончились. Похоже, понял это и Сейфуллах, потому что неожиданно откровенно ответил:

— Хочу, чтобы забрали его, а не тебя. Он новый вассхан имана, но ты — его лучший ученик. Думаю, по той же причине Тигр не хотел, чтобы ты спускался с гор.

— Знаешь, кем был умирающий? — спросил Арлинг, решивший сегодня не удивляться ничему.

— Да, — кивнул Сейфуллах. — Это я украл книгу настоятеля Пустоши Кербала. Я знал Бертрана, хотя он меня, конечно, не запомнил. Подозревал, что они попытаются украсть у меня Салуад’дин, но судьба оказалась на моей стороне. Чтобы ты понял. У нас с ним разные задачи, но общая цель. Мы на одной стороне, просто движемся к этой цели разными путями. Я прочитал ту книгу и поверил ей. Если ты расскажешь, о чем говорил с Бертраном, я тоже буду с тобой откровенен.

— Ты же читал книгу, — хмыкнул Регарди. — Значит, знаешь суть нашего разговора. Я не был хорошо знаком с настоятелем, но кое-что общее в прошлом у нас имелось. Если ты, сучонок такой, знал о гремерах и древних, зачем мне морочил голову своими пумами? И почему шел по линии колодцев? Ведь это небезопасно! Давай выкладывай все начистоту, достали твои тайны. Если скажешь мне еще раз хоть слово лжи, я отрежу тебе ухо, честное слово. Повешу его на шею и буду показывать всем лжецам.

— От сучонка слышу, — спокойно ответил Сейфуллах. — Держи себя в руках. С тех пор как ты спустился с гор, тебя не узнать. Я был уверен, что гремеры не проснутся так рано. Надеялся успеть отвезти Салуад’дин в Согдарию, чтобы тот злодей, кто все это затеял, показал свое рыло. Зачем шел по колодцам? Неужели ты думаешь, что раз я вырос в пустыне, то обожаю засуху? Нам нужна вода. Зачем мне было усложнять себе путь? Вода, блестящая в водоемах под солнцем — вот моя мечта. Но я не согласен с тем, что творит иман в моих землях. И что Крепто Репоа собирается сделать с миром. Тарджа выбрала путь меча, но срубить одну из тысяч голов дракона — не по мне. Нужна главная голова. Ты сильно усложнил мне жизнь своим появлением. Я уже смирился, что ты отправился на почетный отдых в долину за Гургаран. Хотя… черт тебя побери, халруджи, я, конечно, себе лгу. Я безумно рад тебя видеть, живым, пусть и безумным. Мне жаль, что такое случилось с твоей головой. Сумасшествие притягивает. Неудивительно, что ты притащил с собой целый отряд психов.

— Все настолько плохо? — нахмурился Арлинг. Он и не подозревал, что кто-то настолько всерьез считал его безумным. Но вот сначала Бертран, а теперь Сейфуллах… Повод задуматься был веским.

— Тигр Санагор забрал мою власть в Сикта-Иате, — сказал Аджухам, помолчав. — И неважно, независимый у тебя город, или прежняя колония драганов — в каждом поселении Сикелии случился переворот. Белая Мельница намолола столько муки, что смогла утопить в золоте каждого губернатора. Я решил не сопротивляться течению и согласился работать на имана открыто, а вот Тарджа ушла в повстанцы. Оказалось, что у нее кровь горячее. Мы, кстати, хотели развестись, но не успели. Я затаился и ждал. Знал, что другого выхода нет. А потом узнал, что собирается караван с важным грузом, который нужно было доставить в саму Согдиану. Тогда и понял, что дождался своего шанса. Еще месяц уговаривал имана поручить мне эту миссию. Не сказать чтобы Тигр полностью поверил в мою преданность, однако я постарался и вовремя устранил конкурентов. Иман тоже перестраховался и нанял старуху-шибанку, которая должна была меня отравить в конце путешествия. Я тогда тебе солгал — я не знал, что она уже меня травит. Вообще-то, я тоже собирался ее убить, и для этих целей нанял одного головореза по кличке Оса. Однако появился ты, убил шибанку, Осу и еще с десяток наемников, которых я нанял своими телохранителями до самой Согдарии. Я знал, что иман не позволит мне отплыть из Самрии. Миссия по перевозке Салуад’дин была секретной, мало кто вообще должен был выжить из моего каравана.

— Ты собрался в снежную и холодную Согдарию? — не сдержал улыбки Арлинг. — Ни один кучеяр добровольно туда не поедет.

— А я не по доброй воле, — сердито ответил Сейфуллах. — Понимаешь, мне не все равно.

Регарди не понимал. Он только что узнал о том, что готовится мировой переворот похлеще гражданской войны этого года, однако не был согласен в нем участвовать. Арлингу хотелось человеческого счастья и обычной жизни. Пока еще он верил в то, что бегство ему в этом поможет. Разумеется, он помнил о сделке с Нехебкаем, но в свете рассказа Бертрана ее условия казались нереальными. Так, к примеру, сам Индиговый до сих пор не рассказал ему о своей дочери, которую Арлинг должен был спасти. Как выяснилось, речь шла не о пустыне.

— Если ты читал книгу настоятеля, то знаешь о Махди, Нехебкае и других древних, которые делят новый мир после исчезновения старого. И об учителе, вставшего на их сторону. Ты веришь, что я убил Нехебкая?

— Нет, — уверенно заявил Аджухам. — Я верю, что он убил тебя. Там, в горах, что-то между вами произошло, и это что-то к жизни и смерти не относится. А еще я не считаю Тигра Санагора предателем. Возможно, у него тоже нет выбора, и, как и я, он выбрал меньшее зло, встав на службу древним. Я думаю, в свое время он глубоко пожалел, что сделал тебя индиговым учеником. А так как Керк — тот еще говнюк, то я даже хочу, чтобы его солукрай оказался идеальным для того мерзавца, который все это затеял.

— Какого мерзавца? — не понял Регарди.

— Вот! — поднял