Мертвый Шторм. Предыстория (18+) - Ракс Смирнов

перекрестке, и начали заниматься обменом товарами уже между объединениями, забирая процент себе.

— Звучит как… какое-то объединение-паразит.

— Да так и есть! — ответил Леха. — Еще и хитрые паразиты. Ты знаешь, что над «ТЮЗом» стоит зернохранилище? Знаешь, чье оно?

— Ну, я так предполагаю, раз зерно выращивает Красный Колхоз, наверное, их?

— Хрен там! Торговцы еще в первые годы после Катастрофы его отжали себе. Говорят, бойня за него была адская с коммунистами. И знаешь, что они с зерном сделали, когда получили все?

— Неужели начали продавать Колхозу?

— Именно! Хитрожопые. А когда зерно закончилось, они начали эти хранилища сдавать в аренду!

— Ничего себе, — Колючка хихикнула. — Хитро. Понятно, как они так разрослись.

— Я могу сказать больше, — теперь продолжил Сэм. — В качестве платы за аренду они берут не батарейки, а процент тех продуктов, которые Колхоз отправляет нам, ЭлектроСоюзу, и отправлял Альянсу. А еще с нас берут процент за транзит, и тоже не батарейками, а боеприпасами и электричеством. Короче, берут процент со всех, перепродают из одного конца в другой и еще и себе оставляют.

— Капитализм, счастье, зашибись! — произнес Леха.

— А почему вы до сих пор поддерживаете эту систему?

— Да многие были бы счастливы избавиться от этого промежуточного звена, да вот только у них еще и все финансовые резервы.

— Это типа как Швейцария или США получается, что ли?

Сэм даже усмехнулся, потому что Колючка привела очень точное сравнение:

— Можно сказать, два в одном. Среди первых поколений торговцев были и опытные банкиры, которые вовремя поняли, как нужно организовывать финансовые потоки, и построили на всей территории объединения не только банки, но и огромные хранилища батареек. На «Ельшанке» есть такие, увидишь. Там они не только хранят батарейки, но и следят за их сохранностью. Ведь территорий у них полно, под производство выделять ничего не нужно.

— М-да уж. А я всегда думала, что они просто вещи продают, как такой большой торговый хаб, за счет этого и живут.

— Есть все, — дополнил Проводник. — И рынок и, как ты сказала, хаб. Только это не то, что дало им все блага.

Дальше двигались молча, и уже через несколько минут Проводник выбивал дверь в единственный подъезд высотки. Сэм предположил, что внутри могут быть еще мутанты, но Проводник заверил, что никого не чувствует, а запустить сигнальную ракету с крыши надежнее. Сэм не стал спорить.

Через пару минут подъема Проводник уже направлял сигнальный пистолет вверх. Он нажал на спуск. Ничего не произошло. Проводник повертел ракетницу в руках, попробовал еще раз. Тот же эффект. Леха подошел к нему и усмехнулся:

— Что, клинками махать умеешь, а стрелять нет?

— На, сам попробуй.

Леха взял предложенный ему пистолет, пощелкал предохранителем и попробовал выстрелить. Снова ничего не вышло. Проводник взял ствол и начал его разбирать под советы Стервятника. Пока они решали проблему, Колючка подошла к краю и посмотрела на город.

— Сэм, — испуганно произнесла она, — тебе надо это увидеть.

Искатель подошел к ней и посмотрел в сторону станции «Ельшанка», до которой отсюда было около двух километров. Шестнадцатиэтажное здание, где находились сталкеры, стояло на самом краю возвышенности, с которой отлично просматривалась вся низменность, застроенная свеженькими домами в последнее десятилетие перед началом Катастрофы. Станцию построили как раз в этом микрорайоне. Ее вестибюль, стоящий у широкой магистрали, сиял своими чудом нетронутыми стеклами крыши, даже невзирая на отсутствие прямых источников света. Чтобы туда попасть, достаточно спуститься вниз со склона и пройти по дороге.

— Ты что, не видишь, что ли? — спросила Колючка.

— А что я должен увидеть?

— Присмотрись к дорогам.

Последовав совету, Сэм заметил небольшие черные скопления мутантов, мирно лежащих на потрескавшемся асфальте. Сталкер взял арбалет и посмотрел в прицел. Псы. Чем дольше Сэм рассматривал низменность, тем больше он замечал небольшие кучки, примерно по пять-десять особей, которые раскинулись по всей площади.

— Что такое? — спросил Стервятник.

— Дворовые уже здесь. И их довольно много, — ответил Сэм и передал товарищу арбалет.

Стервятник посмотрел несколько секунд и спросил:

— Мы в жопе?

— В очередной раз, — ответил Сэм.

Проводник тем временем решил проблему с пистолетом, направил его вверх и снова нажал на спуск. Ярко-розовая ракета взмыла в дождливое небо. Не прошло и минуты, как в ответ со стороны станции вылетела ярко-красная ракета, которая с такого расстояния казалась совсем крохотной. Проводник удовлетворенно кивнул, затем повернулся к сталкерам.

— Итак. Расчетное время прибытия – пять минут. Я вижу, что наши с вами отношения несколько напряженные, особенно с тобой, — он кивнул в сторону Стервятника, — поэтому я думаю, мне следует раскрыть вам некоторые карты. Тем более, что сейчас нет смысла скрывать что-либо, мы в слишком серьезной ситуации. Меня зовут Павел. Я являюсь тринадцатым агентом спецотряда Военного Альянса. Моя задача – помочь в выполнении операции по уничтожению Эпицентра.

— Значит, операция началась еще задолго до того, как вы появились на «Площади Ленина»? — спросил Сэм.

— Именно. И даже раньше, чем появилась такая угроза, как Эпицентр. Она началась практически сразу после Катастрофы и держалась под грифом «Секретно». Агентов начали готовить на «Красном Октябре». Предполагалось, что именно они и будут теми людьми, кем сейчас являетесь вы, и кого сейчас называют сталкерами: будут приносить припасы, доставать оружие, ликвидировать агрессивные группировки.

Сэм немного запутался и уточнил:

— Почему ты говоришь «они», а не «мы»? Ты же в их числе.

— Я не входил в их число. Я вообще попал в Альянс значительно позже. И когда присоединился к военным, программа подготовки уже была вовсю развернута.

Проводник сделал паузу. Сэм смотрел на него и понимал, что теперь все встало на свои места. Именно об этом «наблюдении за Проводником» Николай рассказывал ему на болотах.

— Почему ты мне не рассказывал об этом? — спросила Колючка. Она выглядела озадаченной тем, что, несмотря на их дружбу, Проводник умолчал о таких важных вещах.

— Потому что я и не хотел вступать в программу спецагентов. Я понимал, для чего они это делают, и мне