Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви - Ярослав Маратович Васильев

в щёку на прощание и зашагал вниз по тропе, мимо горы в сторону реки, ощущая себя самым настоящим имперским штурмовиком. Как раз туман быстро рассеивался, так что пока Михаил прошёл тропу от площадки до подножия горы, воздух почти очистился. Погода радовала, так как десинтор весил больше двадцати килограммов — его предполагалось таскать, одетым в штурмовую броню с мускульными усилителями, а не в лёгкий скафандр. Михаил был вынужден каждый километр перевешивать оружие с плеча на плечо. Это каждый раз отвлекало, а будь вокруг ещё и густой туман — лишний риск споткнуться или пропустить чего-то опасное.

При свете дня окружающая дорога, как оказалась, не сильно отличалась от всего того, что они наблюдали в прошлый раз ночью с Олиной подсветкой. Пересечённая местность, рощи кедров и лиственниц, которые окружали пятна травы или заросли тёмно-зелёных колючих кустарников высотой по пояс. Местами болотца, возле которых разрослись ивы и берёзы, а дальше снова трава, кустарники и лиственницы.

Наконец, потянуло запахом большой текучей воды и сырой глиной, одновременно Михаил выбрался на прибрежное плато с разбросанными по нему валунами и скалами гранита.

— Миша, ты почти на месте, — раздался в скафандре голос Оли. — Румянцева сильно потрепало, но эта тварь оказалась на редкость живучая. Скорее как растение, а не животное. Надо было напалмовый боеприпас брать.

— Если бы он возле лагеря оставался — полтайги спалили бы. Выхожу на позицию.

Михаил застегнул шлем и загерметизировал скафандр… мысленно пожалев, что так и не разобрался с подключением десинтора к электронике скафандра. Слишком мало времени у них было. Зато можно порадоваться, что шлем имел прозрачную переднюю полусферу и давал свободный обзор на сто восемьдесят градусов. Это вам не армейский противогаз — а они во время срочной службы даже в нём на стрельбах умудрялись попадать по мишени. И зашагал к берегу. Проход в скалах, где они поднимались от реки наверх, будет идеальной стрелковой позицией для ведения огня по островам.

Взрыв сброшенного с коптера боеприпаса оборвал со стороны острова обе арки из веток, так что они сейчас безжизненно болтались в речной воде — их удерживали корни, которые они успели пустить со стороны берега и второго острова. Также взрывная волна обломала на обоих островах деревья. Но Румянцев выглядел достаточно неплохо: да, основной ствол почти лишился веток, кора во многих местах содрана и сочится чем-то вроде слизи, но голова, обломки рук целы, а ствол не переломило. Судя по следам, монстр в последний момент заметил опасность и сплёл над собой из веток что-то вроде брони.

Снова давать ему время на восстановление Михаил не собирался. Теоретически он немного понимал принцип работы десинтора. Лазерный луч выжигал на траектории выстрела атомы воздуха, дальше по пробитому каналу летели специальные частицы, которые при столкновении с любым материальным предметом высвобождали магию огня. Но одно дело — читать описания, и совсем иное — когда из дула вырывается ослепительно-белый луч, и там, куда он упирается, начинает всё гореть, плавится камень и бурно испаряется вода.

Стрелял Михаил примерно минут десять, ориентируясь по радару скафандра и командам Оли, которая следила и координировала с коптера. Дальше оставил десинтор и торопливо зашагал обратно. Когда он отошёл примерно километров на десять, земля задрожала, а со стороны реки в небо поднялся ещё один гриб взрыва. Оля перевела коптер в режим самоуничтожения и уронила на островок. Если после десинтора хоть что-то от Николая и уцелело, оно будет уничтожено вспышкой жёсткого рентгеновского излучения от подрыва коптера и элементов питания десинтора. Проблему с преследовавшим их монстром можно считать решённой. Дальше необходимо как можно быстрее добраться до Храма истины и попробовать вскрыть расположенный там служебный центр управления игры «Колонизация».

Глава 11

Дорога к Храму

Если бы не суровая необходимость придерживаться определённого направления и подходить к тропе короткого перехода строго с определённой стороны и в очень конкретной точке с небольшой допустимой погрешностью, Михаил предпочёл бы удлинить маршрут, но зато обойти этот участок стороной. Местность слишком густо заросла кустарниками и какой-то высокой, но прочной травой. В итоге даже пришлось браться за топор, чтобы расчистить себе дорогу. В первый раз рубить путь через непонятные колючие кусты, густо проросшие внутри обычной сосновой рощи — причём, если верить поисковым плетениям, вправо и влево стена растительности была куда глубже, им с направлением ещё повезло. Второй раз они пробивались через завесу рыжевато-бурого, цвета ржавого железа, вьюна, оплетавшего кедры чуть ли не до самой макушки. Кое-где с ветвей свисали поросшие пушистой плесенью сосули, но к этим местам старались не приближаться. Самой большой проблемой было то, что вьюн рос чрезвычайно быстро — всего четверть часа, и он уже начинал перебрасывать через пустое пространство свои крепкие, как стальная проволока, плети. Не передохнуть, а торопливо стараться пройти насквозь, чтобы не застрять. Заросли вьюна длились метров сто, взятые из лаборатории топоры имели очень эргономичное топорище, бритвенную остроту и прочность лучше титановых сплавов — и всё равно вымотались люди сильнее, чем когда прорубались в прошлый раз сквозь кустарники.

Сплошная завеса проволочного вьюна достигала самых кедровых крон и закрывала солнце, сразу за кедрачом начинался плотный ельник. Так что та малая толика солнечных лучей света, пробивавшихся сквозь кроны к земле, давала лишь полумрак. Михаил достал фонарик, особенно яркий в окружающей темноте голубой луч скользнул по округе, и тут в конусе света мелькнула неясная тень. Животное, если судить по зубастой голове на длинной, гибкой шее и коротеньким передним лапам? Или всё же птица — крупные беговые задние лапы скорее были похожи на птичьи? Вытянутые тела, гибкую шею и небольшую голову появившихся из полумрака хищников покрывало достаточно пёстрое оперение, но в мелькании света и теней очертания тел рассыпались и размывались, особенно когда шустрые животные прыжками перемещались с места на место. Своего рода маскировка. А вот зубы на вытянутой морде у них были острые и вполне звериные.

Хищники окружили людей, сжимая кольцо. Одна из зверь-птиц вскочила на ствол ели, зацепившись вниз головой примерно на высоте двух метров, и издала дребезжащую короткую трель сломанного велосипедного звонка. И тут остальные бросились разом в атаку. Хищники действовали умно и ловко. Видимо, тот, что подал сигнал, должен был отвлечь жертву, пока четыре пёстрые стрелы вопьются в горло жертвы зубами и одновременно ударит ей в живот чем-то вроде костяной шпоры-сабли на беговых лапах. Михаил успел выстрелить из пистолета альвов — заряд