Дырка для ордена - Василий Звягинцев

— Что у вас, Еленочка? Проблемы какие-то возникли? — Наметанным глазом женщина заметила ее напряженное лицо.

— Да какие у меня проблемы? Скучно просто, тоскливо. Муж не звонит и не пишет, а там все-таки война.

— Да-да, я сегодня новости смотрела. Ужас прямо, стреляют, бомбят, Буэнос-Айрес горит, Рио-де-Жанейро горит. Что уж они там-то не поделили? Красота такая, море, пальмы…

Елена не собиралась просвещать дежурную насчет проблем Гран-Чако и Чако-Бореаль[40], контроля над шельфом и континентальными рынками сбыта. А также о не решенном за триста лет вопросе об испанской и португальской сферах влияния.

— Вот за море с пальмами и воюют. Я, Нина Петровна, тут у вас мельком объявление видела, что можно на недельку-другую зимнюю дачу в Сходне снять. Ну и подумала… Может, съездить? На лыжах покататься, у камина вечером посидеть, снежную бабу слепить. Невмоготу мне в четырех стенах.

— Да и съездите. Хоть зима и кончается, но прогнозы еще недели на две морозы со снегом обещают. Погода в новом тысячелетии тоже какая то ненормальная стала. Говорят, новое Великое оледенение начинается. А с дачей никаких проблем, кроме финансовых. Я сейчас посмотрю… — Она вытащила из-под стойки цветной фотоальбом, открыла на нужном месте. — Вот наши дачки. Побольше и поменьше, с прислугой, с пансионом и без. Выбирайте.

Она выбрала очень симпатичный, небольшой, с резными наличниками дом, похожий на сказочный теремок в окружении меднокорых мачтовых сосен. Снимок был сделан летом, но зимой там должно быть еще красивее.

— Вот этот можно?

— Сейчас узнаю. Да, свободен. Если берете, пока доедете, там все приготовят и белье поменяют, отопление включат. Лыжи есть, санки есть. Компания обычно подбирается веселая, люди приличные, со средствами. Охрана хорошая, сколько уже лет никаких происшествий не было. Питаться можно в трактирчике, прямо в двух шагах, можно в ресторане на станции, а можно и в дом заказать, привезут.

— И сколько?

— Почти даром, — улыбнулась дежурная. — Сорок рублей в день. С полным пансионом — шестьдесят пять.

Ничего себе — не дорого! Да какая разница. Сейчас деньги есть, а дальше… Неизвестно, пригодятся ли они ей вообще.

— Согласна, беру. Прямо сейчас и поеду. Здешний номер тоже за мной оставьте.

— Конечно, конечно. Я вам в счет только за проживание буду ставить, пока вы отдыхаете, а за обслуживание — не буду.

— Спасибо, Нина Петровна. Вот, возьмите на память, — она протянула женщине тонкое черно-красное пончо из шерсти ламы, продукция индейцев-кустарей с Кордильер. — Только вот еще что — если меня кто-то спрашивать будет, ну, абсолютно все равно кто — отвечайте, что я уехала. Недели на две. И адрес мой новый никому не давайте. Мне нужно одной побыть, а людей, с которыми хотелось бы разговаривать, я и сама найду.

— Обязательно, Еленочка, обязательно. Я прямо сейчас в компьютер введу, что клиент выехал, номер сохранил за собой, нового адреса не оставил. Так что не извольте беспокоиться, никто вас там не потревожит.

Елена наскоро собрала сумку с самыми необходимыми вещами, переоделась подходящим для зимнего выезда на дачу образом и чуть не вприпрыжку сбежала вниз по лестнице.

Настроение необъяснимым образом поднялось. Неужели всего лишь из-за перспективы смены обстановки? Да и в самом деле — после вечных южноамериканских весны и лета попасть, наконец, в заснеженный лес, вволю надышаться морозным воздухом, побегать на лыжах среди шишкинских сосен и сугробов, а потом сидеть, закутав ноги пледом, перед тихо потрескивающим камином и бездумно наблюдать, как медленно вползают в комнату сизые сумерки, — что можно придумать лучше?

Вдруг она подумала, что одной оставаться по ночам в совершенно пустом доме может быть и страшновато. Каждый случайный скрип и стук будут заставлять ее вздрагивать, а то и повергать в панику.

Вот если бы у нее была собака — немецкая овчарка, доберман или хоть обычный фокстерьер. Да где же ее здесь взять, хорошую и верную собаку? Тогда — какое-нибудь оружие? Это реальнее, тем более что стрелять она умела, и неплохо. Спасибо Вадиму, научил в свое время.

Надо будет зайти в оружейный магазин, присмотреть что-нибудь подходящее.

Она решила пройтись бульваром до Никитских ворот, а там взять такси. Приятно похрустывал под толстыми подошвами зимних ботинок снег, не успевший слежаться после ночной метели.

Ровно на середине бульвара ее вдруг окликнул вслед мужчина в сильно поношенном драповом пальто, похожий на чиновника-пенсионера, читавший на скамейке газету. Другую он подложил под себя на плохо очищенные от снега рейки.

— Елена Артуровна, можно вас на минуточку?

Она недоуменно обернулась и сразу все поняла.

— Присаживайтесь, — предложил мужчина, постилая рядом с собой газету, которую держал в руках. — Я вас долго не задержу, в вашей шубейке не успеете замерзнуть, — счел нужным подчеркнуть он. — Так что там у вас с поисками господина Ляхова? Успехи есть?

Лицо у него было вполне интеллигентное, располагающее, хотя и не слишком гладко выбритое. Тип старого холостяка, которому не для кого следить за собой, но и не опустившегося пока еще. Хорошее настроение еще не успело оставить Елену, и она даже с некоторым облегчением подумала, что вот сейчас все скажет и на этом все кончится.

— Пожалуйста. Я все здесь написала, — сказала она, протягивая мужчине обычную школьную тетрадь. — Вот смотрите, эта схема — все наши с Вадимом общие знакомства тех лет. Этих нашла, эти выбыли за пределы досягаемости. Искала в Москве, искала в Питере, даже в Гельсингфорс к его родителям съездила. Здесь дальше все записано.

Насколько я понимаю, Ляхов, не заезжая в Россию, отбыл к новому месту службы, о котором пока даже отцу с матерью не сообщил.

Это все. Мои возможности исчерпаны. Доступа в управление кадров военного министерства я не имею. Если угодно — могу возвратить неиспользованную часть аванса. Под расписку, разумеется.

Мужчина бегло просмотрел тетрадку.

— Жаль. Очень жаль. Мы не очень рассчитывали на этот вариант, но все же была какая-то надежда. Однако все равно спасибо за труды. А аванс что, пустяки ваш аванс. Надеюсь, эти деньги вам пригодятся. Они, как известно, не приносят счастья, но успокаивают нервы.

Вижу, вы тоже расстроены. Кажется, найти Вадима Петровича вам хотелось не меньше нашего. А то и больше — что такое страсть старых коллекционеров к мертвым предметам по сравнению с…

Впрочем, простите, разболтался я что-то. Будем прощаться. Но если, чем черт не шутит, если вдруг вам что-нибудь еще станет известно — позвоните, пожалуйста. Вот моя визитка.