Ночь триффидов - Саймон Кларк

Я посмотрел на Марни — в темноте ее светлая кожа казалась почти светящейся. Войдя в воду, она с шумом втянула в себя воздух. Девушка, как и я, не ожидала, что вода окажется ледяной.

— Не бойся, — сказал я. — Заплыв будет недолгим.

Она кивнула.

Я посмотрел ей в лицо. Шрам в темноте был не виден. Вглядевшись в ее красивые глаз и прочитав в них полное доверие, я заскрипел зубами и спросил себя, в какую новую смертельно опасную авантюру я ее втягиваю.

Что-то скользнуло по моему колену. Я замер. Вода была настолько темной и мутной, что разглядеть что-либо в ней было просто невозможно. Но я знал, что нечто скользкое и продолговатое погладило мое голое колено.

В любой момент из воды могло возникнуть стрекало.

Я стоял почти не дыша, сердце было готово выпрыгнуть из грудной клетки. Что бы — или кто бы — ни дотронулось до моего колена, оно не вернулось. Скорее всего это был угорь или оторвавшаяся водоросль. Честно говоря, мне не хотелось размышлять о том, что может скрываться в мутном потоке.

— Вперед, Марни, — тихо сказал я, мобилизовав все, что осталось от былой уверенности. — Но не начинай сразу плыть. Пусть течение несет тебя вниз за стену. Прижми мешок покрепче, и он будет держать тебя на плаву. Ты все поняла?

Она кивнула с довольно натянутой улыбкой.

— Вот и хорошо. Теперь вперед. Старайся держаться ко мне ближе. Мы не должны терять друг друга из виду.

Холодная вода снова заставила меня стиснуть зубы. Я услышал громкий вздох Марни. Девушка шагнула в реку.

Я почувствовал, как уплотнился пластиковый мешок, приняв на себя мой вес. Рядом со мной поблескивал серебром мешок Марни. Оставалось надеяться, что часовые на стене не заметят этого предательского блеска. Несколько точных винтовочных выстрелов — и нам конец.

Удерживая одной рукой мешок, я слегка подгребал другой, чтобы быть поближе к Марни. Мои опасения относительно течения полностью оправдались, оно тащило нас на середину реки. На глубине двадцати футов от нас находилось илистое дно, усыпанное предметами (порою довольно неприятными), нашедшими последнее убежище под слоем воды. Очень скоро течение пронесло нас мимо стены и мимо выступающего в воду бревна с колючей проволокой. Мне открылись яркие городские огни. По улицам неслись автомобили. Я даже мог разглядеть гуляющих людей. Это развлекались ночные «совы».

Берег был в пятидесяти ярдах, но поток вращал наши тела, пытаясь утащить подальше от света, утянуть под воду.

— Держись за мою руку, — пропыхтел я. — У меня нет сил плыть рядом с тобой.

Как только рука Марни высунулась из воды, я обхватил ее запястье. Она взглядом показала на мешок, который я прижимал к себе свободной рукой.

Мешок заметно похудел, и, опустив глаза, я увидел струйку воздушных пузырьков, вырывающихся из дырочки в пластике. Я кивнул, повернул мешок другой стороной и зажал в кулак угол, из которого выходил воздух.

— Надо выгребать к берегу, — прошептал я. — Нельзя допустить, чтобы течение отнесло нас на противоположную сторону. — О том, что противоположный от Манхэттена берег густо заселен триффидами, я упоминать не стал.

Мы принялись грести, толкая мешки с одеждой перед собой. К животу снова прикоснулось нечто скользкое, и с моих губ едва не сорвался вопль ужаса. Лишь титаническим усилием воли мне удалось сдержать крик, но по спине и ногам даже в ледяной воде побежали мурашки.

Мне казалось, что на моей шее в любой момент могут сомкнуться гигантские челюсти или из-под воды появится рука утопленника и схватит меня за горло. Иррациональные страхи не оправдались. Ночной пловец не вернулся.

Мы продолжали грести к берегу. Я показал на растущие у самой кромки кусты и прошептал:

— Выгребаем туда. Там нас не увидят с улицы.

Последние несколько ярдов дались нам с огромным трудом. Сильнейшее течение отбрасывало нас назад, и мне по-прежнему казалось, что невидимый речной житель вот-вот возникнет прямо перед моим лицом.

Марни плыла чуть впереди, изо всех сил колотя по воде руками и ногами. Ее белые пятки появлялись и исчезали перед моим носом. Через несколько мгновений я ощутил, как что-то очень острое процарапало по моим коленям. Я опустил руку поглубже, и мои пальцы уперлись в камень. С наслаждением встав на ноги, я выбрался из реки и совершенно обессиленный уселся рядом с Марни, которая как ни в чем не бывало выжимала воду из волос. Я уже начал развязывать шнурок на своем мешке, когда Марни толкнула меня локтем и кивком показала на реку.

Я увидел, как из воды возникла темная, закругленная по краям масса. Это было живое существо — я сумел разглядеть спинной плавник. Затем я услышал шипение воздуха, и над водой на мгновение возникли струйки пара.

Итак, это было мое морское чудовище. Мой гость из бездны.

Я улыбнулся (с огромным облегчением, надо признаться) и сказал, больше обращаясь к себе, чем к Марни:

— Это всего лишь портовый дельфин, иначе называемый морской свиньей.

Однако наслаждаться мне пришлось недолго, поскольку через минуту из кустов появилась чья-то ручища и мне в горло уперлось острие здоровенного охотничьего ножа. Другие руки схватили Марни и, заткнув ей рот, утащили в тень кустарника.

Нас оттащили от кромки воды в кусты. Я все время чувствовал уколы ножа в шею и понимал, что любое неосторожное движение станет для меня последним.

Здоровенная лапа схватила меня за подбородок и повернула лицом к пробивающемуся через кустарник свету уличных фонарей.

— Ну и что же нам делать с этими голубками? — спросил чей-то голос.

— Убей их.

— Но…

— И побыстрее. Ножом.

С другого места послышался еще один шепчущий голос:

— Постой. Я этого парня где-то уже видел.

— Где?

— Да это же пилот, который вез нас сюда… Англичанин… Как его там… Мэйсен, что ли? Точно — Мэйсен!

— Ты уверен?

— Абсолютно.

За этим последовало небольшое, так же шепотом, совещание. Потом я услышал:

— Сторожите их здесь. Я мигом.

«Миг» затянулся по меньшей мере на добрых полчаса. Все это время сторожа не спускали с нас глаз. Блестящий клинок, как я мог заметить, был поднесен и к горлу Марни.

Наконец в глубине кустов послышался шорох, и чей-то голос прошептал:

— Сакраменто.

— Берлин, — прошипел в ответ мой страж.

Из кустов вышли несколько человек, и знакомый, хотя и несколько удивленный голос произнес:

— Дэвид, какого дьявола ты здесь оказался? — Рука, державшая меня за челюсть, исчезла. Соответственно, исчез и клинок.