По дороге на Оюту - Мария Лунёва

Отлёт со станции прошёл без происшествий. Мы снова взяли курс на звёздную систему Оюта.

До конца нашего путешествия оставалось две недели.

Теперь на нашем корабле стало очень тесно. Я постоянно натыкалась в проходе на обнажённые торсы миранцев и провожала глазами их хвосты, торчащие из штанов. Первые дни я дико смущалась, всё же посторонние мужчины. Приходилось прятать своё постиранное бельё в каюте. Из душа уже в одном полотенце не выйдешь.

Ну, мне не выйдешь….

А мужчины только и шастали в одной тряпице, повязанной на бёдрах.

Зато Демьян наконец-то перебрался ко мне в каюту и расслабился. Сунир уважал его право на главенство за пультом управления. И поняв, что молодой миранец не стремится совать свой нос куда не нужно, Демьян стал доверять ему пилотирование кораблём.

Они так сблизились, что ревновать потихоньку стала я.

Эти двое даже шушукались о чём-то своём. Днями они пропадали в грузовом отсеке, где на них уже ворчал Ратхар, считавший всю эту груду металла, что там хранилась, «своей прелестью» и строго следил, чтобы ничего лишний раз не трогали.

В общем, мужчины - они такие мужчины. Даже хвостатые и желтоглазые.

Моё состояние здоровья немного улучшилось. Тошнить по утрам стало меньше, но есть всё также хотелось. Порою по ночам снились мамины котлетки и пирожки. Я даже аромат их чувствовала. Плакать хотелось от голода. Каша так надоела, что я её уже и есть не могла. Закрывала глаза и представляла, что ем кусок мяса. Но склизкая жижа во рту быстро разрушала эту иллюзию.

Дни тянулись один за другим. В какой-то момент я перестала смущаться и восприняла Сунира как старшего брата, а Ратхара - добрым дядюшкой, если не отцом.

Я свыклась с их вечно полуобнажённым видом. Привыкла заботиться о них. Приносить завтраки и ужины. Собирать их грязные вещи по углам. И уже через две недели я отвесила Суниру шуточный подзатыльник и сунула под нос пару «стоячих» носков.

— За что? — насупился чернохвостый. — Все раскидывают, чего только мне прилетает?

— Демьян и Ратхар уже закостенелые неряхи, с ними уже ничего не сделаешь. А ты ещё можешь осчастливить свою будущую жену умением вовремя убрать носки в кучу грязного белья.

Сунир глянул в сторону открытого в полу люка, ведущего в грузовой отсек. Именно там сейчас перебирали железки остальные мужчины.

— И не думай звать на подмогу Демьяна, — пригрозила я, помахивая перед его лицом грязными носками, — иначе и ему прилетит за такую же пару, обнаруженную под койкой.

— Тебе, малая, заняться больше нечем, как тут порядок наводить?! — проворчал Сунир, разворачиваясь к пульту.

— А что мне тонуть в ваших грязных носках?! - вспылила я. - Совесть имей, ты чувствуешь, как они воняют?!

Выхватив из моих рук носки, Сунир гордо проследовал в санблок и демонстративно бросил их в кучу грязного белья. Сегодня очередь стирать была Ратхара, но он, как и Демьян, никогда не утруждал себя тем, чтобы собирать грязное шмотьё за пределами душевой. Создавалось впечатление, что чистота тут заботит только меня, а другим и так нормально.

Вот эта реакция Сунира сейчас добила меня окончательно.

Я тут бегаю с тряпками и тазами, а им это и не нужно. Я их раздражаю и мешаю своими придирками.

— Так лучше? — поинтересовался миранец.

— Да живите вы, как хотите! — психанула я. — Зарастайте грязью, носите носки, пока они колом не встанут. Я больше палец о палец не ударю. В тягость вам моя забота, так и мне это не нужно теперь.

Развернувшись, я пулей полетела в каюту.

— Малая, — окрик Сунира застал меня уже внутри комнатки. Так обидно за себя мне давно не было. Я ради них руки в кровь стираю. Чтобы они в чистоте, чтобы во всем чистом. А они только носы морщат и отмахиваются от меня. Грязнули. Ну и пусть нюхают свои стоячки.

— Что тут произошло? — вопрос Демьяна показался мне неожиданным.

— Я её обидел, — честно признался Сунир. В его голосе звучало сожаление. Это меня заинтриговало. Сунир вообще был груб и деликатностью не радовал. А тут... неужели ему и, правда, совестно?!

— Как ты её обидел, парень? — вот и Ратхар. Наверное, услышали нашу ругань и поднялись.

— Носки мои нашла, — негромко пробурчал Сунир, — ну откуда я знал, что она обидеться может. Всегда же нормально всё было.

— А ты что носки убрать молча не в состоянии?! — рыкнул Демьян. — Моя девочка вообще за тобой ничего не обязана убирать. Благодарным должен быть. Твоё же тряпьё собирает.

В комнате повисло молчание.

— Да, за мной никто никогда не ухаживал, — очень тихо прошептал Сунир. Мне пришлось ухо к щели прижать, чтобы услышать, что он говорит. — Это офигенно приятно - чувствовать себя нужным и значимым. Мне нравится, что твоя малая ругается со мной за эти тряпки. Я себя частью семьи ощущаю. Ну не подумал я, что ей это в тягость. Я реально не хотел обидеть.

— Ей не в тягость, но благодарность хоть какая-то должна исходить, — Демьян был явно раздражён. — Делай что хочешь, но чтобы через пять минут она улыбалась. Иначе ссориться с тобой буду уже я… по-семейному голову на бок откручу и все дела.

В комнате снова стало тихо. Я услышала шаги. Мужчины явно снова спустились вниз в грузовой отсек. Поджав губы, я не знала, как дальше себя вести. Вроде, как и обиделась, но слова Сунира о семье меня тронули. Если придёт сейчас мириться - прощу не раздумывая.

Он не пришел ни через минуту, ни через пять, ни через десять.

Тишина стала уже угнетать. Чуть приоткрыв дверь, я глянула в кабину и замерла.

Сунир убирался!!!

Да так ловко и шустро, что я себя неумёхой почувствовала. Тряпка в его руках порхала. За эти несколько минут он успел выдраить полы. И сейчас складывал пустые контейнеры из пищевика в стопку.

Распахнув дверь, я вышла поражённая происходящим. Вот это скрытые таланты!

— Сунир… — протянула я, не веря в то, что вижу, — это как понимать?!

— Не умею я извиняться, не приходилось ещё ни разу, — пробурчал он, — но убираться могу. Не скажу, что люблю, но в общем… Считай, малая, что это мой тебе подарок.

— Откуда такие умения? — не скрывая удивления, прямо спросила я.

— Я же среди контрабандистов рос, там каждый свой срач сам убирает, а капитан порядок любил во всём. Навыки остались, не отвык ещё.

Улыбнувшись, глядя на смущённого молодого мужчину, я не удержалась и, подойдя к нему, легонько поцеловала в щечку.

— Ты прелесть, Сунир, — в умилении я поцеловала ещё раз, — если будешь мне хоть иногда помогать, я твои носки согласна откуда угодно доставать в любом состоянии.

— Я сказал, что она улыбаться должна, а не лезть к тебе с поцелуями, — рык Демьяна немного привёл меня в чувства.