Мой ребенок Тигра - Евгения Мэйз

Теперь уже было бесполезно говорить об этом. Все получилось так и иначе уже не будет. Ольга могла бы сказать ему, что не верит ни его матери, ни ему, но тогда… Она знала, чем может закончиться все. Тигран уже продемонстрировал свою нелюбовь к незавершенным делам. Оля не хотела войны с ним.

— Я хотела спросить не про твою мать, — произнесла она медленно, глядя в темные глаза, что были так близко и так низко. — Я хочу знать, что случилось тогда?

Почему Хамиеву сбросили в реку? Почему ей дали родить? Или она умерла во время родов?

— Но больше всего меня интересует другое: что с ними теперь?



— По их словам выходило так, что ее не хотели убивать.

Тигран, проговорив это, уткнулся ей в колени, сжав ее ноги, а потом вновь поднял лицо, засверкав в ее сторону таким взглядом, что Ольга поняла, что он решился на что-то.

— Мол, подержали бы какое-то время, да подальше от главных фигурантов моего дела, чтобы в последствии она не могла ответить на вопросы: кто, что и где, да и отпустили бы.

— Но что-то пошло не так?

— Именно.

Тигран кивнул. За какие-то считанные минуты (что значит час по сравнению со всей жизнью) он осунулся и стал выглядеть еще хуже, чем в день своего приезда в Цовик. Тогда он был черным от усталости, а теперь измученным.

— Наташка, вместо того чтобы сидеть ровно хотя бы здесь, попыталась сбежать и была возвращена обратно. Ей стало плохо. Пока отморозки думали, что делать с ней и как доложить об этом руководству — она умерла.

— Так просто?

В уме промелькнула первая догадка, как именно появился на свет Макар, перед глазами пронеслись первые страшные кадры, но Ольга отбросила их и постаралась забыть также быстро, как придумала, потому что это было плодом ее воображения.

— Те, у кого спрашивал я настаивали именно на этом варианте, клялись мне что не причиняли ей вреда…

— Но как они могли утверждать это, если ее держали в каком-то другом месте? — спросила Оля, проглотив ком слез. — Не навещали же они ее, не справлялись о здоровье и не приглашали врачей.

— Именно. Я не верил им ни тогда, ни сейчас. Все произошло по их указке и виноваты были именно они.

Несмотря на уверения бандитов, Тигран понял, что в момент возвращения Наты на квартиру, в жуткий и теперь уже сравненный с землей район случилось что-то. Она сопротивлялась, упала и ударилась — это было самое безобидная из имеющихся у Тигра версий.

— Скорее всего ее ударили или просто не особо церемонились, когда затаскивали обратно. В ее положении любая травма могла считаться, как «опасная для здоровья матери и малыша».

— А что сказали те, кто был там?

Это был логично — сдать Тиграну всех, кто был виноват в произошедшем напрямую и хотя бы частично, но смягчить свою собственную участь.

— А их не было.

— В смысле?

Ольга остановилась на мгновение, перестав дотрагиваться до его висков и приглаживать жесткие волосы.

— Я думаю, что они избавились от них, таким образом спрятав концы в воду, — проговорил Тигр, глядя на нее снизу-вверх. — Они не думали, что я приду к ним.

— Почему?

Сам Бог велел идти Тиграну именно к ним, потому что его подозрения, обвинения и конечные претензии строились не на ровном месте.

— Потому что я уже проверял их, облажался и получил выговор от начальства.

— Но ведь ты не придумал угрозы и требования свернуть дело?

— Это были происки врагов и конкурентов, — пояснил Тигран. — Все было сделано очень умно.

— Они пытались сделать из тебя дурака.

Хамиев в ответ мрачно усмехнулся. Все было именно так, но перестало быть таковым с обнаружением трупа.

— Ты хотела знать, как я поступил с ними?

Оля кивнула. Она очень хотела знать, а хватило ли у него «яиц», чтобы сделать то, что не прощают и не дают судить другим.

— Я отправил их в плавание по сточным водам.

Он никого не убил прямым способом. Тигран, забыв о должностных инструкциях, погрузил уродцев в авто и отвез на очистное сооружение.

— Я стрелял по ним, не целясь, чтобы они плыли куда угодно, но только не к ближайшему берегу.

Возможно, он ранил их, но Хамиеву было плевать на это и на многое другое. Скоты, затеявшие все это, не были достойны какой-то другой участи.

— Туда же, где нашли Наташу?

Тигран сделал движение глазами, означающее «да» на многих языках этого мира.

— Заехал на кладбище, а потом поехал сдаваться и чуть было не сбил одну идиотку.

Их дороги не должны были пересечься, но сделали это в одной определенной точке. Тигр ехал, чтобы передать свою судьбу одному конкретному человеку, а Ольга, чтобы принять ее и из тех же рук.

— То есть. Мы так никогда и не узнаем, благодаря кому Макар оказался на той помойке?

Ольга не знала, чтобы она сказала ему, если бы узнала и вдруг встретила. Она бы благодарила его за проявленную милость и за пришедшую на ум догадку (ведь мало кто знает о том, что ребенок может быть жив в теле почти умершей женщины) или набросилась с кулаками за то, что не отвез и не подбросил к дверям какой-нибудь больницы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Меня не закрыли только лишь потому, что за меня заступился Ратников и теперь я, выходит, что его вечный должник.

Багдасарова вздохнула, а потом поднялась и оказалась рядом с мигом поднявшимся Тиграном, не ставшим сидеть у ее ног. Она, как и когда-то вновь уткнулась носом в его грудь и ключицы, а потом отодвинула его от себя, решив, что уже однажды совершила ошибку, сократив дистанцию между ними в невероятно короткие сроки.

— Оставайся сегодня у меня? — предложила она, противореча себе же. — Диван на кухне раскладывается.

Кажется, за язык ее потянул ангел-хранитель, как будто устав работать с вверенной упертой душой привычными способами.

— Не думаю, что это хорошая идея.