Сердце нага - Ёндо Ли

третья попытка. Кейгон, плохо скрывая своё раздражение, обратился к Пихёну:

– Спроси его на языке жестов, почему он избегает Рюна?

– Я спрашивал его ещё до того, как вы пришли к нам. Он мне не отвечает.

– Попробуй ещё раз.

Пихён пожал плечами и подошёл к Нани. Как только его руки начали совершать быстрые движения, Кейгон стал внимательно наблюдать за усиками жука. Обычно жуки двигали ими, чтобы выразить своё мнение. Однако, несмотря на повторяющийся вопрос Пихёна, Нани даже не думал хоть что-то отвечать ему. Кейгон молча наблюдал за этой картиной, подперев правой рукой подбородок. Затем он перевёл взгляд на Пихёна. И хотя его взгляд явно требовал хоть каких-нибудь объяснений, у Пихёна их, к сожалению, не было.

– Ну, это… это похоже на то, как жуки ведут себя, завидев ханыльчхи. Вы же наверняка слышали, что они ни за что не хотят приближаться к этим созданиям? – неуверенно промямлил токкэби.

– Ещё бы не слышали! Я почему, по-твоему, до сих пор так ни разу и не попал на спину к этой рыбине! – не выдержал и закричал Тинахан. – Но разве ж Рюн похож на неё? – уже чуть тише добавил он.

– Его реакция точно такая же. Когда я спрашивал, почему он не хочет приближаться к ханыльчхи, Нани тоже мне ничего не ответил. Прямо как сейчас.

– Мы уже больше месяца путешествуем вместе, так что, вероятно, это случилось не потому, что он не привык к нагу. Я даже представить не могу, в чём может быть причина такого поведения.

Кейгон вздохнул. Все внимательно следили за ним, ожидая, что он скажет дальше.

Члены отряда понимали, что охотник, скорее всего, не станет ругать Нани за такое поведение и уж тем более не будет жаловаться на то, что всё так сложилось.

– Что ж, тогда нужно выдвигаться своими силами. Монахам придётся подождать нас ещё немного, – всё-таки они успели хорошо узнать Кейгона за эти три месяца.

– Значит, ты снова с нами, Кейгон? – спросил Тинахан с довольным видом.

– Если вы пойдёте пешком, вам понадобится моя помощь, – наконец прозвучала долгожданная фраза.

Все члены отряда вздохнули с облегчением.

– Из-за тебя мы можем опоздать! Что ж ты за жук такой упрямый! – причитал Пихён, не в силах убрать улыбку со своего лица.

А вот улыбка Рюна постепенно становилась всё более странной. Поскольку Кейгон, который мог безошибочно понять, что написано у него на лице, в этот момент смотрел в другую сторону, столь непонятная перемена в настроении Рюна осталась незамеченной. Пока остальные обменивались предположениями о причинах поведения Нани, Рюн незаметно завёл руку за спину и слегка погладил дно рюкзака: «Неужели из-за этого?»

В этот момент в рюкзаке что-то пошевелилось. От неожиданности Рюн вскрикнул. К счастью, он сделал это в виде нирыма, поэтому никто ничего не заметил. Рюн ещё раз оглядел своих спутников и снова проверил рюкзак. Больше он ничего не почувствовал.

«Как странно. Мне показалось, или там только что что-то зашевелилось?»

* * *

Со стороны равнины Пхарым Храм Хаинса совсем не выглядел как типичный буддистский храм. Причиной тому являлась его огромная территория, простирающаяся с середины и до самой вершины одноимённой горы Пхарым, а также то, что все строения Храма располагались в несколько хаотичном порядке. Более того, по той причине, что между постройками находились целые долины, леса и многочисленные горные участки, создавалось впечатление, что они вообще не были связаны между собой. Храм Хаинса скорее походил на город, возведённый на склоне горы, чем на то, чем он являлся на самом деле.

Из-за хаотичной структуры Храма пхарымским монахам приходилось каждый раз отправляться в настоящее путешествие, чтобы просто дойти от одного здания к другому. Среди постояльцев даже ходила шутка, что если монах вдруг умрёт в таком путешествии, то это будет считаться смертью на чужбине. Это правда, что молодым аскетам поначалу казалось, что они просто скитались по глухим горам, а не шли от одной части Храма в другую. Но по прошествии времени, когда они уже становились настоящими странствующими аскетами, они, конечно же, понимали, что это было не так.

Трудно было предположить, чем был обусловлен такой причудливый облик Храма, если не знать его истории, насыщенной всевозможными удивительными событиями. Оренол, известный как самый молодой монах за всё время существования Храма, наизусть знал всю его историю – с момента закладки первого камня и до настоящего времени, поэтому всегда настаивал, чтобы монахи гордились этим странным обликом Храма. Однако сейчас, пытаясь добраться до хижины Чутхаги, Оренол едва ли мог испытывать чувство гордости. Он всё пытался понять, что же случится раньше: он успешно прибудет в место назначения, или рухнет наземь от усталости.

Неизвестно, было ли это благодаря покровительству Бога, которого нигде нет, или из-за сильных ног, которые он натренировал за время своей праведной жизни в Храме, но Оренол не смог позволить себе просто так разлечься в горах, пока не явится с докладом к Чутхаги.

– Дракон открыл глаза!

Чутхаги, который был занят тем, что вспахивал землю в саду у своей хижины, выронил из рук плуг.

– Что ты только что сказал? Дракон?

– Да! Дух дракона пробудился ото сна!

Чутхаги дрожащей рукой погладил свою бороду и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя. Затем он поднял с земли выпавший плуг и коротко проговорил:

– Пойдём внутрь, я дам тебе воды.

Убрав плуг на место, он снял шляпу и прошёл в небольшую кухню, из которой вернулся уже с ковшом воды. Монах протянул его Оренолу, и тот с благодарностью поспешно сделал несколько глотков. Чутхаги в это время протёр лицо полотенцем, принял ковш обратно и, отпив немного воды, проговорил:

– А теперь давай обо всём по порядку.

– Среди медитирующих в Храме был Собиратель душ.

– Откуда он там взялся?

– Он сказал, что принёс рекомендательное письмо от Храма Касида и решил остаться на медитацию. В ходе которой как раз внезапно почувствовал, что среди его душ появился дракон.

– Как же он это понял?

– Он, похоже, сам не знал, что у него была такая душа. Вероятно, дракон слишком давно стал его частью и до сегодняшнего дня спокойно дремал внутри. Теперь же что-то потревожило его покой, и, пробудившись, он прокричал неизвестную нам фразу на языке воинов Царства Араджит.

Чутхаги был невероятно удивлён услышанным рассказом, но вполне допускал, что такое могло произойти. Часто случалось, что Собиратели душ неожиданно обнаруживали в себе души тех, кто умер тысячи лет назад. Однако обычно такое случалось с менее древними и не такими