Петербургские доходные дома. Очерки из истории быта - Екатерина Юхнева

Архитектор Л. А. Ильин

Совершенно по-иному сложилась судьба другого архитектора нашего дома — Льва Александровича Ильина. Прославился он вовсе не строительством жилых домов в новомодных стилях, а как прекрасный декоратор и стилизатор, переделкой четырех мостов, и не где-нибудь, а на Мойке, Екатерининском и Введенском каналах. Михайловский, Пантелеймоновский, Полицейский и Введенский мосты были им реконструированы в духе петербургского ретроспективизма.

Его самой крупной проектной и строительной работой была Городская больница в память Петра Великого в Полюстрове, строительство которой продолжалось более четверти века. И опять он проявил себя как прекрасный стилизатор, даже в Голландию и Германию съездил, чтобы стиль петровского барокко точнее воспроизвести.

А для своей собственной усадьбы — двухэтажного особняка с двумя каменными флигелями на Песочной набережной, 24, — он выбирает неоклассический стиль. Накануне революции это усадьбу выкупил великий князь Дмитрий Константинович, последний владелец Константиновского дворца в Стрельне. Разрушенный в начале 1930-х годов, особняк воссоздан в 1997 году, и мы можем удостовериться, как все-таки неплохо жили архитекторы в царской России… Женат он был на Полине Владимировне Ковальской, художнице, архитекторе, искусствоведе.

После революции Л. А. Ильин с энтузиазмом включился в создание нового мира. Главным делом его жизни стала организация в Аничковом дворце Музея города в 1918 году, первым директором которого он был 10 лет. С 1925 года он исполнял функции главного архитектора Северной столицы, юридически занять этот пост помешало его дворянское происхождение. Именно он руководил разработкой Генплана развития Ленинграда. Именно его усилиями прекратилось новое промышленное строительство в историческом центре. «Ленинградская градостроительная школа Л. А. Ильина сохранялась вплоть до 1990-х гг., восприняв идеи комплексности развития города и области, единого продуманного генерального плана, ансамблевого принципа построения городского центра, площадей и магистралей, бережного отношения к историческому центру Санкт-Петербурга — Петрограда — Ленинграда».

В 1938 году был отстранен от работы, но, к счастью, не репрессирован, несмотря на травлю в газетах и на собраниях. В 1940 году ему без защиты диссертации была присвоена степень доктора архитектуры, он стал профессором, а в следующем году его избрали членом-корреспондентом Академии архитектуры.

Фасады доходного дома и Анненшуле

Остался в блокадном Ленинграде. Как многие музейные работники и ученые, жил в бомбоубежище, которое было устроено в подвалах Эрмитажа, где мужественно работал при свете коптилки над книгой «Прогулки по Ленинграду» — осталось десять ученических тетрадей с неоконченным рукописным текстом. Только спустя 70 лет, в 2013 году, книга была издана.

62-летний архитектор погиб во время артобстрела на Невском проспекте между Фонтанкой и Владимирским пр., похоронен на Литераторских мостках Волкова кладбища.

* * *

Вот мы и познакомились с биографиями двух архитекторов, построивших доходный дом. Сейчас это обычный жилой дом, а в парадных помещениях располагается Генеральное консульство Испании. Кстати, только консульство имеет адрес Фурштатская ул, д. 9, все остальные квартиры этого дома имеют совершенно другой адрес — Кирочная ул., д. 8. По этому адресу без номера корпусов числятся три жилых пятиэтажных дома, два школьных здания и Кирха Св. Анны. Фантасмагория какая-то…

За великолепным фасадом бывшего доходного дома располагается просторный двор, попасть в который можно через арку между двумя зданиями, возведенными молодыми архитекторами: доходным домом, 1903–1904 годов постройки, и зданием элементарного отделения Анненшуле, 1906 года постройки, — как значится на фронтоне над входной дверью. Теперь здесь располагается Президентский лицей — знаменитая 239-я математическая школа.

Двор доходного дома на Фурштатской, 9, интересен именно своей типичностью. Двор как двор, ничего особенного. Я все так подробно рассказываю и показываю, чтобы потом человек, попав в любой петербургский двор, мог сам сориентироваться, все это представить и найти то, что осталось.

Въездные ворота с калиткой всегда были на замке, а на ночь закрывали и калитку. Сохранилась под въездной аркой дверь в дворницкую, в которой зимой жило 12 дворников, обслуживавших наш дом, а летом — почти вполовину меньше. Рядом с воротами сохранились колесоотбойники, которые были различных форм и делались из разных материалов. У нас во дворе сохранилось два: один — каменный столбик у ворот, второй — у крыльца, металлический с фигурным навершием. Они не позволяли колесам телег разрушать дом.

Дровяные сараи в нашем дворе были все одноэтажные. В двухэтажных не было необходимости — часть дров, как было в проекте, хранилась в подвалах лицевой части дома. Двухэтажные сараи не любили — разве удобно по шаткой лесенке таскать дрова на второй этаж, а потом забирать их оттуда? Такие строили только в очень тесных дворах. Из дровяных сараев дрова по мере надобности переносили в дровяные шкафы на черной лестнице. Хозяева небольших квартир, как наша, обычно платили дворнику (кстати, так продолжалось и после революции до конца печного отопления в 1960 году). А в больших квартирах, где была мужская прислуга, обычно это была его обязанность — носить дрова и топить печи в многочисленных комнатах. Дровяных сараев сейчас, конечно, нет, хотя исчезали они далеко не сразу после проведения парового отопления. Жильцы еще долго использовали их как сарайчики для хранения велосипедов, лыж, санок и всякого не нужного в квартире скарба. Именно поэтому расставание было столь мучительным. Хотя из-за них было достаточно тесно во дворах. А вот дровяные шкафы можно увидеть на черной лестнице в нишах у дверей квартир или под подоконниками.

Дворовые въездные ворота с калиткой

Металлический колесоотбойник

Гранитный колесоотбойник