Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы - Рустам Максимов

Удивительной красоты залив простирался, наверное, почти на десяток кэмэ, а за ним просматривался берег, постепенно теряющийся в западном направлении. Сразу же стало ясно, что мы не сумеем обследовать вновь открытое побережье в рамках предпринятого разведрейда по следам набега исламистов – у нас банально не хватит топлива на столь длинный маршрут. В общем, нема идиотов, согласных рискнуть, чтобы возвращаться обратно в Данилово по пляжу на своих двоих. Несмотря на всё наше солидное вооружение, ночёвка на краю чужих джунглей вполне могла обернуться пирушкой для здешних хищников, с экзотическим основным блюдом из питерских ментов и немецких товарищей.

Неожиданно Гельмут что-то затараторил по-немецки, махнув рукой куда-то в северном направлении, в направлении противоположного берега залива. Нидеррайтер-старший сразу же что-то переспросил, затем, отобрав у сына бинокль, стал вглядываться в северное побережье. Переглянувшись между собой, мы невольно последовали примеру бывшего офицера «штази» и принялись разглядывать красоты местной природы.

– Гельмут ошибся – там нет никакого дыма, – после очередной фразы по-немецки Вольфганг перешёл на русский. – Моему сыну показалось, что он видел столб дыма, поднимающийся над лесом.

– Точно показалось, или дым всё-таки был? – опустив бинокль, уточнил Саня Барулин. – Лично я также ничего не заметил, но сие говорит лишь о моём, увы, не идеальном зрении.

– Гельмут ошибся, – с некоторым нажимом в голосе повторил немец. – На таком расстоянии нельзя разглядеть дым от костра, нельзя разглядеть дым от очага… Нет, Гельмуту просто показалось.

Нидеррайтер-младший что-то буркнул в ответ и, не вдаваясь в дальнейший спор с отцом, полез занимать своё место в машине. Мы с Русланом ещё с минуту вглядывались в далёкую полосу суши, надеясь хоть что-нибудь рассмотреть. Тщетно – серо-голубая линия противоположного берега так и осталась девственно чистой. Никакого столба дыма, нет даже намёка на что-нибудь похожее на дым.

– Поехали, сколько можно на море пялиться? – недовольно сопя, Руденко повесил бинокль на шею и залез в «мерс». – Вова!

– Иду, не ори, – отозвался я, бросив последний взгляд в сторону водной глади. – Эх, красота-то, какая…

Мы вновь тронулись в путь и, проехав по урезу воды ещё пару километров, нашли местечко, где можно было повернуть в джунгли. Судя по примятой траве, изломанному кустарнику и характерным следам протекторов на песке пляжа, мы оказались не первыми автомобилистами, побывавшими здесь. В этом месте густые заросли уступали место разреженному кустарнику, сквозь который можно было продраться на машине. Наверное, какая-нибудь асфальтная легковушка сразу бы застряла после первых десяти метров такой дороги, но изделие германского автопрома, словно носорог, уверенно углублялось в зелёнку.

Не мудрствуя лукаво, я повёл джип по следу, оставленному неизвестными первопроходцами, повёл медленно, держа под рукой автомат. Мои парни подобрались, приготовили оружие, контролируя каждый свой сектор, в любой момент готовые открыть огонь по представителям здешней фауны. Ну, либо по двуногому хищнику под названием человек. К счастью, нам не пришлось жечь патроны – попетляв около двадцати минут по зелёнке, я увидел впереди долгожданный просвет между деревьями и остановился, заглушив движок.

Минут десять мы присматривались и прислушивались к окружающему нас лесу, сильно напоминавшему земные тропики. Как и на Земле, здесь пели невидимые в зарослях птицы, стрекотали в траве неведомые нам насекомые. Как и на Земле, здешний лес жил своей собственной насыщенной жизнью, практически не обращая внимания на вторгнувшихся в его пределы людей.

– Внимание, едем, – негромко произнёс я, заводя двигатель. – Если что – сразу стреляйте!

Мы быстренько проскочили последнюю сотню метров до точки пересечения двух ландшафтов, с ходу преодолели сооружённый кем-то пологий склон, на котором виднелись следы автомобильных протекторов. И оказались в совершенно ином мире – в мире холмистой саванны, с растущими в ней редкими деревцами и кактусами. Колея от чужих колёс сразу же потерялась на выжженной ещё земным солнцем земле, давая нам полную свободу в выборе направления движения.

– Ну, народ, рискнём, или как? – напряжение последнего часа постепенно отпускало меня, и я позволил себе пошутить. – Прокатимся с ветерком, а?

– А есть варианты? – усмехнулся капитан Барулин. – Если спешиваться, то здесь можно до самой ночи проваландаться.

– Давай с ветерком, шеф, с одного холма на другой, а там – видно будет, – произнёс с заднего сиденья Руслан. – Вольфганг, объясни сыну, что мы сейчас поскачем по кочкам, и нас будет сильно трясти.

– Ну, держитесь, – отозвался я, с удовольствием притапливая педаль газа. – Рус, смотри в оба – я могу и не успеть.

– Принято, – отозвался Руденко, поудебнее устраивая пулемёт. – Готов!

Я всё же не стал гнать машину сломя голову, из опасения налететь на какое-нибудь скрытое препятствие и повредить ходовую моего многострадального «мерса». Уж очень мне не хотелось заниматься вынужденным ремонтом, а то и вообще остаться без «колёс» где-то на краю света, посреди холмистой саванны, или как там называют в Техасе их прерии. Поэтому я сосредоточил всё своё внимание на дороге, полностью полагаясь на парней в плане наблюдения за местностью. И не прогадал.

– Стоп, моторы, – неожиданно произнёс Александр после того, как мы выскочили на вершину второго пологого холма. – Вон, «на один час», перевёрнутая машина.

– Вижу, – процедил со своего места Нидеррайтер-старший. – Там, рядом, лежит труп. Возможно, он там не один.

– Так… Около километра будет, – спустя минуту произнёс я, откладывая бинокль в сторону. – Если бы рядом были люди, то местный «гриф» не топтался бы по округе с видом хохла, спёршего центнер дармового сала.

– Рискнём? – в голосе Руслана послышалась жажда приключений. – Я – за!

– Рискнём, – решил я, поворачивая прямо к перевёрнутому автомобилю. – Рус, Саня – готовность!

Хотя здешняя версия «грифа» заметно превосходила свой земной аналог как по размерам, так и по размаху крыльев, падальщик не рискнул связываться с неведомым рычащим чудовищем, отогнавшим его от добычи. Недовольно каркая – точнее, издавая звуки, похожие на карканье земного воронья – «гриф» резво поскакал по земле, хлопая крыльями, а затем грузно поднялся в воздух. Проводив птицу взглядом, я решил не тратить на падальщика патроны и с тяжёлым вздохом покинул салон «мерса» – насмотрелся я на трупы на всю оставшуюся жизнь.

– Из «крупняка» положили, – вынес вердикт Руденко минут пять спустя, бегло осмотрев оба тела. – Парня в спину навылет, а девке оторвало руку, и она истекла кровью.

– Красивая была, – заметил Саня Барулин. – Вертолётчиков работа, да?

– Да, похоже на то, – согласился Руслан, оглянувшись на перевёрнутую машину. – Вольфганг, что там с «тачкой»?

– «Ниссан» серьёзно не пострадал, – после небольшой паузы из-за кузова перевёрнутого автомобиля появилась физиономия бывшего офицера «штази». – Несколько дырок от пуль, снесено боковое зеркало. Надо перевернуть и попробовать завести.