Тени на Меркурии - Сергей Сухинов

Они стояли рядом с огромным, торчащим вверх крылом и смотрели вниз, в разверзшуюся расщелину, где матово отсвечивал корпус космического корабля. Большая часть его была засыпана раскаленной дымящейся почвой, но и то, что можно было разглядеть, не оставляло ни малейших сомнений: от космолета сохранились лишь жалкие фрагменты. Похоже, корабль потерял управление невысоко над поверхностью планеты и рухнул на бок, глубоко зарывшись в землю. Кормовая часть была разбита всмятку, но взрыва двигателей не произошло.

Потом за корпус космолета взялась хищная венерианская атмосфера. За прошедшие сотни, а может, и тысячи лет гладкий голубой металл корабля был сплошь источен глубокими, порой сквозными воронками. Ветвистые трещины в крыле гигантской машины также оказались очень глубокими, так что трое друзей отошли в сторону, опасаясь, как бы эта многотонная громада не рухнула внезапно им на головы.

Молчание нарушил Райнер.

— Игорь, в поясе астероидов ты видел крейсер марсиан, — нервно произнес он. — Это не такой же…

— Нет, — покачал головой Корин. — Ничего похожего.

— А не было ли других космолетов марсиан?

— Насколько я знаю — нет. Даже чертежей в архивах не найдено. Правда, кое-кто из ученых полагает, что над архивами основательно поработали. Только на первый взгляд кажется, что Марс был поспешно брошен, и потому в городах можно найти буквально все. Ничего подобного! Доказано, что марсиане освоили всю Солнечную систему и Венеру в том числе, а вот об их космических аппаратах почти ничего неизвестно.

— Теперь будет известно, — отрывисто сказала Линда. — Господи, жутко здесь как… Игорь, надо связаться с учеными. Пускай летят сюда и копаются в этих железяках, сколько их душе угодно. Учтите, я к этому монстру даже приближаться не желаю.

Мужчины переглянулись.

— Что верно, то верно, — согласился Райнер. — Возвращайся во флиттер, девочка. Игорь, ты учил ее управлять этой машиной?

— Нет, хотя… — начал было Корин, но Линда, возмущенно топнув ногой, прервала его:

— Еще чего захотели! Я одна ни на минуту не желаю оставаться, ясно вам? Затащили меня на дно ада, а теперь бросаете.

— Ну уж и затащили… — тихо проворчал Райнер себе под нос.

— Ладно, пойдем, — после некоторого колебания согласился Корин. — Эд, как ты думаешь, мы сможем выжечь люк в этом решете?

— Попробуем, — отозвался Райнер. — Линда, отойди подальше. Э-эх, и достанется нам от яйцеголовых!

Двое мужчин вынули из-за поясов бластеры и, выбрав самое «дырявое» место в корпусе корабля, нажали пусковые кнопки.

На металлической стенке появилось яркое оранжевое пятно. Оно постепенно меняло цвет и вскоре стало бело-голубым. Прошла минута-другая, и стало ясно: материал, из которого сделан космолет, настолько тугоплавкий, что даже два бластера не могут прорезать его насквозь. Но в то же время корпус корабля был изъеден бесчисленными воронками — следами воздействия ядовитой атмосферы Венеры.

Мужчины переглянулись и выключили бластеры.

— Сколько же лет эта махина пролежала здесь? — недоуменно спросил Райнер. — Наверное, не одну тысячу, иначе она вряд ли превратилась бы в подобие голландского сыра. Игорь, разве марсиане создали такой удивительный металл, который даже бластер не может взять?

Корин задумчиво покачал головой.

— Нет… вроде бы нет. Видимо, это не марсианский корабль.

— А чей же? — изумился Райнер.

— Откуда я знаю?

Линда нетерпеливо спросила:

— Долго мы будем здесь стоять? Мне даже смотреть на эту штуку жутко. Игорь, свяжись с учеными, пускай они разбираются. Мы, кажется, направлялись в джунгли?

Корин кивнул и, повесив бластер на пояс, уже хотел было отойти от погребенного в глубине холма космолета, как внезапно почувствовал мягкий толчок в сердце. Нет, он должен остаться…

Повернувшись, он сказал:

— Эд, возвращайтесь с Линдой во флиттер, ладно? Мне надо побыть одному.

Райнер нахмурился.

— Это что, шутка? А вдруг почва начнет осыпаться или…

— Я очень прошу, Эд, — мягко произнес Корин.

Райнер что-то проворчал, но поднялся на гребень холма и, взяв за руку Линду, пошел по склону к небольшой террасе, на которой стояла «Омега».

Корин выждал минуту-другую и повернулся к космолету. Подойдя к фюзеляжу, он выбрал самую крупную сквозную воронку и, собравшись с духом, заглянул внутрь.

Поначалу он не увидел ничего. Но вскоре тьма рассеялась. То там то здесь начали вспыхивать белые искры. Их становилось все больше, и наконец всю внутренность гигантского корабля заполнило сияющее облако.

Сердце Корина тревожно сжалось. Да, предчувствие его не обмануло. Все сны в последнее время начинались с подобной же игры огней. И это не случайное совпадение.

Больше сомнений не было — во время своих жутких снов он бродил по коридорам этого странного корабля. Но тогда… тогда и землетрясение, и внезапное появление космолета из глубин земли затеяно только ради него. И это могло быть лишь делом рук таинственного Икса, затеявшего над ним, Кориным, какой- то безжалостный эксперимент. Или суд. Суд?

А почему бы и нет? Где-то на Венере мог жить некто вроде жюль-верновского капитала Немо, следивший из своего невидимого убежища за ним, Игорем Кориным, но не с жалостью и сочувствием, а с ненавистью и презрением. И что бы спасатель ни делал, чего бы ни предпринимал, силы противников слишком неравны, и ему придется пройти все круги венерианского ада. Там, на плато, был круг первый. Здесь же перед Кориным разверзся круг второй, и избежать его не удастся.

Словно в подтверждение его мыслей, в корпусе космолета неожиданно открылся овальный люк. Поколебавшись, Игорь вошел внутрь, и люк за ним сразу же закрылся.

Его всосало в себя сияющее облако, состоящее из мириадов искр, и он на некоторое время потерял представление о времени. Затем облако стало постепенно гаснуть, превращаясь в клубящийся серый туман. Скафандр сразу же покрылся бесчисленными капельками влаги. Влаги — здесь, на раскаленной, лишенной воды Венере?

Где-то над его головой пророкотал глухой раскат грома, второй, третий, и пошел мелкий дождь. Поглядев себе под ноги, Корин понял, что стоит на брусчатой мостовой.

Он вновь вернулся в свой бесконечно повторяющийся сон — но уже наяву.

Когда мутные потоки воды схлынули и туман рассеялся, Корин увидел себя стоящим на узкой улице хорошо знакомого ему города. Многоэтажные мрачные здания, в архитектуре которых ощущался итальянский стиль средних веков, поднимались по обе стороны от него, уходя черепичными крышами в серебристые, быстро несущиеся облака. Как и прежде, окна первого этажа были наглухо забиты потемневшими от времени досками. На этот раз он не стал искать окно с достаточно широкой щелью в небрежно сколоченных ставнях, как делал во сне, подошел к ближайшему и, ухватившись за крайнюю доску, резким движением попросту оторвал ставни.