Рыжий рыцарь - Алексей Александрович Дурново

— Не волнуйся, друг, — сказал Типун, — мы не прячем его. Принцесса нам совершенно ни к чему.

— К тому же нам пришлось бы распилить ее надвое, — подхватил Вертопрах.

Миста вновь скорчила недовольную гримасу.

— Тристан, — сказала она, — существует масса способов выяснить, правду говорит человек или нет. Ты можешь дать клятву на Жезле Истинного Слова, который хранится в Палате Мудрых, и тогда твои уста не произнесут лжи. Кроме того, у нас есть слезы дракона, они тоже могут пригодиться.

— Тогда медлить нельзя, — сказал Тристан. — Надо отправляться срочно.

— Завтра на рассвете мы переправим вас в Приют Тимниса, — сказал Кестиан. — Эта наша крепость находится у южных границ княжества, поблизости от дороги. Вы сэкономите пару дней пути. Лошадей мы вам тоже дадим. Скачите во весь опор. Через пять дней вы будете в Альденбурге.

Так они и сделали. На следующий день с первыми лучами солнца друзья, воспользовавшись Вензивалью, перебрались в Приют Тимниса. Местный капитан по просьбе Кестиана дал им самых резвых лошадей из своей конюшни. И-гуа тоже был с ними, хотя, чтобы заставить его вновь войти в Вензиваль, друзьям понадобилось приложить немало усилий.

Полдень еще не наступил, а они уже неслись по Светлой дороге, что вела в Альденбург. Миста, Вирель и даже Бонвиваны не щадили лошадей. А И-гуа, вопреки своим принципам, мчался так, словно его преследовала стая волков.

— Я покажу этим немым клячам, что такое настоящий скакун! — гордо кричал он своему седоку, входя в бешеный галоп. Остальным всадникам оставалось только смотреть, как сверкают в пыли подковы на его мохнатых копытах.

На исходе четвертого дня друзья въехали в Альденбург. Они не помнили себя от усталости и едва держались в седлах. Их лошади, казалось, вот-вот рухнут от непрерывной скачки. Бодрость сохранил лишь И-гуа, он даже похвастался, что мог бы с легкостью проскакать еще триста-четыреста верст. В этом, впрочем, не было необходимости.

Когда они поднимались на Королевский холм, дорогу им неожиданно перекрыла толпа ликующих людей. Они обнимались, пели и с чем-то поздравляли друг друга. Точь-в-точь как тогда, когда узнали, что в Альденбурге объявился Рыцарь Бедных.

— Скажите, любезный, — обратился Вирель к одному из них, — а чему, собственно, все так рады?

— Ты, видно, прибыл издалека, дружище, — рассмеялся беззубый человек со спутанной бородой. — Их высочество принцесса Алькорта выходит замуж.

— За кого? — изумился Тристан.

— Как за кого, благородный господин? — ответил беззубый собеседник. — Вестимо, за кина Гнусомунда Великолепного, сына князя Интроверта Сонного и княгини Харибды Алчной. Кин Гнусомунд выиграл Турнир Великого Подвига. Он убил дракона и принес во дворец знаменитый Талисман. Мы уже третий день гуляем. А как счастлив наш добрый король Иаран Десятый, да будет он вечно здравствовать, ведь скоро он станет тестем, а затем — да будет на то воля всех амбинских богов — дедушкой!

Тристан едва не упал с лошади. Он совершенно забыл о Гнусомунде! А ведь нолус был с ними в пещере. Теперь все стало ясно. Гнусомунд через какое-то время очнулся и выбрался из-под завалившей его горы золота. Очевидно, это было уже после битвы, когда леопардисты перенесли его, Тристана, в Заболотье. Да-да. И дракон уже улетел. Ничего не скажешь, удобный момент. Должно быть, Гнусомунд отыскал Талисман, брошенный на поле боя, и забрал его себе. Но как он узнал, что этот щит — Талисман? Да точно так же, как и Тристан. На щите разве только не написано, что он обладает магической силой. К тому же Гнусомунд мог слышать их разговор с драконом, лежа под грудой своих обожаемых сокровищ. Ему оставалось только подобрать Талисман и вернуться в Альденбург.

Тристан низко опустил голову и коснулся лбом гривы И-гуа. Все пропало. Его перехитрили. Теперь Гнусомунд женится на Алькорте. А он, Тристан, отправится скитаться и всю жизнь будет страдать, вспоминая о принцессе.

— Скорее, Тристан! — голос Мисты вывел его из оцепенения. — Надо спешить!

— Куда нам теперь спешить? — Тристан не узнал собственного голоса. — Все кончено. Талисман у Гнусомунда, он женится на Алькорте.

— Это мы еще посмотрим, кто на ком женится, — разозлилась Миста. — Я скорее сбегу к нищим из Нижнего города, чем соглашусь, чтобы этот трусливый жук стал моим родственником.

— Боюсь, я им точно не стану! — Грудь Тристана заныла от боли. — Мы проиграли, Миста. Гнусомунд опередил нас.

Миста больно шлепнула Тристана по затылку.

— Не смей говорить, что ты проиграл! — вскричала она. — С этого и начинаются поражения. Ничего пока не потеряно, свадьба еще не состоялась. Гнусомунд — обыкновенный обманщик, и мы должны изобличить его! — воскликнула Миста.

— Если, конечно, ты не хочешь, чтобы он женился на принцессе Алькорте, — поддержал ее Вирель.

— Только не это!

— Тогда скорей во дворец! — вскричала Миста.

И, не дав Тристану опомниться, она пришпорила своего коня, который понесся вперед с такой скоростью, какой позавидовал бы даже резвый И-гуа. Тот, кстати, тоже не заставил себя ждать и тронулся с места так неожиданно, что Тристан едва успел ухватиться за поводья. Они понеслись по улицам во весь опор, распугивая беспечных горожан, бурно праздновавших скорую свадьбу принцессы. Не прошло и нескольких минут, как друзья достигли дворца. Площадь перед воротами была нарядно украшена разноцветными гирляндами. Они спешились и приблизились к воротам, но путь им преградили двое суровых латников с алебардами.

— Нельзя! — сказали они. — Вход закрыт, его величество король принимает будущего зятя и его родню!

— Самое оно, — сказал Вирель, — нам как раз туда,