Подводная лодка (The Boat) - Лотар-Гюнтер Букхайм
Шрифт:
Интервал:
Командир приказал лечь на прежний курс. Я подождал, пока спадет волна, открыл верхний люк и протиснулся вниз по узкому лазу.
Рулевой отклонился в сторону, но лодка накренилась на правый борт и его окатило сверху водой.
«Что там наверху, Лейтенант?»
«Мы разминулись с другой лодкой — Томсена. На расстоянии плевка».
Кто-то на мостике захлопнул крышку люка. Бледные лица плавали в полумраке, как призраки. Мы снова спустились в шахту. Мне пришло в голову, что никто, даже рулевой не видел нашей случайной встречи с подлодкой.
Я развязал ремешки своей зюйдвестки и выбрался из штормовой одежды. старшина центрального поста навострил уши. Я вынужден был сказать ему хоть что-то — это был самый минимум, который я мог сделать. «Командир управлял лодкой просто на загляденье», — сказал я, «филигранная работа, честно».
Казалось, что возбуждение заворожило меня. Я снял свою мокрую одежду гораздо быстрее, чем раньше. Рядом со мной Стармех методично вытирался полотенцем.
Через десять минут мы снова встретились в кают-компании. Хотя мой пульс по-прежнему был учащенным, я изо всех сил старался выглядеть невозмутимым.
«Не правда ли, это было немного необычно, господин Командир?»
«Что?» — спросил Командир.
«Ну, такой обмен любезностями».
«В каком смысле?»
«Разве мы не должны были выпустить опознавательную ракету?»
«Боже милостивый», — сказал он. «Да я сразу же узнал эту боевую рубку. Они бы обделались, если бы мы запустили ракету. Им пришлось бы запустить ответную, а кто знает, была ли она у них под рукой, в такую погоду? Мы бы их застали врасплох».
«Я припомню это, Командир, когда кто-нибудь выдернет меня с сиденья, чтобы получить ракету».
«Не ворчите», — ответил Командир. «Надо будет, выдадите — порядок есть порядок».
Десять минут спустя он вернулся к моим возражениям. «В любом случае не стоило волноваться о британских подлодках в такую погоду. Что бы им здесь делать — высматривать германский конвой?»
***
СУББОТА, 71-й ДЕНЬ В МОРЕ. Возбуждение выветрилось. Занавес опустился. Мы стеснились вокруг стола в кают-компании и жевали. Кто не был на вахте, снова впал в состояние прежней летаргии.
Командир не произносил ни слова до окончания приема пищи. Затем: «Они быстро вышли в море».
Под «они» он имел в виду Томсена и его команду. Он явно был удивлен, увидев Томсена в этом районе. «В конце концов, он ведь вернулся как раз незадолго до нашего выхода — и у его лодки к тому же было много повреждений».
«Да», — продолжал он. «Командующий подлодками явно подстегивает всех сейчас».
Все более короткие ремонты, все более быстрая обработка в базе. Больше не было возможности просто так торчать на берегу. Пациент должен был освобождать свою койку и встать на ноги в два раза быстрее.
Прошло добрых пятнадцать минут, прежде чем Командир продолжил. «Что-то здесь не так. У нас не может быть в Атлантике больше дюжины подлодок. Дюжина лодок, растянутых от Гренландии до Азорских Островов, и все-таки мы чуть было не столкнулись друг с другом. Что-то здесь не так», — повторил он. «Да ладно, это не моя забота».
Может быть и не его проблема, но это не избавило его от размышлений день и ночь над очевидной дилеммой: слишком большая площадь патрулирования, слишком мало подводных лодок, и никакой поддержки авиации.
«Пора им придумать что-нибудь».
***
Ужин. Консервированный хлеб был ужасен — я просто не мог его проглотить. У Командира тоже были с ним проблемы. Он передвигал комок от одной щеки к другой, прежде чем в конце концов проглотить его. Наша мимолетная встреча с другой подлодкой дала ему еще кое-что для «пережевывания». «Вероятно у Томсена соседняя линия патрулирования», — заметил он неуверенно. Через минуту он позвал мичмана.
«Я полагаю, наше местоположение верное — более или менее?»
«Вы сами сказали это, Командир — более или менее. Мы не брали точку уже неделю, а ветер с тех пор несколько раз менялся».
«Очень хорошо, Крихбаум. Спасибо».
Он повернулся к нам. «Вы видите? Сложите два отклонения вместе и вы получите связку подлодок, спотыкающихся друг о друга, а при этом к северу и к югу от них будут две монументальные дыры. Британцы могут пройти через них целой армадой, а мы так и не станем мудрее. На настенной карте в штабе вещи выглядят совсем иначе, чем когда находишься в объятиях океана».
***
Когда я проснулся на третий день после нашей неожиданной встречи, стало очевидно, что шторм стих.
Я облачился в свою штормовку как мог быстрее и выбрался на мостик. Еще не совсем рассвело.
Горизонт был чистым. Волны все еще накатывались длинной зыбью, но уже не повсеместно. Хотя они поднимали и опускали нас почти так же, как и в предыдущие дни, их движение стало более мягким. Лодку больше не сотрясало и не подбрасывало.
Северо-западный ветер дул устойчиво, редко отклоняясь больше чем на румб или два от своего генерального направления. Воздух был студеным.
Солнце должно было вот-вот подняться. Сначала красноватое свечение на востоке, и его первые лучи поднялись на горизонтом, как сверкающие пики. На одеждах облаков, все еще темных с ночи, появилась оранжевая кайма.
Носовая оконечность лодки блестела в зарождающемся свете солнца. Заря неистово усиливала светотени вздымающихся волн. Океан превратился в безграничную гравюру, всю в свете и тенях.
***
Ближе к полудню ветер почти полностью стих. Его резкий голос сбавился до приглушенного шипения и гула. В моих ушах все еще звенело от дикой песни шторма. Удивленный непривычной тишиной, я чувствовал себя как в кинотеатре, когда неожиданно пропадает звук. Волны, неугомонное стадо с белыми всадниками на спине, все еще наскакивали на нас.
Наблюдая их стремительное движение, казалось просто непостижимым, что в действительности они никуда не движутся — что вся поверхность воды не находится в быстром движении вперед. Мне пришлось вызвать в памяти образ пшеничного поля, колышущегося под ветром, чтобы осознать, что эти огромные массы воды были столь же статичны, как и стебли пшеницы.
«Редко видел такую крупную зыбь», — сказал мичман. «Должно быть, протянулась на тысячу миль, а то и более».
***
На следующее утро океан казался покрытым слоем расплавленного свинца. Небо успокоилось — бездвижный водоем со свернувшимся молоком.
«Всегда все не так», — с сожалением произнес Крихбаум. «Нам бы эти условия немного раньше, воистину!»
Позже внизу в центральном посту он ткнул циркулем
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!