Криминальный пасьянс - Александр Овчаренко

— Или большой срок, — холодно произнёс Сашка, поднимаясь из кресла.

— Рад, что мы друг друга поняли, — вновь улыбнулся Ветрич.

У самого порога Самуил Яковлевич обернулся и, прищурив глаза, посоветовал:

— Посмотрите сегодня вечерние новости. Я думаю, Вам будет интересно!

Проводив гостя и вернувшись в кабинет, Сашка с удивлением обнаружил на краю стола визитку. Это был плотный кусочек белого картона, на котором простым шрифтом был напечатан только номер сотового телефона. Ни фамилии, ни должности владельца визитки указано не было. Сашка с удивлением покрутил в руках безликий кусочек картона и словно вновь услышал скрипучий голос необычного визитёра: «Скромнее надо быть, молодой человек! Скромнее»!

Вечером того же дня в своей шикарно обставленной квартире Сашка с удивлением взирал на экран «плазмы». Оператор не поскупился на крупные планы и во всех подробностях показал остов сгоревшего автомобиля и труп предпринимателя Коха. Особый драматизм придавала лежавшая рядом с обожжённой головой погибшего его оторванная взрывом рука.

Симпатичная молодая корреспондентка «5-го петербургского канала» взахлёб пересказывала со слов оперативников детали кровавой драмы, называя погибшего «крупным преступным авторитетом» и «теневым губернатором Петербурга».

Рядом с Сашкой в соседнем кресле уютно устроился Карась, который, несмотря на шокирующие кадры, продолжал с аппетитом грызть фисташки, до которых был большой охотник. Сашка покосился на жующего Карася и, взяв со стола визитку, набрал телефон Ветрича.

— Как это прикажите понимать? — спросил ледяным тоном Сашка невидимого собеседника.

— Судя по тону, Вы смотрите вечерние новости, — ничуть не удивившись Сашкиному звонку, буднично произнёс Ветрич. — Понимайте это, как продолжение нашего с Вами разговора. Кое-кто, сам того не подозревая, сделал за нас всю грязную работу и расчистил для Вас место. Покойный должен был занять кресло, которое накануне я предлагал Вам.

— Он тоже отказался от Вашего предложения?

— Нет, он как раз согласился, но потом мы передумали и сделали ставку на Вас, уважаемый Александр Владимирович.

— А не может случиться так, что со временем Вы и ваши друзья передумают, и меня постигнет та же участь, что и беднягу Коха?

— Ничто не вечно под луной, мой юный друг, но сейчас мы в Вас сильно заинтересованы, что же касается будущего, то оно полностью в Ваших руках.

— Передайте своим подельщикам, что я согласен, — медленно произнёс Сашка, которого поразили кадры обгорелого остова бронированного автомобиля и мёртвого тела его бывшего владельца.

— Передам, — ответил Ветрич, и Сашке показалось, что в трубке он услышал короткий смешок.

«Олигарх, а хихикает, как мелкий бес», — неприязненно подумал Сашка, вслушиваясь в короткие гудки.

— Что-то случилось? — лениво поинтересовался Карась.

— Случилось. Кажется, мы скоро переедем на новое место жительства.

— Куда? — машинально спросил любитель фисташек, стряхивая с губ шелуху.

— Не спрашивай! — усмехнулся Сашка. — Ты будешь приятно удивлён.

Самарканд Саиду понравился. Под горячим солнцем Азии жизнь текла размеренно и неспешно. Эта природная особенность и наложила на обитателей города свой отпечаток: жители солнечного Самарканда были приветливы, радушны, но неторопливы, и в свободное время от праведных трудов и молитв были не прочь пофилософствовать.

Саид жил на съёмной квартире, точнее, это был целый дом, который прятался от солнечного зноя среди большого, но запущенного сада. Хозяин дома — семидесятилетний старик, вместе с многочисленными домочадцами жил на одной половине дома, вторая часть дома была отдана под так называемую «женскую половину». Саида поселили вместе с мужчинами на мужской половине, в отдельной комнате, где было много ковров, но мало мебели. По вечерам Саид читал Коран и проводил время в религиозных беседах с хозяином дома и его старшим сыном. Видимо поэтому все мужчины этого гостеприимного дома относились к Саиду радушно и с уважением. Каждое утро Саид отправлялся в город, где посещал мечети, интересовался историей Самарканда, был частым гостем в городском музее и если представлялась возможность, с удовольствием изучал старинные манускрипты.

— Такой юноша, как ты, обязательно должен учиться в медресе, — говорили ему старики. — Со временем, если Аллах будет по-прежнему к тебе благосклонен, из тебя выйдет хороший имам.

Саид почтительно благодарил старцев за высокую оценку его скромной персоны и обещал обязательно поступить в медресе, но только после того, как истинный мусульманин, он совершит хадж в Мекку. Однако судьба распорядилась иначе.

В одно весеннее солнечное утро, когда камни мостовой ещё не обжигали ступни ног правоверных, а раскинувшиеся за дувалом сады щедро расточали ароматы цветущих персиков, словно фантом пустыни перед Саидом появился Швейк. Куратор был одет в выгоревшую на солнце рубашку с коротким рукавом, лёгкие, но порядком поношенные брюки, и всё это убранство венчалось старой тюбетейкой на бритом затылке. От неожиданности Саид опешил и не знал, что сказать, кроме слов приветствия.

— Что хорошо в нашей ситуации, так то, что не надо выдумывать никакого пароля, — буднично произнёс Швейк, глядя на растерянного подопечного. — Судя по твоему удивлённому взгляду, ты меня так быстро не ожидал увидеть. Однако всё в руках Аллаха, а мы лишь недостойные слуги его, призванные исполнять Его волю, — шутливо произнёс Швейк и воздел руки к небу. — Собирайся! — продолжил он нормальным голосом. — Сегодня мы уезжаем в Ташкент. Твоё внедрение прошло успешно, пора приступать к выполнению основной части задания.

В аэропорту Ташкента Швейк передал его двум хмурым незнакомцам, которые привычно сжимали в руках изрядно обшарпанные автоматы Калашникова.

— Сейчас тебе предстоит познакомиться с твоим новым хозяином, — успел шепнуть Швейк. — Постарайся ему понравиться.

Больше он ничего сказать не успел, так как не совсем мирные дехкане крепко взяли Саида под руки, и повели, точнее, поволокли за территорию аэропорта, к ближайшей чайхане, где поставили перед солидным мужчиной, сильно напоминавшим средневекового бая. Напоследок сопровождающие сильно встряхнули Саида, для его же бодрости, и застыли в ожидании дальнейших приказаний.

— Что ты можешь? — спросил бай на узбекском языке.

— Всё, — коротко ответил Саид и учтиво опустил голову.

— Всё не может даже пророк Мухаммед, — усмехнулся бай.

— Тогда для Вас я буду его правой рукой, — спокойно произнёс юноша.

— В твоих словах я слышу непочтение к святым именам, — возмутился бай на чисто русском языке.

— Простите уважаемый, я только хотел сказать, что Вы во всём можете смело положиться на меня, — так же на русском ответил Саид.