Романовы. История великой династии - Евгений Пчелов

Великий князь Сергей Александрович

Образование Великого князя отличалось всесторонностью: его обучали и естественным, и техническим, и гуманитарным наукам, нескольким языкам, в том числе латыни, искусствам. Особенную тягу испытывал он к гуманитарным предметам. Языки давались ему сравнительно легко, он даже неплохо изучил итальянский, для того чтобы читать Данте в оригинале. Сергей Александрович хорошо рисовал, играл на фортепиано, превосходно разбирался в литературе и изящных искусствах (подробно изучил все коллекции Императорского Эрмитажа, особенно любил итальянскую школу живописи), очень хорошо знал отечественную и мировую историю. Первым из Императорской фамилии познакомился с творчеством Ф.М. Достоевского и стал горячим почитателем его таланта. Высоко ценил раннее творчество Льва Толстого, в особенности «Севастопольские рассказы» и «Войну и мир». К гражданской позиции писателя относился негативно, но, единственный из высокопоставленных лиц, согласился передать Александру III письмо Толстого с призывом помиловать народовольцев-цареубийц. Историю Великому князю преподавал С.М. Соловьёв, рисование – члены Академии художеств живописцы А.Е. Бейдеман и барон М.П. Клодт, гражданское право – К.П. Победоносцев, будущий обер-прокурор Святейшего Синода. Последний сумел передать воспитаннику свои непоколебимые традиционалистские воззрения. Таким же беззаветно преданным самодержавию и самобытному историческому пути России Сергей Александрович остался до конца дней.

Служил Великий князь в старейшем и славнейшем лейб-гвардии Преображенском полку. Сергей Александрович был застенчивым и потому малообщительным и неразговорчивым человеком, поначалу ему пришлось трудновато, но чувство долга пересилило все сложности, и вскоре Преображенский полк сделался для него родным домом. Там он чувствовал себя гораздо естественнее и свободнее, чем в официальной обстановке Зимнего дворца. Несмотря на свою требовательность и строгость, он сдружился со многими товарищами по службе, искренне и преданно заботился о них и, когда пришло время оставить преображенцев, очень жалел об этом.

Его замкнутый образ жизни, неприятие жестокого мира, в котором нет места доброте и милосердию, породили множество нелепых слухов, распространявшихся ненавидевшими Великого князя завистниками. Сергей Александрович писал в 1883 году: «Я всё больше и больше убеждаюсь, что, чем больше иметь сердца здесь, на земле, тем больше приходится страдать и нравственно и физически. Сердце ничего не стоит для людей, и они никогда его не ценят. Чем меньше отдаёшься сердцем делам, тем спокойней может быть».

Но в это же самое нелёгкое для себя время он обрёл личное счастье. Его избранницей стала дальняя родственница – одна из любимых внучек английской королевы Виктории, гессенская принцесса Елизавета. В семье её называли Эллой. Выросла она в очень простой обстановке, была приучена к выполнению любой домашней работы, любила природу, обожала музыку, неплохо рисовала и вообще отличалась возвышенной и чуткой душой. Своё имя она получила в честь одной из прародительниц Гессенского рода – Святой Елизаветы Тюрингенской, всю свою жизнь посвятившей заботам о ближних, делам милосердия. Красавица с добрым и отзывчивым сердцем, Элла сразу пленила Великого князя. Когда она приехала в Россию, все были буквально очарованы её деликатностью, сдержанностью, кротким, мягким характером. Великий князь Константин Константинович писал:

Я на тебя гляжу, любуясь ежечасно:

Ты так невыразимо хороша!

О, верно под такой наружностью прекрасной

Такая же прекрасная душа!

Какой-то кротости и грусти сокровенной

В твоих очах таится глубина;

Как ангел, ты тиха, чиста и совершенна;

Как женщина, стыдлива и нежна.

Пусть на земле ничто средь зол и скорби

многой

Твою не запятнает чистоту,

И всякий, увидав тебя, прославит Бога,

Создавшего такую красоту!

Сергей и Элла были глубоко религиозны. Ещё до женитьбы, во время путешествия по Святой земле Великому князю пришла в голову мысль создать специальное общество, которое бы занималось изучением библейского наследия и ранней историей христианства. Так возникло Императорское Палестинское общество, и Сергей Александрович занял пост его председателя. В задачу общества входило распространение знаний о христианских святынях на Ближнем Востоке и организация паломничеств. Будучи в Иерусалиме, великокняжеская чета посещала многочисленные православные обители, а Елизавету Фёдоровну потрясла удивительная благодать тех мест. Она мечтала быть похороненной на Святой земле, и чудесным образом её желание осуществилось.

Великий князь Сергей Александрович и Великая княгиня Елизавета Фёдоровна. 1892 г.

Сергей и Элла, не имевшие детей, взяли на воспитание своих племянников Марию и Дмитрия. Их отец Павел Александрович женился вторично морганатическим браком и жил за рубежом. Дети остались практически сиротами. Сергей Александрович очень любил их, а после его гибели им много помогала Елизавета Фёдоровна. Особенно она привязалась к Дмитрию, к которому относилась как к сыну.

В 1891 году Александр III назначил брата московским генерал-губернатором. Москва серьёзно беспокоила императора, и необходимо было иметь здесь верного человека, который проводил бы избранный традиционалистский курс. Сергей Александрович как нельзя лучше подходил для этого. Новая должность первоначально испугала его, однако он постарался освоиться на новом, незнакомом месте, вникнуть в суть городских проблем. Исколесил всю Московскую губернию, тщательно ознакомился с самим городом и его структурами, попытался внести в работу городской администрации ясность и чёткость. Педантично входил во все детали городского управления. А чтобы лучше узнать жизнь простых горожан, порой переодевался в неприметный костюм и разгуливал по улицам.

Сергей Александрович был большим любителем древностей и археологии. После открытия Исторического музея в Москве он возглавил это замечательное учреждение и неоднократно пополнял фонды музея своими щедрыми дарами. Среди них особенно выделялась коллекция русской церковной утвари и шитья XVIII века. После смерти мужа несколько подарков сделала и Елизавета Фёдоровна. Она, в частности, передала музею своё собрание изделий из кости, выполненных мастерами Русского Севера. В 1898 году состоялась закладка ещё одного крупного московского музея – Музея изящных искусств имени императора Александра III. Инициатором создания этого музея был профессор Московского университета Иван Владимирович Цветаев, архитектором – Р.И. Клейн, а большую часть средств на строительство пожертвовал видный промышленник Ю.С. Нечаев-Мальцов. Однако мало известен тот факт, что Нечаев-Мальцов являлся товарищем председателя Комитета по строительству музея, а председателем был Сергей Александрович. К сожалению, ему не пришлось дожить до 1912 года, когда музей распахнул двери для посетителей. Но и он, и другие члены Императорской династии приняли участие в организации строительства и приобретении экспонатов. Когда музей открылся, каждый зал получил имя одного из меценатов. Так, египетский зал носил имя Нечаева-Мальцова, ассиро-вавилонский – Великой княгини Елизаветы Фёдоровны, средневековой скульптуры – цесаревича Алексея Николаевича, были залы имени императриц Марии Фёдоровны и Александры Фёдоровны, Великих князей Владимира, Сергея и Павла Александровичей, греческой королевы Ольги Константиновны. Сегодня это Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, которое присвоили музею в 1937 году (хотя Пушкин ни малейшего отношения ни к изящным искусствам, ни тем более к самому музею не имел).