Поднять "Титаник"! - Дирк Касслер

Спенсер отрицательно покачал головой.

Питт улыбнулся ему в ответ и сказал:

— Ну-ка, собери сейчас своих парней на верхней палубе. И пусть они прихватят все свое оборудование для резки металла, им все это может понадобиться.

— Хорошо, соберу, если ты считаешь нужным… — Спенсер пожал плечами, с места, однако, при этом не сдвинулся.

— Господин Спенсер, судя по его реакции, не слишком высокого мнения о моих интеллектуальных способностях, — сказал Питт. — Он и сейчас вот слушает меня, пытается — и никак не может понять, зачем это, мол, нужно подниматься на верхнюю палубу и оттуда рубить проход в нижние уровни корпуса, через целых восемь палуб. А ведь я совсем и не это имел в виду. Я имел в виду то, что у нас в распоряжении имеется уже готовый тоннель, не забитый разным хламом, и который приведет нас прямо в котельную. Собственно, у нас даже не один такой тоннель, а целых четыре. Я имею в виду, уважаемые джентльмены, те самые четыре дымохода, которые некогда соединяли котельную и отводные трубы. Это же все так просто! Растопим ветстил, выбьем люк, которым сейчас отверстие закрыто — и вот вам, пожалуйста, готовый ход в корабельное подземелье. Теперь-то поняли мою мысль?!

Спенсер понял сразу же, равно как и все остальные. Даже не потрудившись отдать должное автору столь блистательного проекта, не сказав даже элементарного спасибо, все, находящиеся в помещении, как по команде устремились к выходу.

А еще два часа спустя все дизельные помпы, доставленные на борт «Титаника», трудились на полную мощь, извлекая в минуту по две тысячи галлонов воды из трюма.

Настоящие водопады обрушивались с борта корабля в океан. Вода за бортом лайнера пенилась, волнение усиливалось: океан жил предчувствием урагана.

Ураган получил имя Аманда. Уже к полудню его расчетный курс был сообщен во все точки земли, и практически все торговые и пассажирские Суда, маршруты которых пролегали в зоне прохождения Аманды, поспешно ушли в безопасные районы или же находились на пути. Все без исключения торговые корабли, танкеры и пассажирские лайнеры от Саванны, Джорджия и до Портленда, штат Мейн, получили приказание вернуться в исходные порты сразу же после того, как из Тампы, из Центра НУМА по изучению ураганов, пришло самое первое уведомление. Еще не менее сотни судов в прилегающей к опасному району акватории были задержаны. Те корабли, которые давно вышли из портов и теперь держали курс на Европу, получили приказ немедленно лечь в дрейф и таким образом переждать ураган.

В городке Тампа, в Центре НУМА по изучению ураганов доктор Прескотт и его коллеги работали вовсю: анализировали графики, вводили в компьютеры новую информацию, рассчитывали возможные отклонения Аманды от наиболее вероятного курса. После многочисленных дополнений и поправок выяснилось, что курс урагана, который начертил Прескотт, полагаясь на свою исследовательскую интуицию, ни в одной точке не подправлен более, чем на сто семьдесят пять миль, что можно было считать редкостным достижением ученого.

Один из метеорологов вошел и передал доктору Пре-скотту пространную распечатку.

— Это рапорт, составленный командиром самолета береговой патрульной службы. Они сумели вплотную подлететь к ураганному фронту и даже несколько секунд, как указывает командир, провели в самом эпицентре Аманды.

Прескотт взял протянутые листы и принялся внимательно читать. Отдельные фрагменты он считал нужным прочитывать вслух.

— …Ядро урагана составляет приблизительно двадцать две мили в диаметре. Скорость перемещения достигает сорока узлов и имеет тенденцию к увеличению. Скорость ветра составляет около ста восьмидесяти… — в этот момент у него запершило в горле.

Помощник Прескотта посмотрел на шефа недоумевающим взглядом:

— Простите? Вы сказали — около ста восьмидесяти, если я правильно расслышал?! Сто восемьдесят миль в час? Неужели тут нет ошибки?

— Именно так, около ста восьмидесяти. Но тут еще сказано, что вполне вероятно и дальнейшее усиление скорости ветра, — сказал Прескотт сдавленным голосом. — Не дай Бог, какой-нибудь корабль окажется застигнут таким ураганом. Сказать, что мне жаль команду такого корабля, — это не сказать ничего.

Помощник Прескотта понимающе кивнул, и внезапно взгляд его остановился, глаза округлились от внезапного осознания ситуации.

С побледневшим лицом он сказал, обращаясь к Пре-скотту:

— Боже, там ведь как раз будет… там «Титаник» будет!

Прескотт, не вполне понимая, переспросил:

— Там кто, вы говорите, будет?

— «Титаник». «Титаник» вместе со спасательной командой на борту. Вот уж, поистине, судьба-копейка… Ведь надо же так, а! Курс «Титаника» проходит как раз по линии распространения урагана, один-в-один. Невероятное совпадение…

— Может, мы не совсем правильно рассчитали? — сказал Прескотт.

Его помощник подошел к висевшей на стене огромной карте и несколько секунд простоял в нерешительности. Затем он высмотрел искомую точку, привстал на цыпочки и поставил крупный знак "X" неподалеку от контурного изображения Ньюфаундленда.

— Все так… Вот здесь «Титаник» был извлечен аварийщиками со дна океана. Так что все сходится… Прямо по курсу — ураган.

— Откуда ты взял все это?

— Все газеты и телестанции со вчерашнего дня об этом только и сообщают. Не верите, пожалуйста, свяжитесь с мониторной службой НУМА, вам подтвердят, что все так и есть.

— К черту мониторную службу! — взревел Прескотт. Он рывком вскочил из-за стола, прыжками добрался до телефона и, схватив трубку, прорычал оператору: — Срочно, соедините меня по прямому кабелю с нашей штаб-квартирой в Вашингтоне. Я буду разговаривать с теми, кто сейчас в курсе проекта по подъему «Титаника».

Ожидая, пока его соединят, Прескотт спустил на нос очки и поверх стекол изучал карту с нанесенным "X" — знаком возле Ньюфаундленда.

— Одна только надежда, — ни к кому не обращаясь, сказал он, — что у этих несчастных ублюдков на борту есть хоть один квалифицированный метеоролог с хорошим профессиональным нюхом. Иначе они менее, чем через сутки поймут, насколько важна служба прогноза погоды и навсегда запомнят, какой чудовищной бывает ярость морской стихии.

Разглядывая карту перемещения воздушных масс. Фаркар силился постигнуть смысл того, что следовало из сочетания волнистых линий, абрисов суши, условных обозначений и цифр. От усердия метеоролог практически лег на карту. От недосыпа голова была словно набита ватой, и приходилось напрягаться, чтобы постичь значение пометок, которые Фаркар сам сделал буквально несколько минут назад. Показатели температуры воздуха, скорости ветра, атмосферного давления, приближающийся штормовой фронт — все смешалось в его туманной тяжелой голове в тягучую кашу.

Фаркар безрезультатно тер и тер глаза кулаками, чтобы сфокусировать взгляд. Он тряс головой, чтобы прояснилось сознание, и старался вспомнить, на чем он должен сосредоточиться.