Пламя одержимости - Майк Омер

что Бог тронут твоей преданностью. Но я ни на что не соглашался, – резким голосом ответил Моисей. – Тебе придется сделать выбор. Придется доказать свою верность мне.

– Нет! – взвизгнула она. – Я не могу! Прошу вас, вы должны сжечь меня! Это не могут быть мои дети, пожалуйста, я умоляю вас…

– Так кого из детей?

Она упала на колени, по щекам у нее текли слезы.

– Прошу вас, не делайте этого, мои дети не сделали ничего плохого…

– Кого из детей?

– Я сделаю все, что угодно! Что угодно! Только отпустите их. Анна, скажи ему! Он не может сжечь моих детей! Эмили пять лет. Рон еще младенец. Пожалуйста!

– Выбирай! Или крещены будут они оба! – рявкнул он.

Дилайла что-то бессвязно вскрикнула. Она больше уже не понимала, что именно кричит. Что угодно. Что угодно, только лишь бы защитить детей. Глаза Моисея были стальными, твердыми как камень. Он сделает это. Сожжет их обоих. Нельзя ему этого позволить. Нельзя…

Он поднял руку. Она замолчала, все еще охваченная паникой.

– Дилайла сделала свой выбор! – громко объявил Моисей.

Она уставилась на него. В самом деле? Дилайла просто не могла вспомнить, что именно говорила. Неужели в панике она назвала имя одного из своих детей? Нет, ни в коем случае!

– Анна, – произнес он. – Вынеси из маленького дома младенца.

– Нет… – выдохнула Дилайла.

– Крещена будет дочь, – объявил Моисей. – Жертвоприношение и испытание. Этого желает Бог.

Глава 56

Моисей возвышался над Дилайлой, ощущая, как воля Божья пронизывает все его тело, наполняя его силой, убежденностью, желанием. Не обращая внимания на ее рыдания, он обшаривал взглядом темный лес. Присматриваясь. Ожидая.

Ну где же?

Ждать уже недолго, он был в этом совершенно уверен.

Все собравшиеся не сводили с него глаз. На некоторых лицах отразилось смятение. Недоверчивость. Они еще не поняли. Но они поймут, очень скоро.

– Ну? – рыкнул он на Анну. – Вытащи оттуда младенца!

– Но… – нерешительно начала она. – Отец… В смысле…

– Ты сомневаешься во мне? – вопросил Моисей, чувствуя, как в нем закипает ярость. Естественно, они не знали. Пока что. Но всё же должны делать то, что он приказал.

Открыв багажник и увидев Дилайлу… ощутив ее запах… Моисей поначалу решил, что она уже за гранью искупления. И когда она умоляла его позволить ей пожертвовать собой вместо своих детей, он не ощутил Божьей воли по данному вопросу. У Бога больше не было никаких замыслов в отношении этой женщины. Поэтому Моисей подумал, что это только к лучшему. Он отправит ее в огонь, отпустит ее душу на покаяние.

Но потом, увидев Дилайлу после того, как ее вымыли, одели во все белое – как ангела, как невесту, – Моисей испытал совершенно иные чувства. Это сильное желание, эта воля Божья подсказали ему, что ее назначение по-прежнему в том, чтобы выносить его детей, его воинов Божьих. На самом деле – в том, чтобы стать его женой. А значит, Богу требовалась другая жертва, как и раньше. Кто-то из ее детей.

Но тут Моисей понял, что это еще одно испытание веры. Богу не требовался кто-то из ее детей. Он лишь испытывал Дилайлу и всех остальных. Как только они выкажут готовность пожертвовать ребенком во имя него, он предложит им другую жертву взамен. Как Бог поступил с Авраамом и Исааком. Может, оленя, бегущего по лесу… Все вдруг показалось до крайности ясным. Это и было Божьим намерением с самого начала – подвести их к этому моменту. Его невеста, одетая во все белое… Это знаменательное проявление верности и преданности… После этого никто не станет сомневаться в нем.

Нужно, чтобы они просто слепо следовали за ним, не рассуждая и не раздумывая. Чтобы показать Богу, что заслужили его дар.

– Анна, – повторил Моисей. – Вынеси оттуда младенца. Сейчас мы приступим к крещению.

– Пожалуйста! – всхлипнула Дилайла. – Пожалуйста, не надо!

Он пропустил ее слова мимо ушей. Если она не хотела, чтобы ее дочь крестили, не надо было называть ее имя.

– Отец, – нерешительно произнес Хэнк. – Может, нет нужды…

Моисей окончательно разгневался. Все эти годы – и вот теперь, когда Бог наблюдает за ними, по-настоящему наблюдает – они противятся его повелениям? Он повернулся к Бенджамину, которого в течение последнего месяца все старательно избегали. Этот человек сделает все, что ему скажут. Пойдет на все, только чтобы вернуть расположение Моисея.

– Бенджамин! – рявкнул Моисей. – Иди забери младенца из маленького дома!

И, к его облегчению и гордости, Бенджамин даже не дрогнул. Напротив, он казался счастливым, наконец-то получив возможность проявить себя. Повернулся и решительно зашагал куда велено.

Повернувшись к остальным, Моисей повысил голос:

– «Кто же не будет исполнять закон Бога твоего и закон царя, над тем немедленно пусть производят суд»[36]! – Его глаза испытующе шарили по обращенным к нему лицам, выискивая и находя среди них те, на которых было написано сомнение. Но в остальных он видел лишь преданность, которую ожидал от всех.

– Бет, возьми канистру с бензином. Майкл, Фиби, – я хочу, чтобы вы двое зажгли факелы.

Все трое, к кому он обратился, кивнули и направились исполнять его приказы.

– Нехорошо это! – вдруг выпалил кто-то. – Негоже нам…

Дилайла бросилась к Моисею, ухватив его за штанину связанными руками.

– Пожалуйста! – взвизгнула она.

Он с недовольным бурчанием оттолкнул ее ногой. Дилайла продолжала цепляться за него. Моисей пнул ее еще раз. Крики. Некоторые из его последователей убегали прочь. Куда это они?

Кто-то шагнул вперед и оторвал Дилайлу от Моисея. Он повернулся, чтобы посмотреть на своих сбежавших последователей, трех женщин и мужчину. Которые уже набились в машину Анны.

Что это они творят? Неужели собираются уехать?

Они усомнились в его словах… Божьих словах. Это совершенно невыносимо. Это святотатство!

– Остановите их! – крикнул Моисей.

Несколько мужчин и женщин побежали к ним. Машина заурчала и рванулась вперед, подняв облако пыли. Мириам встала у них на пути, и автомобиль врезался в нее. Она упала на землю, оставшись лежать неподвижно. Моисей смотрел, как машина уносится прочь, а Карен бежит к застывшей на земле Мириам, выкрикивая ее имя.

Опять крики. Детский плач. Моисей резко обернулся. Бенджамин вышел из маленького домика, держа на руках младенца. Бет уже пыталась обрызгать бензином стены, но другая женщина выхватила у нее канистру, и они сцепились друг с другом. Майклу и Фиби, держащим в руках зажженные факелы, заступил дорогу Хэнк, который громко призывал их остановиться. Моисей в отчаянии оглядел лес. Где же альтернативная жертва Бога? Если б она вдруг появилась, можно было бы объявить им, что ее послал Господь. Чтобы остановить все это