Неведомые дороги - Дин Кунц

Они могли выйти через парадную дверь, обойти дом, через двор добраться до амбара, но для мальчика на костылях, да еще в буран, это был долгий путь. Мег решила, что проще пройти через кухню. И потом, их пальто сушились на вешалке у двери черного хода, а ключи от джипа лежали в кармане пальто.

Дуфус храбро повел их из холла на кухню, хотя определенно не испытывал радости от грядущей стычки с крысами.

Мег не отходила от Томми ни на шаг, держа ружье обеими руками. Пять патронов в магазине, четыре в карманах. Хватит ли этого? Сколько крыс убежало из "Биомеха"? Шесть? Десять? Двадцать? Расстреливать их по одной – дорогое удовольствие, надо беречь патроны, стараться одним выстрелом поражать двух или трех. А если они не будут атаковать стаей? Если бросятся на них по одной с разных направлений, заставляя стрелять налево, направо, снова налево, тратя на каждую по драгоценному патрону? Каким-то образом Мег должна остановить их до того, как они доберутся до Томми, даже если они будут атаковать по одной, потому что, если они прыгнут на нее или Томми, ружье уже не поможет, придется защищаться голыми руками против острых зубов и когтей. Едва ли женщине и ребенку удастся справиться даже с полудюжиной больших, бесстрашных... и умных крыс, жаждущих вцепиться им в горло.

Однако на кухне, если не считать посвиста ветра и шуршания бьющих в стекло снежинок, их встретила тишина. Дверцы шкафа так и остались открытыми, но крысы ушли.

Это какое-то безумие! Два года, на протяжении которых Мег воспитывала Томми без помощи Джима, ее волновало только одно: правильно ли она все делает? Мег старалась изо всех сил, чтобы мальчик четко определился с понятиями добра и зла... Она тревожилась из-за его травм и болезней. Ей не давали покоя мысли о том, справится ли она с кризисами, которые ждут впереди. Но Мег и представить себе не могла, что судьба подложит ей такую свинью: их буколическая Каскейд-фарм, затерянная на Блек-Оук-роуд, окажется не менее опасной, чем трущобный район мегаполиса.

– Надень пальто, – приказала Мег сыну.

Дуфус вскочил. Принюхиваясь, начат крутить головой, оглядывая основания шкафов, холодильник, открытый шкафчик под раковиной.

Держа "моссберг" в правой руке, Мег левой сдернула пальто с вешалки, сунула руку в рукав, перекинула в нее ружье, сунула в другой правую руку. Одной рукой натянула сапоги, боясь положить ружье на пол.

Томми смотрел на крысоловку, которую она оставила на разделочном столике, ту самую, из-под раковины. Палочка, которую крысы использовали, чтобы привести в действие пружину, по-прежнему лежала между наковальней и стержнем-ударником. Томми пытался понять, что бы это значило.

Но, прежде чем он начал задавать вопросы или сам нашел ответ, Мег сказала:

– Сапог на здоровую ногу можно не надевать. И костыли оставь здесь. С таким снегом толку от них не будет. Ты сможешь опереться на меня.

Дуфус дернулся и замер.

Мег подняла ружье, оглядела кухню.

Лабрадор зарычал, но крысы не показывались.

Мег открыла дверь, впустив в кухню ледяной ветер.

– Пошли, быстро, пора.

Томми на одной ноге запрыгал на крыльцо, сначала держась за дверной косяк, потом опираясь на стену дома. Пес выскользнул следом. Мег – за ним.

С "моссбергом" в правой руке, левой поддерживая Томми, она спустилась с крыльца по засыпанным снегом ступеням во двор. Заметно подморозило. От ветра слезились глаза, щипало лицо. Перчатки Мег не взяла, так что стали мерзнуть руки. Тем не менее на улице она чувствовала себя в большей безопасности, чем в доме. Она сомневалась, что крысы будут преследовать их: для маленьких существ буран создавал куда больше трудностей.

Говорить было невозможно, потому что вой ветра глушил все звуки. Мег и Томми медленно продвигались к амбару, Дуфус держался рядом.

И хотя они несколько раз поскальзывались, а однажды чуть не упали, до амбара добрались быстрее, чем Мег ожидала. Она нажала кнопку, включающую механизм поднятия ворот, и поднырнула под воротину до того, как та успела полностью подняться. В тусклом свете единственной лампочки, оглядев амбар, Мег повела сына к джипу.

Выудив из кармана пальто ключи, она открыла дверцу со стороны пассажирского сиденья, отодвинула его назад до упора, помогла Томми усесться: хотела, чтобы он был рядом, а не на заднем сиденье, пусть и более для него удобном. Когда огляделась в поисках собаки, увидела, что Лабрадор стоит у входа в амбар, не желая переступать порог.

– Дуфус, сюда, быстро, – крикнула она.

Лабрадор переступил лапами. Оглядел тени в амбаре и глухо зарычал.

Помня, что у нее, когда она ставила джип в амбар, тоже возникло ощущение, будто за ней следят, Мег еще раз оглядела темные углы, сеновал, но не увидела ни бледных тел, ни красных горящих глаз.

Должно быть, Лабрадор демонстрировал излишнюю осторожность. Она понимала его состояние, но задерживаться дольше было нельзя. И Мег повторила, гораздо тверже:

– Дуфус, сюда. Быстро!

Он с неохотой вошел в амбар, нюхая пол и воздух, потом подбежал к машине и запрыгнул на заднее сиденье.

Мег закрыла дверцу, обошла джип, села за руль.

– Мы поедем в "Биомех". Надо сообщить им о наших находках. А то они ищут не там, где следует.

– Что это с Дуфусом? – спросил Томми.

Собака не находила себе места. Металась от одного бокового окна к другому, всматривалась в темноту амбара, поскуливала.

– Ничего особенного, – ответила Мег. – Дуфус – это Дуфус.

Усевшийся поперек сиденья, иначе не помещалась загипсованная нога, десятилетний Томми выглядел моложе своих лет – такой испуганный, беззащитный.

– Все нормально, – попыталась успокоить сына Мег. – Уезжаем.

Вставила ключ в замок зажигания, повернула. Никакой реакции. Повернула снова. Джип не заводился.

У высокого забора, протянувшегося вдоль северо-восточной границы территории "Биомеха", Бен Парнелл сидел на корточках, изучая дыру в начавшей смерзаться земле диаметром аккурат с тело крысы. Несколько его подчиненных сгрудились вокруг. Один освещал землю лучом мощного ручного фонаря. К счастью, в этом месте ветер раздувал снег, а не громоздил сугробы, но все равно охранники обнаружили лаз лишь во время второго обхода периметра.

– Думаете, они там? – Стиву Хардингу приходилось кричать, чтобы перекрыть рев ветра. – Сидят в норе?

– Нет, – дыхание паром вырывалось изо рта Бена. Если бы он думал, что лаз глухой, с единственным выходом, то не сидел бы рядом на корточках: крыса могла атаковать его, вцепиться в лицо.

"Они враждебны человеку, – говорил Джон Акафф. – Крайне враждебны".

– Крысы не стали бы рыть постоянную нору. Этот лаз выходит на поверхность по другую сторону забора, и они давно уже убежали.