Звезда - Антон Первушин

– На связи Восход-один. Сейчас будут отводить установщик. Как поняли, Журавль?

– Вас понял. Отводится установщик.

– Стрела установщика отошла нормально. Как поняли?

– Понял вас. Стрела установщика отошла нормально.

– Команда предстартовой подготовки уходит со старта в бункер. Вы теперь один там, Журавль.

– Понял вас. Готов к запуску.

– Всё нормально. Сейчас отводим фермы. Всё идет по графику, Журавль. Машина отвечает хорошо.

– Понял вас.

– …

– На связи Восход-один. Пятнадцатиминутная готовность. Как поняли?

– Вас понял, Восход-один. Пятнадцатиминутная готовность. У меня всё нормально.

– Вас понял, Журавль.

– Объявлена десятиминутная готовность. У вас гермошлем закрыт, Журавль? Закройте гермошлем, доложите.

– Вас понял, Восход-один. Объявлена десятиминутная готовность. Гермошлем закрыл. Всё нормально, самочувствие хорошее.

– Вас понял, Журавль.

Вот теперь уже почти всё. Теперь уже ничего нельзя изменить. Да и не надо. Ведь это самый ответственный полет за всю историю космонавтики. И ты, Юрий Москаленко, выполнишь его идеально. Ради этого, очевидно, ты и родился на свет. Ради этого ты прошел через испытания и сомнения. Не для того, чтобы стать военным космонавтом и разрушать вражеские спутники. А для того, чтобы спасти тех, кто умирает на орбите.

– На связи Восход-один! Как самочувствие, Журавль? Готовность пять минут. Поставьте громкость на полную.

– Вас понял, Восход-один! Самочувствие отличное! Объявлена пятиминутная готовность, поставить громкость на полную… Ввел полную громкость.

– Здесь Донбас-два! Счастливого пути, Журавль!

– Спасибо, Донбас-два! Встретимся на Земле!

– На связи Восход-один! Минутная готовность. Как слышимость?

– Вас понял, Восход-один! Минутная готовность.

– Во время запуска можете не отвечать. Ответьте, как появится возможность.

– Вас понял, Восход-один. Отвечу, как появится возможность.

– Ключ на старт! Дается продувка.

– Понял вас.

– Ключ поставлен на дренаж.

– Понял вас.

– Дренажные клапана закрылись.

– Понял вас. К старту готов.

– Отлично, Журавль.

– Идут наддувы. Отошла кабель-мачта. Всё нормально.

– Понял вас. Слышу работу клапанов.

– Хорошо.

– Дается зажигание…

– Понял вас. Дается зажигание.

– Предварительная ступень… Промежуточная… Главная… Подъем!

– Поехали, – привычно шепнули губы.

1 февраля 2003 года, околоземная орбита, высота 230 километров

Вывод космического корабля на орбиту занимает девять минут. За этот короткий промежуток времени происходит много интересного.

На 114-й секунде после старта происходит сброс системы аварийного спасения. Если теперь что-то случится, то головной блок будет спасать себя сам, отстрелившись от носителя с помощью двух твердотопливных ракет.

На 118-й секунде после старта отделяются и падают вниз блоки первой ступени ракеты-носителя – знаменитые «боковухи». При этом космонавта ощутимо встряхивает первый раз.

На 158-й секунде происходит сброс головного обтекателя. И если взлетаешь днем, то в кабине корабля сразу становится светлее.

На 288-й секунде отделяется вторая ступень – центральный блок ракеты. Космонавта встряхивает второй раз.

На 525-й секунде выключаются двигатели третьей ступени. Перегрузка резко сменяется невесомостью, а шум и вибрация стихают.

На 529-й секунде корабль отделяется от третьей ступени и начинает свободный полет по орбите.

– Восход-один, – обратился Москаленко в эфир, после того как «Звезда» вышла на орбиту. – На связи Журавль. У меня всё нормально. Самочувствие отличное. В иллюминатор вижу Землю. Очень красиво. Как обычно.

– На связи Восход-один. Слышим вас отлично, Журавль. Продолжайте полет.

– Понял вас. Продолжаю полет.

– Произведите осмотр приборов. Бортовая ЭВМ отработала программу?

– Понял вас. Произвожу осмотр приборов. ЭВМ выдает сигнал готовности к маневру.

– Вы выходите из нашей зоны, Журавль! Передаем вас Восходу-два.

– Понял вас. Выхожу из зоны. Меня ведет Восход-два.

В первые минуты полюбоваться на красоты Земли и космоса нет никакой возможности. Проверка приборов. Принятие решения на экстренное возвращение. Отмена решения. Доклады ЦУПу… Зато потом, когда контрольно-измерительные пункты начинают передавать корабль друг другу, возникают сладостные паузы, в течение которых можно пялиться в иллюминатор, забыв обо всем на свете. Особенно хорошо выглядит первый восход. Огненно-красный диск начинает подниматься над горизонтом, спектральные полосы расстилаются по темно-фиолетовому краю, а над Солнцем на короткое мгновение вспыхивает необычайный по красоте ореол. Еще несколько секунд, и Солнце становится золотым…

– На связи Донбас-два. Мы видим и слышим вас, Журавль. Орбита близка к круговой. Высота двести тридцать. Всё идет отлично. Доложите готовность к маневру доворота.

– Понял вас, Донбас-два. Машина работает хорошо. Полет проходит успешно. Чувство невесомости нормальное. Самочувствие хорошее. К выполнению маневра готов.

В такие минуты хочется петь. Громко-громко. Но петь нельзя, потому что есть работа. Много работы.

– Маршал очень доволен, Журавль. Тебя ждет повышение в звании.

– Сплюньте через плечо, Донбас-два!

– Даю обратный отсчет на включение двигательной установки. Десять… девять… восемь… семь… шесть… пять… четыре… три… два… один… Пуск!

Всё-таки работа космонавта сильно отличается от работы летчика. Последний постоянно чувствует машину, при маневрах, она буквально давит ему на плечи: на правое плечо, на левое плечо. А вот в космическом корабле движение ощущается только в те секунды, когда работает двигательная установка. И перегрузка может прийти с любого направления. Так и в этот раз – она пришла справа и снизу. Москаленко чуть сжался, но легко перенес резкое, как удар, утяжеление.

– Восход-два, на связи Журавль. Докладываю. Двигательная установка завершила работу.

– На связи Донбас-два. Мы видим и слышим тебя! Ты справился, Юрий! Корабль вышел на новую орбиту. Твои параметры совпадают с расчетными. Поздравляем, Юрий! Мы все тебя поздравляем.

– Спасибо, Донбас-два, – поблагодарил Москаленко. – Всем вам спасибо. Передавайте привет Георгию Михайловичу. Благодаря ему я здесь!