Чужое терзанье - Вэл Макдермид

— Не стоит. Ты можешь прийти ко мне?

— Пока не могу, я занята, — сообщила она. — Похоже, мы почти раскрыли дела Тима Голдинга и Гая Лефевра.

— Прекрасная новость, но мне очень нужно поговорить с тобой, и не в офисе.

В трубке послышался вздох:

— Дай мне полчаса. Увидимся у тебя. И… Тони…

— Что?

— Хорошо бы, чтобы от этого был какой-то прок.

* * *

Под давлением адвокатов, представлявших интересы Ника Сэндерса и Пита Сайверайта, Кевин освободил обоих. Он не мог поступить иначе: против них не было никаких улик. Бронвен Скотт заявила, что она готова присутствовать на допросе Кэллема Доналдсона. Кевин ожидал, что Скотт посоветует клиенту не отвечать на вопросы, и рисковать не хотел — отложил допрос на несколько минут, чтобы успокоиться.

Кевин ощущал бурлящий восторг в жилах — он испытывал такое чувство всегда, когда был близок к результату, уже мог дотянуться до него рукой. В эти дни каждый удачный арест, каждое успешное действие казались ему еще одним шагом к реабилитации. Словно та его ужасная ошибка была бранной надписью, вроде тех, какие малюют баллончиками с краской уличные хулиганы, а все, что приближало к успеху, — очередным мазком, закрашивающим непристойность. В один прекрасный день пятно на его биографии исчезнет, и Кевин сможет без стыда смотреть в глаза коллегам.

Кэллем Доналдсон был, на его взгляд, точным попаданием. Он идеально подходил под психологический профиль: жил без семьи в уединенном доме между Чейпелен-ле-Фрит и Кастлтоном, любил наблюдать за птицами, часто водил школьные экскурсии по «Пик-парку» и рассказывал детям о жизни пернатых. Хорошо разбирался в технике — у него был классный компьютер и пейджер, который сообщал ему о появлении в Великобритании редких видов птиц. В ходе предварительного допроса Кевин обратил внимание на его поведение: Доналдсон чувствовал себя некомфортно, смущался. Если бы Кевину пришлось выбирать убийцу из этой троицы, то он указал бы именно на него.

Кевин собрал бумаги и вошел в кабинет для допросов. Но как только он включил диктофон и произнес формальное вступление, Бронвен Скотт сказала:

— Мой клиент хочет сделать заявление.

Кевин не сумел скрыть удивления. Улыбнулся, подумав: неужели все закончится так просто?

— Прекрасно. Давайте послушаем.

Скотт нацепила на кончик носа очки без оправы, кашлянула и прочитала:

— «Мое имя Кэллем Доналдсон, я работаю рейнджером в Национальном парке «Пик». Я хочу сделать заявление по поводу цифрового фотоаппарата «Кенон-Эльф», находящегося в настоящее время в моей собственности. Я приобрел этот фотоаппарат приблизительно в середине сентября у моего коллеги Ника Сэндерса. — Скотт сделала паузу и подняла глаза. Кевин понял, что она желает насладиться зрелищем его поражения, и усилием воли заставил себя сохранить невозмутимость. Она выдавила скупую улыбку и продолжила: — Я выписал ему за фотоаппарат чек на сто пятьдесят фунтов. Сделка состоялась в Литтоне, в пабе «Красный лев», при этом присутствовали Дэвид Адамс из Литтон-Милл и Мария Томлинсон, также из Литтон-Милл. Для подтверждения этой сделки я готов открыть доступ к моим банковским счетам, и я уверен, что Дэвид Адаме и Мария Томлинсон вспомнят тот случай, так как мы все делали в тот вечер снимки тем самым фотоаппаратом». — И Скотт передала ему заявление, написанное ее аккуратным почерком с наклоном вправо.

— Подписано и засвидетельствовано надлежащим образом, — сказала она. — Когда вы освободите моего клиента?

Кевин тупо уставился на листок бумаги, понимая, что можно распрощаться с мечтами о спокойном ночном сне. Он знал, что все равно должен задать приготовленные вопросы, но у него не осталось времени на это: они могли не успеть.

— Мне нужно поговорить со старшим инспектором Джордан… Допрос закончен в девятнадцать сорок три, — торопливо добавил он, встал и поспешно вышел.

Он сбежал вниз к камерам предварительного заключения.

— Когда вы отпустили Сэндерса? — спросил он у сержанта.

— Как только вы приказали — около сорока минут назад.

— Кто повез его домой?

— Они оба отказались от нашего предложения. Заявили, что достаточно насмотрелись на нас за день и вернутся домой сами.

— Мать твою! — взорвался Кевин.

— Какие-то проблемы?

— Еще какие! Мы отпустили не того! — прорычал Кевин. Он схватил телефонную трубку. — Мне надо поговорить с полицейским отделением Бакстона, — сообщил он на коммутатор. Когда ему ответили, он назвал себя и сказал: — Мне нужен констебль Том… Что такое, ушел домой? — После долгого разговора поочередно с тремя сотрудниками он наконец получил обещание пойти в дом Ника Сэндерса в Челлмортоне и повторно его арестовать, когда он там появится. При условии, что Кевин сумеет получить на это «добро» от вышестоящего начальства.

Перепрыгивая через ступеньки, он взлетел по лестнице и застал старшего инспектора в ее кабинете — она подписывала целую стопку документов. Кэрол вопросительно взглянула на него, зная, насколько он был уверен в результате. Он спешно обрисовал ей ситуацию.

— О господи! — воскликнула Кэрол, стараясь не показать недовольство. — Тут не твоя вина, Кевин, но… О господи! Ладно, я поговорю с Дербиширом. А ты освободи Доналдсона под поручительство, иначе Бронвен Скотт начнет размахивать у нас перед носом чертовыми правами человека.

Глядя на уходящего Кевина, она подумала, что виновата-то, в общем, она. Им нужно было дождаться от полиции Дербишира результатов обыска и уж после этого допрашивать трех рейнджеров. Но Кевин рвался к цели и боялся, что Дербишир затянет с обыском просто из вредности. Из-за сроков, установленных полицией и законодательными актами, они имели право удерживать подозреваемых только тридцать шесть часов, после чего те должны предстать перед судом. А судьи, скорее всего, не поймут запутанных улик, касающихся фотоаппарата, и отклонят запрос о продлении задержания. Кевин сообщил ей, что в Дербишире, прямо скажем, не горят рвением: тамошние сотрудники считают, что городские хотят свалить на них всю черную работу. Так что, вопреки здравому смыслу, ей пришлось разрешить допросы.

Кэрол сжала пальцами переносицу. Она наделала слишком много ошибок. Это ее напугало, ведь так можно повредить Поле. Ошибки плохи сами по себе, но боязнь их совершить могла заронить в ней неуверенность, а это еще хуже: нерешительность часто опаснее, чем неправильное решение. Она вздохнула и позвонила в Дербишир. Потом потянулась к куртке. Пора пойти и узнать, на что так загадочно намекал Тони. Может, она избавится хоть от одной из проблем.

Она задержалась в отделе по расследованию особо тяжких преступлений, где Меррик все еще просматривал результаты опросов. Глаза у него покраснели, плечи поникли. Когда она вошла, он поднял на нее взгляд и тряхнул головой. Кэрол подошла к нему, положила руку на плечо.

— Мы найдем ее, Дон, — сказала она. — Ступай домой и выспись.