Охота аристократов (на клонов и не только) - Семён Афанасьев

в торговые точки правил не нарушила, в отличие от легковушки, её дистанция и скорость были выверены до миллиметра, но за такой короткий промежуток времени пилот-автомат ничего сделать не успел — ни затормозить, ни уклониться.

Пешехода за долю секунды буквально протёрло между двумя машинами.

— Вот оно, — спокойно сообщил сержанту собеседник. — Я из-за этого дэтэпэ вам звоню.

Виновная машина тем временем, не снижая скорости, резко повернула вправо и скрылась из виду.

Роботизированная доставка, дисциплинированно зафиксировав в визуальной видимости полицейский патруль, тоже не остановилась (зачем?). Отправив сразу трём адресатам, включая этих патрульных, видеофиксацию последних секунд, платформа двинулась дальше по маршруту.

_______

Откуда в дорогом квартале взялся этот бродяга, было неясно: обычно второсортные (рождённые искусственным путём по госпрограмме рабочих рук) в подобные места даже не заходят. Им тут просто нечего делать.

Но теперь это было неважно по чисто техническим причинам, так как нужно было выполнять работу.

— И правда похоже, что сливай воду, — отстранённо констатировал более высокий патрульный.

Прогноз звонившего оказался точен: вид лежащего на дороге мужика сомнений в исходе не вызывал. Вопрос пары минут, потом ещё какое-то время возиться, чтобы всё оформить привильно.

— Наезд со смертельным, — поморщившись, тихо заговорил в небольшой микрофон на плече второй, сержант.

Затем назвал пересечение улиц.

— Я жив! — просипел человек, лежавший на асфальте. — Я ещё жив! Позовите скорую, они мне не отвечают!

Полицейские понимающе переглянулись, потом снова ответил более высокий:

— Ваша личность идентифицирована. — Прозвучали имя, фамилия, возраст пострадавшего. — Действующей медицинской страховки за вашим идентификационным номером в нашем муниципалитете не числится, а ваши текущие повреждения медики неотложки видят через нас, — сержант сперва кивнул на кровавое месиво, ещё недавно бывшее ногой человека, затем потрогал свой нагрудный жетон со встроенным голографическим передатчиком.

На месте правого бедра бомжары (точнее, утратившего собственность, но то детали) отсутствовал целый фрагмент, вырванный проезжавшей мимо машиной в прямом смысле с мясом. Из крупного сосуда или артерии (полицейский не был силён в анатомии) фонтанчик крови то и дело подпрыгивал вверх почти на два сантиметра, видимо, с каждым ударом сердца.

И правда, чистейшей воды несчастный случай. Не подкопаешься.

— Что там? — голос лежавшего на асфальте слабел с каждым моментом. — Да говорите, не тяните!

— Вам просто не повезло. Скорая помощь — это медицина, она бесплатно не работает. Должна быть страховка, у вас её нет, поэтому система и не пропускает необеспеченный финансами вызов.

— Совсем никаких вариантов? — тип лежал, прикрыв глаза и вроде как смиряясь с происходящим.

Патрульным не пришлось даже напрягаться, всё было естественно и логично. Раньше надо было беспокоиться, когда жить начинал в долг. А сейчас чего сопли на кулак мотать?

— Если вам есть, чем заплатить, скажите мне словами под фиксацию, — высокий полицейский нехотя предложил последний вариант. — Например, если у вас наличные с собой в каком-то из карманов. В этом случае я зафиксирую наличие денег в банкнотах либо монетами и вызов скорой пройдёт. Тогда помощь будет оказана. — Подумав, он добавил. — Если есть другие ценности — золото, платина, драгоценные камни — вызов тоже возможен.

— Хотя нам больше работы, — тихо добавил его напарник.

— Тавтология, — просипел с асфальта без двух минут покойник.

Сержант красноречиво промолчал. Они с напарником чудесно видели финансовые возможности сбитого ещё до его формальной идентификации искусственным интеллектом.

Нет у него денег на медицину ни на счёте, ни в карманах. Счёт, кстати, заблокирован давно и имеет отрицательный баланс.

И оплаченной заранее страховки у парняги тоже нет, хотя последнее по нынешним временам не редкость.

— Нет у меня денег. — Пострадавший слабо дёрнулся, однако в итоге выдал правду. — Скоро товарищ должен подойти, я к нему торопился. У него есть.

Явно хотел поначалу соврать на рефлексе, но в последний момент сообразил, что дело даже не в работающем у патрульных индикаторе достоверности.

Во-первых, проверка его карманов по ложному сигналу выявит обман ровно на секунду позже. Во-вторых, в полиции могли служить только чистокровные. Пусть конкретно эта пара патрульных и были менталистами лишь первого ранга, но даже этого умения читать из чужой ауры — за глаза. Во всяком случае, когда пытаются обмануть подобным образом (не говоря уже о профессиональной полицейской чуйке).

А сбитый чистокровным не был и любой ментал от него был, как луна. Так же далеко. Даже самый низкий первый ранг, которым щеголял конкретно этот патруль.

Про товарища с деньгами похоже на правду, но лечить в кредит второсортного из чужого муниципалитета не будет никто.

— Извините. Нам очень жаль. — Младший полицейский, разумеется, ничего подобного не испытывал, но действовал и говорил по инструкции.

Сержант тем временем прислушался к невидимому виртуальному наушнику и ответил, глядя в пустоту:

— ... Нет. Пострадавший не виноват. Переходил дорогу на зелёный, не успел до противоположной стороны просто.

— ...

— ... Остановился на островке безопасности! По верхней части проспекта ехал... — была названа марка машины и номер. — Нет, мы не фиксировали, но есть запись камеры на перекрёстке. Да, мы эту запись уже скачали плюс есть телеметрия от встречной платформы. Нет. Водитель вильнул перед светофором и заехал на островок безопасности. Да, получается, на встречку. Да, так и зацепил: пострадавшего между двумя машинами прожевало. Нет, он ещё жив, но это ненадолго. — Спохватившись, увлёкшийся беседой с коллегами полицейский стрельнул взглядом вниз.

Впрочем, неловкости он не испытывал и тут же успокоился. Ещё не хватало чистокровному париться из-за гражданина второй категории, особенно с учётом предыдущего звонка.

Да и самому пострадавшему оно было уже без разницы:

— Совсем ничего нельзя сделать? — сбитый терял сознание и выдавил из себя вопрос из последних сил.

— Только если чудо, — абсолютно честно ответил раздражённый происходящим сержант. — Но чудеса не по моей части. Не по нашей, — тут же поправился он, имея ввиду муниципальные службы в целом.

— Привет. Что у вас здесь случилось? — к полицейским обратилась незаметно подошедшая чистокровная лет двадцати пяти.

Четвёртый ранг, судя по татуировкам.

— С кем имеем честь? — несмотря на неформальную одежду подошедшей, свою часть социального этикета сержант исполнил по максимуму.

— Прокуратура, — проворчала та, на мгновение подвешивая возле своего левого плеча служебную голограмму для идентификации. — Шла мимо на обед, во внутреннем чате пришло, что у вас тут ага. Наши