Изгои - Маргарет Мерфи

– Мы получили информацию, что кто-то из ваших краев продает документы о предоставлении вида на жительство.

Маккей присвистнул:

– Это связано с вашими убийствами?

– Может быть.

Маккей теребил мочку уха с серьгой:

– У нас в этом бизнесе задействованы этнические преступные группировки. Китайцы сговариваются с китайцами, косовары берут восточных европейцев, в основном женщин для секс-торговли, мужчин реже.

– На данный момент установлены личности только афганской девушки, иранца и литовца, – сказал Фостер. Он не назвал Араша Такваи, поскольку не было точно известно, был ли он убит и связан ли с этим расследованием.

– Да, интернационал, – заметил Маккей. – Это не моя территория, но мне кажется, я мог бы помочь.

– Ты, должно быть, хочешь упомянуть Лекса Джордана, а вдруг это всколыхнет воспоминания, – предположил Фостер. – Но нам бы не хотелось, чтобы он запаниковал и замолчал как рыба.

– Не переживай. Я осторожно.

Допрос солиситора начался в одиннадцать двадцать вечера. Слегка взволнованная Харт прибыла чуть позже, как раз ко времени, когда Фостер провел официальное представление и идентификацию голосов на пленке.

На мистере Капстике был солидный костюм, и, хотя согласно правилам галстук конфисковали, он был одет элегантно вплоть до мелочей. Аристократические манеры слегка не вязались с его невысоким росточком и лицом подростка.

На днях в комнате произвели косметический ремонт: уничтожили въевшийся двадцатилетний запах табака, перекрасили стены, даже стол для проведения допросов был отшлифован и покрыт лаком.

Фостер предъявил Капстику несколько писем – каждое в отдельном пластиковом файле.

– Вы можете опознать подпись под этими письмами, мистер Капстик?

Капстик взглянул на них:

– Это мои подписи.

Фостер пробубнил в микрофон, что письма адресованы мистеру Арашу Такваи, мисс Софии Хабиб, мистеру Зарифу Махмуду и мистеру Якубасу Пятраускасу.

– Вы это подтверждаете? – спросил он.

– Да. – Капстика начинал раздражать бюрократический стиль допроса.

– Каждое из этих писем является кратким изложением отказа в просьбе о предоставлении убежища. Это действительно так?

– Да. – Капстик притворно ухмыльнулся. – Только не изображайте переживаний по поводу отклоненных заявлений, сержант.

Фостер прищурился и зло улыбнулся в ответ. Порой язвительные допрашиваемые задевали его больше, чем допрашиваемые вспыльчивые.

– Не могли бы вы подтвердить, сэр, для видеозаписи, что эти письма содержат изложение отказа в предоставлении убежища?

Капстик вздохнул, наклонился, тщательно рассмотрел письма в файлах:

– Да, каждому из упомянутых людей было отказано в предоставлении убежища.

– Да нет, сэр, – возразил Фостер. – Не было. – Он подождал реакции, но ничего не заметил кроме того, что солиситор высокомерно вздернул брови. – Иммиграционная служба подтвердила, что мисс Хабиб, мистер Пятраускас и мистер Такваи – все получили постоянный вид на жительство, дающий им право находиться в Соединенном Королевстве неограниченное время. Решение по мистеру Махмуду еще не вынесено окончательно, но иммиграционные власти заверяют, что они, цитирую, «благосклонно смотрят на это заявление».

Капстик округлил глаза:

– Если бы вы вели дела с иммиграционными властями столько же лет, сколько я, сержант, то вы бы знали, что они постоянно все путают: отказывают не тем людям, не тем предоставляют статус, письма посылают по неверным адресам либо не отсылают совсем. – Он сделал паузу, чтобы картинно содрогнуться. – Это жуткий бедлам.

– Из которого вы, однако, извлекаете выгоду для себя, – заметила Харт.

Адвокат Капстика начал протестовать, но Фостер не обратил на это внимания и положил две фотографии на стол перед солиситором:

– Араш Такваи пропал. Этот человек… – он постучал по фото самозванца, – выдает себя за мистера Такваи.

Он успел увидеть мгновенно промелькнувшую искру беспокойства. Мистер Капстик стал тщательно изучать фотографии. Когда он поднял глаза на двух детективов, в них светилось веселое презрение.

– Вот эта, – сказал он и швырнул фото Араша через стол, – похоже, сделана в фотобудке. А эта… сделана на улице. Кем? – Не дождавшись ответа Фостера, он закончил: – Вам следовало бы лучше подготовиться, сержант.

Ничуть не смутившийся Фостер положил на стол фотографию жертвы поджога.

– Зариф Махмуд, – сказал он. – Убит. Сгорел во время пожара. – Рядом положил фото Якубаса. – Якубас Пятраускас. Заколот ножом. – На столе появился снимок Софии. – Первая жертва. Мисс Хабиб. Ей было семнадцать лет. – Он положил еще две фотографии. Одна – улыбающейся женщины на вечеринке. – Наталья Сремач, – сказал он. Затем указал на вторую фотографию. – А эта женщина присвоила ее удостоверение личности в девяносто седьмом году. Вчера она была похищена из своей квартиры. Вы не знаете, где здесь настоящая Наталья Сремач?

Мистер Капстик, может, и был опытным солиситором, но опыта допросов в процессе уголовного расследования у него не было. Он положил ногу на ногу и откинулся на стуле, пытаясь изобразить высокомерное презрение. У него почти получилось, но тут он неожиданно для себя нервно облизнул губы.

– Фотография мисс Сремач была предоставлена ее коллегой по работе, – сказала Харт. – Мы попросили ее проверить некоторые детали. У нас возникло одно интересное предположение. Угадайте, кто был солиситором мисс Сремач в те годы? – Она дала ему время для ответа, но Капстик потерял дар речи. – Это были вы, мистер Капстик.

Фостер напрягся. Харт привела решающий довод, и ему пришлось закусить губу, чтобы не улыбнуться.

– Люди отличаются тем, что чаще исчезают, чем торчат дома, – сказал Капстик.

Харт доверительно поделилась:

– Мы знаем. Мы же детективы.

– Но непонятно, почему их документы оказываются у других беженцев, – вступил Фостер.

– Домыслы. – Лицо Капстика покраснело, он вспотел, но голос был невозмутимым – он будет отлично звучать в записи.

– У нас есть фотография настоящей мисс Сремач, – сказал Фостер, – и надежный свидетель. У нас в базе имеется образец ДНК мистера Махмуда. Полагаю, мы разыщем человека с его документами и попросим сдать анализы. Как вы считаете, мы получим соответствие?

Глаза Капстика перебегали с Фостера на Харт. Вдруг он резко повернулся и начал шептаться с адвокатом.

– Мистер Капстик консультируется со своим адвокатом, – сказал в микрофон Фостер, стремясь помешать им. Это сработало.

Капстик оглянулся на него, адвокат потребовал объявить перерыв, и допрос был отложен до четверти первого ночи.