Голгофа XX века. Том 1 - Борис Сопельняк

— Когда нас арестовали и посадили в амбар, мой дед сказал так: «Мой милый внучек, я сделал очень нехорошее дело — я зарезал своих внучат. Но мне жаль, что теперь пропадет мое хозяйство и мне придется под старость страдать. Ты пожалей меня и на допросе скажи, что ребят зарезал ты Ты еще молодой, и тебе за это ничего не будет. Когда будут допрашивать, ты говори, что в лесу был с Дмитрием Шетраковым и его братом Ефремом. Говори, что Морозовых зарезали они, а ты их только держал, чтобы не убежали». На первом допросе я так и говорил.

— А кому принадлежат окровавленные штаны и рубаха? — спросил следователь.

— Деду, — не моргнув глазом соврал Данила. — 6-го сентября он ходил в них целый день.

В тот же день райуполномоченный ОГПУ Быков произвел довольно простую экспертизу и составил акт, в котором говорится: «Я произвел обмер самотканных окровавленных штанов, обнаруженных при обыске в доме Морозова Сергея Сергеевича. При надевании на Сергея Сергеевича эти штаны на него не лезут, а на Данилу — в самый раз и сшиты по его росту».

Когда старому пройдохе зачитали показания Данилы, он не стал оправдываться и как-либо выкручиваться, а, тщательно подбирая слова, заявил.

— Убийство братьев Морозовых я не производил и своего внука в амбаре брать на себя вину не подговаривал.

Для пущей убедительности он подкрепил эти слова не просто подписью, а отпечатком большого пальца.

Допросили и бабку Аксинью. Вспомнив свой воровской опыт, она стала отрицать даже самое очевидное.

— Чьи штаны, не знаю. Почему в крови, тоже не знаю. А стирку я затеяла просто так: вижу, висят какие-то штаны, дай, думаю, постираю.

Татьяне никаких слов о мясе не говорила. Свидетели, хоть их и много, врут! Окровавленный нож, который нашли за иконами, не наш. Как он туда попал, не знаю.

Но через несколько дней старуха сломалась. На одном из допросов она махнула на все рукой и решительно заявила.

— Братьев Морозовых убили мой муж и мой внук Данила. Придя домой из лесу, мой муж сказал: «Мы с Данилкой решили (то есть убили) ребят Морозовых».

На очной ставке и дед, и Данила все отрицали. Потом Данила стал все валить на Кулуканова и даже на деда, уверяя, что убийство Морозовых задумали они, уговаривая Данилу принять в этом участие, а он категорически отказывался. Но через неделю-другую, видимо, как следует поразмыслив и поняв, что ему не отвертеться, Данила стал давать совсем другие показания.

— 3-го утром я зашел к Кулуканову. Он сказал, что Пашка с Федором ушли в лес. С моим дедом он, мол, обо всем договорился. Кулуканов дал мне 30 рублей и пообещал еще две пригоршни золота… Потом мы с дедом пошли на пашню боронить и сеять — и работали там до полудня. Закончив работу, вернулись домой, пообедали и пошли в лес, где встретили Морозовых с корзинами, полными ягод.

Поравнявшись с Павлом, дед ударил его ножом. Федор бросился бежать. Дед крикнул: «Держи его!» Я догнал Федора и схватил его за пиджак. Тут же подошел дед и ударил его ножом… Все это произошло по наущению кулака Кулуканова. Силин Арсений и Шатраков Ефим к этому делу совершенно не причастны.

Но и в этих показаниях Данилы правды ровно столько же, сколько лжи. Да, Арсений Кулуканов был инициатором расправы. Да, старик Морозов не только одобрял эту преступную акцию, но и принимал в ней участие. Полностью в курсе дел была и бабка. Но исполнителем, а проще говоря, наемным убийцей был Данила. Очень скоро он признал это и сам.

— Я подбежал с ножом в правой руке к Павлу и резанул его по животу. Он упал и закричал: «Федя, братушко, убегай!» Но дед Сергей его уже держал. Я резанул Павла второй раз. Потом подбежал к Федору и ударил его ножом в живот. Пока дед держал его сзади, я резанул Федора по шее. Мы вернулись к Павлу, вытрясли ягоды из мешка и надели его на Павла спереди. Потом оттащили и его, и Федора в лес.

На этом следствие по делу об убийстве братьев Морозовых было завершено. Справедливости ради надо сказать, что следствие ответило далеко не на все вопросы. Скажем, эксперты не смогли с абсолютной достоверностью установить, что желтовато-коричневые пятна на штанах и рубахе являются следами крови. Такая же проблема и с ножом: кровь или не кровь на лезвии, доказать не удалось.

Но суд на «пустяки» внимания обращать не стал и всех четверых приговорил к высшей мере социальной защиты — расстрелу. Арсения Кулуканова и Данилу Морозова расстреляли в марте 1933 года. А вот дед и бабка Морозовы приведения приговора в исполнение не дождались и умерли своей смертью «при невыясненных обстоятельствах».

* * *

А теперь вернемся к письму господина Хлебникова, пытающегося представить убийц братьев Морозовых как жертв политических репрессий и подлежащих немедленной реабилитации. Генеральная прокуратура России, тщательно рассмотрев дело, изучив все документы, взвесив все «за» и «против», учтя все привходящие обстоятельства, пришла к следующему выводу.

«Приговор Уральского областного суда от 28 ноября 1932 года и определение судебно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР от 28 февраля 1933 года в отношении Кулуканова Арсения Игнатьевича и Морозовой Ксении Ильиничны изменить: переквалифицировать их действия со ст. 58–8 УК РСФСР на ст. ст. 17 и 58–8 УК РСФСР, оставив прежнюю меру наказания.

Признать Морозова Сергея Сергеевича, Морозова Даниила Ивановича, Кулуканова Арсения Игнатьевича и Морозову Ксению Ильиничну обоснованно осужденными по настоящему делу за совершение контрреволюционного преступления и не подлежащими реабилитации».

Это заключение вместе материалами дополнительной проверки дела № 374 было направлено в Верховный Суд Российской Федерации, который принял окончательное решение и убийцам Павлика Морозова в реабилитации отказал.

Шпион одного из иностранных государств

Когда говорят о роли личности в истории, то чаще всего называют Наполеона, Кромвеля или Петра I — мол, если бы не они, то развитие Франции, Англии и России пошло бы другим путем. Думаю, что применительно к этим именам утверждение о роли личности в истории бесспорно. До недавнего времени рядом с этими титанами стояло еще одно имя — бывшего симбирского дворянина, русского по паспорту, но не совсем русского по происхождению, Владимира Ульянова (Ленина).

И белые, и красные, и зеленые, и коричневые единодушно утверждают, что если бы не Ленин, то История, причем именно с большой буквы, пошла бы другим путем. Попробую доказать, что это не совсем так. Мне кажется, что пришла пора называть вещи своими именами. Вместо «Если бы не Ленин» надо говорить «Если бы не Платтен».

Именно этот человек «виноват» во всем, что произошло с Россией, да и не только с Россией. Впрочем, виноват — можно писать и без кавычек. Ведь если бы не Платтен, Ленин не попал бы в Россию, а значит, не было бы Октябрьского переворота, а впоследствии многих других событий, как и самого Ильича, который должен был погибнуть 1 января 1918 года.