Возрожденные полки русской армии. Том 7 - Сергей Владимирович Волков

колонны полковника Зотова и штабс-ротмистра Глазера под личным управлением полковника Туган-Мирза-Барановского; через деревню Чубаевку по направлению к главной тюрьме. Оба эскадрона двигались уступом между 2-м и 1-м эскадронами.

1-й эскадрон составлял 5-ю колонну ротмистра Юрицына; направление на товарную станцию.

В резерве на расстоянии около 400 шагов за 3-м и 4-м эскадронами 5-й (Новороссийский) эскадрон ротмистра Ляшкова.

6-й (Новороссийский) эскадрон ротмистра Аладьина временно оставался у Сухого лимана как прикрытие полка со стороны Овидиополя.

Между колоннами успешно поддерживалась связь ординарцами на тех нескольких лошадях, на выгрузку которых согласился капитан «Маргариты», но без ответственности с его стороны. Каждому эскадрону было выдано по несколько планов города, на которых нанесены были квадраты с номерами; такие же планы были и на всех кораблях. С берега подавался сигнал, указывающий, какой квадрат необходимо обстрелять. К вечеру подошли к окраинам города. Полковник Туган-Мирза-Барановский остановил полк. Вступать в такой большой и незнакомый город ночью было бы большим риском.

С рассветом, получив от всех командиров эскадронов донесение о том, как прошла ночь, командир полка приказал всем двигаться вперед. Штаб командира полка ночью находился возле тюрьмы; полковник Туган-Мирза-Барановский поручил штабс-ротмистру Росницкому проверить, за что кто арестован, и выпустить всех напрасно посаженных в тюрьму большевиками. Много было выпущенных, среди них выделялся старый, с седой бородой бывший начальник 15-й пехотной дивизии генерал Безрадецкий[506].

Эскадроны продвигались по главным улицам Одессы. Это было настоящее триумфальное шествие. Местные жители высыпали на улицу и восторженно приветствовали своих избавителей от большевистского ига; офицеров и солдат забрасывали цветами, кто кричал и смеялся от радости, а были и плакавшие от радости; немало было и таких, главным образом юных девушек, подбегавших к строю и целовавших первого, к кому легче было подступиться. Особое впечатление производил колокольный звон; во всех церквах раздавался благовест.

Сразу представилось командиру полка несколько офицеров, остававшихся в Одессе, предложивших свои услуги, как хорошо знакомые с местной обстановкой; были у них документы, удостоверяющие их личность; производили они хорошее впечатление. Офицеры эти, главным образом один гусарский штабс-ротмистр, очень помогли нашему командиру полка, а также и командирам эскадронов. Без них трудно было бы ориентироваться, особенно в первое время.

По-видимому, все население Одессы было уверено, что их город прочно уже занят войсками Добровольческой армии, но опасность контратаки со стороны красных еще не была устранена.

12-е и 13 августа были очень тревожные. За товарной станцией со стороны станции Гниляково подошли два бронепоезда и эшелон красноармейцев, начавших высаживаться из вагонов. Кроме Сводно-драгунского полка, других войск не было. Бывший в Одессе в дни большевиков генерал Розеншильд-Паулин в первый же день освобождения Одессы от красных явился полковнику Туган-Мирза-Барановскому и сообщил, что в его организации все уже готово для сформирования батальона. С согласия нашего командира, бывшего также начальником гарнизона, батальон действительно сразу собрался и готов был идти на передовую позицию. 1-й эскадрон ротмистра Юрицына, как ближайший к месту высадки красных, по тревоге выступил по направлению подошедшего эшелона. Остальным эскадронам приказано было быть в полной боевой готовности. По сигналу с берега на крейсер «Генерал Корнилов» с крейсера была дана очередь из его мощных орудий. Снаряды попали точно в указанный квадрат; еще одна очередь, и у красных началась паника; красная пехота стала поспешно садиться в вагоны, и эшелон отошел в северо-западном направлении, а за ним и бронепоезда покинули пределы Одессы.

Чествования «отряда, освободившего Одессу от большевиков», продолжались. В «Лондонской» гостинице устроен был банкет, на который были приглашены все офицеры полка; устроен был сбор денег для того же отряда; правление Яхт-клуба приглашало наших офицеров посещать клуб на правах действительных членов клуба и еще много разных знаков внимания было проявлено одесситами. Но не только от жителей Одессы была проявлена благодарность; была получена телеграмма от Главнокомандующего Вооруженными силами Юга России, в которой генерал Деникин благодарил нашего командира полка полковника Туган-Мирза-Барановского за блестяще проведенную операцию по взятию города Одессы, а участников за проявленные храбрость и энергию.

17 августа по случаю приезда командира корпуса генерала Шиллинга в кафедральном соборе был отслужен благодарственный молебен, а после молебна состоялся парад, который был принят генералом Шиллингом. Участвовали в параде моряки с крейсера «Генерал Корнилов» со своим оркестром, затем весь Сводно-драгунский полк в составе четырех эскадронов крымцев, двух эскадронов новороссийцев и одного эскадрона санкт-петербургских («петроградских») улан; за уланами прошел взвод артиллерии со своими орудиями и зарядными ящиками. Этот взвод не по своей вине опоздал к десанту; ему следовало прибыть к десанту из Херсона, но Одесса была занята раньше Херсона. Все эскадроны полка представились отлично. В награду за взятие Одессы было пожаловано командиром корпуса по два Георгиевских креста на эскадрон. Три батареи (12 орудий), взятые 1-м и 2-м эскадронами рано утром 10 августа 1919 года и заявившие о своем желании присоединиться к Добровольческой армии, в параде не участвовали, но им было обещано, что батареи станут основой новых артиллерийских формирований.

Так как полковник Туган-Мирза-Барановский на основании приказа командующего войсками Новороссийской области, помимо должности командира полка, временно исполнял также должности начальника гарнизона, градоначальника, а одно время, до приезда генерала Шиллинга, еще и командующего войсками Новороссийской области, то со всеми этими должностями уже не было возможности справиться; поэтому полковник Туган-Мирза-Барановский на время пребывания полка в Одессе передал командование полком полковнику Бако. Начальником штаба гарнизона полковник Туган-Мирза-Барановский назначил скрывавшегося от большевиков в Одессе полковника Апухтина[507], одно время числившегося в списках полка. В Одессе был получен радостный для крымцев приказ Главнокомандующего ВСЮР от 10 августа о выделении крымцев из состава Сводно-драгунского полка в свой отдельный полк. Заключительные слова приказа свидетельствовали, что полк действительно уже сформирован: «Крымский конный полк шестиэскадронного состава считать сформированным». Командиром Крымского конного полка назначался полковник Туган-Мирза-Барановский. Новороссийцы и петроградцы образовали Сводно-драгунский полк.

Гарнизон Одессы постепенно увеличивался. Происходили новые формирования, восстанавливались кадры старых императорских частей; патриотический подъем в Одессе был на большой высоте, и части быстро пополнялись добровольцами, а также и мобилизация проходила успешно. Крымский конный полк также хорошо пополнил свои ряды. Получением по мобилизации некоторого количества лошадей стало возможным посадить на коней до 45 всадников 1-го эскадрона. Пулеметная команда была перевооружена новыми пулеметами Максима. В полку велись занятия, главным образом тактического значения. Коренной состав господ офицеров увеличился прибытием корнета фон Фе, до сего времени находившегося в Кавказской армии. Еще до взятия Одессы в Севастополе прибыл в полк прапорщик Осман-Мемет Ресуль, в 1917 году произведенный за боевые отличия в этот чин;