Затерянная во Вратах - Елена Ловина

испепелила мозг. Но, похоже, мозг испепелили этой девице. Подумать только, она собралась уничтожать Врата и порталы — а как же мы?

Еле сдержалась, чтобы не ткнуть ее когтем в темечко, совсем немножко, чтобы проверить, есть там мозги или уже нет. Я даже смогла сдержать свой порыв дыхнуть на нее пламенем — так в горле зачесалось, что даже в глазах помутнело — злость в чистом виде просилась наружу.

— Что случилось в твоем мире, что ты оказалась здесь? — попыталась отвлечь Айсе, да и себя заодно: лучше я расспрошу ее подробнее, когда сама буду готова и при этом не съем девушку от злости…образно говоря. А про нее мы не расспрашивали, боясь очередной истерики, но моя судьба, видимо, такая, идти по пути не самому прямому и легкому.

Рассказ вышел не веселым, а в конце и вовсе трагическим, даже жалко стало Айсе, что она пришла к нам, оставив любимого в неизвестности и при этом сама ничего толком не знает.

Так сложилось, что в тот день Айсе пришла к Вратам проверить свою теорию на практике, специально выкрала Сиалит у жениха, который оказался ни много ни мало наследным принцем империи Бранвер. Только принц Леонидас еще и проницательным был — все же подменил камень, а потом сам пришел к Вратам, чтобы образумить девушку, но в тот самый момент кто-то из портала пронзил сердце принца ритуальным кинжалом. Чтобы спасти Леонидаса, Айсе отдала свой первый дар, а у нее это была литомагия, и была уверена, что Врата приняли дар, вот только с магией утянули и саму Айсе.

Что после этого произошло — я была свидетелем и наблюдала, как люди боролись с нашими монстрами.

Айсе рассказывала так патетично и самозабвенно о взаимной любви своей и принца, несколько раз уточнила, что любовь обоюдная, так что даже мне, не сильно сведущей в любовных перипетиях, показалось, что взаимности как раз и не было, но тут уж я не стала озвучивать свою точку зрения.

— А ты видела того, кто пытался убить принца? — спросила я, разглядывая выбранный камень. Под параметры он не попадал совершенно, но как раз этим и был хорош — противоположности, как известно, дают убойный результат.

— Это был лорд Бриз, третий помощник советника короля, — Айсе смотрела на мой камень со снисходительной улыбкой умудренного опытом человека, который смотрит на ребенка, собирающего картинку из двух половинок. — Про него говорят, что он не большого ума и, скорее всего, так и останется третьим помощником.

— А ты можешь создать его иллюзию? — Рар вдруг оказался рядом и принюхался, стараясь делать это незаметно. Что ж, феромоны ломают железную силу воли, но это и хорошо — на нем и испытаем мой артефакт.

Пока Айсе ткала иллюзию (у нее это заклинание получалось иначе, чем у нас), я видоизменяла камень, слегка сдвигая его структуру в нужную сторону. Действовать нужно было аккуратно, закручивая магические вихри внутри камня до тугого клубка, а потом резко раскрутить их обратно.

— О! Оооо! Ох, надо же! — я только на третьем "охе" поняла, что они относятся к моим действиям и ни капли не наигранны в своем восхищении. Даже приятно стало, но я только продолжила перенастраивать камень, одной из голов, все же заглянув в рисунок.

Что ж, хоть внешне мужчина и не был похож на того идеального магистра Клевра, которого я знала, но вот глаза могли принадлежать только ему.

— Так и слышу, — пробормотала, отворачиваясь от рисунка, — "Принцесса Саянара, я взял вас лишь для того, чтобы Валер на уроках был в тонусе, а не для того, чтобы забивать ваш хорошенький мозг лишней информацией" — передразнила и даже интонации скопировала — получилось очень похоже.

— Могу тебя заверить, что Клевр, как и я, вскоре понял, что нам досталась перспективная ученица, — улыбка Рара почему-то не ввергла Айсе в ужас, и девушка только кокетливо смутилась, не забыв стрельнуть глазами в дядю. Нужно взять этот взгляд на вооружение — вдруг пригодится в будущем, когда… Не думать об этом!

Я отмахнулась от комплимента, потому что сейчас он меня не трогал. Это раньше я каждый урок ждала похвалы, а по большей части получала лишь нагоняй и выговоры.

— Значит, все же, Клевр, — мама подошла незаметно и тоже рассматривала изображение, мрачно сдвигая наросты над глазами. — Он несказанно вовремя оказался в нужном месте. И жертву выбрал такую, чья кровь непременно послужит катализатором для его ритуала, да еще сама пришла на место — ни тащить не пришлось, ни от телохранителей отбиваться. Он, случайно, не может переплетать нити жизни по своему усмотрению, Раридан?

Наверное, Раридан был сильно увлечен изучением портрета Клевра (или лорда Бриза), поэтому допустил оплошность и произнес то, что перевернуло все с ног на голову:

— Да зачем ему нити жизни, если достаточно просто подслушать планы Айсе в ее мыслях, а потом подсказать принцу, где ее искать — женские мысли слишком шумные, чтобы их не услышать.

— ЧТО?!

Глава 34. Терпение, когда его нет

— Что?!

Почти за десять лет переходов, что мы терлись бок о бок, сражались, учились сотрудничать и доверять, защищали друг друга, мы ни разу не услышали от дяди хотя бы намека на то, что он слышит наши мысли. Сейчас разговор не о той мыслерече, к которой мы научились прибегать в этом переходе, чтобы обратиться к другому дроху, который находится от нас на расстоянии или, когда мы не желаем, чтобы наши переговоры слышали наши "гости" — это именно разговор, а тут про мысли. Мысли мы тщательно скрываем ото всех за крепким щитом чтоб никто…чтоб никогда… Я бы, например, не хотела услышать мысли бабушки, что она обо мне думает, или жардана Кевора по отношению к Юни, или мысли Гориана — бррр. А еще сколько ж я всего думала про самого Клевра, пока была его ученицей — ой, как стыдно-то! — хорошо, что сейчас он меня не видит.

— Я думаю, это у дрох-куаров одна из разновидностей расовой магии, — Рар понял, что проболтался, но ни досады, ни смущения не выказал — этакий мужчина-гранит. — Они все немного эмпаты.

— Эмпатия и чтение мыслей — вещи разные, — резонно заметила Айсе, тоже начавшая хмуриться, вспоминая, похоже, те случаи из жизни, которые могли бы подтвердить или опровергнуть заявление Рара о чтении мысли?

— Клевр развивал свою способность, — признался Рар, — но я, честно, в это не верил. Да и сейчас верю с трудом, возможно, это всего лишь мои догадки.

— Ты сказал, что мысли женщин слишком шумные, —