Подлецы и герои - Александр Афанасьев

Основной офис АТЦ находился в Нью-Йорке, совсем недалеко от того места, где все это случилось, от граунд-зеро[98], где по ночам били в небо два мощных световых луча от зенитных прожекторов. Частично такое необычное расположение штаб-квартиры ключевой в борьбе с терроризмом организации было обусловлено близостью к месту трагедии – чтобы все сотрудники АТЦ помнили, кто они и ради чего они работают, от чего охраняют страну. Частично – потому что вариантов было немного: либо Нью-Йорк, либо Вашингтон, а в Вашингтоне хватало штаб-квартир правоохранительных организаций и без этого. Если бы они работали в Вашингтоне, большую часть рабочего времени им приходилось бы отбиваться от назойливого внимания журналистов, сенаторов, конгрессменов, лоббистов, адвокатов и прочего вредного люда, коими Вашингтон просто кишел. Какой-нибудь умник из Конгресса, безусловно бы подумал, что стоит организовать совместный комитет в Конгрессе по делам терроризма и заставить спецслужбы представлять туда всю информацию на проверку. И АТЦ превратился бы в аналог ЦРУ и ФБР – с раздутым штатом, с людьми, занимающимися непонятно чем, с бумажной работой, которая отнимает большую часть времени, с аппаратом по связям с прессой. Рано или поздно такое превращение все равно произойдет – но чем дальше они от Вашингтона, тем дольше придется этого ждать.

На верхние этажи – а АТЦ занимал этажи с двадцать второго по самый последний, тридцатый, – ходил специально выделенный лифт, около него стоял дополнительный пост охраны. Все прочие этажи, с первого по двадцать первый, занимали различные коммерческие конторы, в том числе и сдаваемые на короткое время офисы, поэтому людей в здании было хоть отбавляй. Лейтенанту Мантино пришла в голову мрачная мысль, что если у кого-нибудь возникнет светлая идея снять офис этаже на шестнадцатом и натаскать туда взрывчатки, то сделать это будет довольно просто. Вон, к примеру, какой-то мексиканец в желтой форме DHL с большой коробкой – что он тащит? Ксерокс новый в один из офисов? Или несколько десятков фунтов ТНТ? А если он анархист?

– Сэр?

Вместо ответа Мантино предъявил свое новенькое служебное удостоверение. Непривычное – вместо кожаной обложки с металлической бляхой – пластиковая карточка с магнитной полосой и еще каким-то кодом из разных квадратиков – как ему сказали, здесь сканер со всей нужной для идентификации информацией.

– Прошу положить удостоверение сюда, сэр. Тыльной стороной вверх.

Устройство, которое было на посту охраны, напоминало то ли промышленную кофеварку для баров, то ли ксерокс. Красный свет там, куда он положил удостоверение, мигнул – и погас.

– Проходите, сэр.

Лифт был скоростной – приятно, хотя и дух захватывает. Как сказали лейтенанту, его рабочее место располагалось на двадцать третьем этаже.

На двадцать третьем длинный коридор перегораживала наспех возведенная стена, в которой была дверь. Закрытая, толкнул – не поддалась, зато на него уставилась своим фасеточным глазом новейшая видеокамера. Мантино осмотрел дверь и обнаружил прорезь, куда, по всей видимости, следует вставлять карточку. Он вставил ее туда – и аппарат сожрал карточку, но дверь открылась. Оказывается, карточка проходит сквозь механизм идентификации и «выплевывается» в небольшую ванночку на той стороне – прошел дверь, забрал из этой ванночки свое удостоверение. Если система заподозрит неладное, удостоверение она сожрет, но дверь не откроется. Умно – все полицейские перед увольнением или выходом на пенсию заявляли об утере служебных удостоверений. Ксива, удостоверение копа – привычная индульгенция против грехов и грешков, и многие просто не представляли себе, как жить без ксивы. А тут так не получится…

Рабочее место Мантино представляло собой отгороженный легкой пластиковой перегородкой закуток – отвык он уже от такого рабочего места, отвык. У лейтенанта детективов хоть какой-то – но отдельный кабинет. А тут… ладно. Два стула – для себя и для посетителей, новенькие, удобные. Компьютер – плоский, новенький монитор, в полицейских участках всегда были не компьютеры, а старье. Полка для документов, корзины «входящее-исходящее», еще один шкаф – металлический, запирающийся. Лейтенант попытался включить компьютер – он не включился.

– Черт!

– Привет!

Невысокий улыбающийся блондин средних лет плюхнулся на стул для посетителей.

– Добрый день, – ответил лейтенант.

Блондин протянул руку, улыбаясь неизвестно чему.

– Джек Мак Дугал. Можно просто Джек. Твой напарник на ближайшее время – ничего, что я на «ты»?

– Рикардо Мантино. Ничего, э…

– Проблемы?

– Да вот не могу справиться с этим долбаным компьютером.

– Я тоже раньше не мог. Потом привык. Смотри сюда.

Блондин показал на какую-то прорезь в корпусе – кстати, системный блок стоял прямо на столе, что было очень необычно. Лейтенанту эта прорезь показалась просто вырезом для вентиляции…

– Вот сюда вставляй удостоверение. Давай! Тыльной стороной – сюда.

Напарник взял удостоверение, вставил в прорезь, ткнул пальцем в кнопку включения. Сразу едва слышно зашумел вентилятор.

– Вот так. Это такой хитрый электронный замок, чтобы кто попало не мог работать на чужих компьютерах. Твое удостоверение – это твой пароль. Вставляешь его – работаешь. Не вставляешь – не работаешь. Есть и компьютеры общего пользования, обычные – но там никакой секретной информации нет.

– А если я забуду в замке ключ?

– Тогда ты отсюда не выйдешь. При выходе нужно тоже прокатать пропуск.

– А если я засуну пропуск в эту чертову дверь – а там какой-нибудь парень успеет его стырить, не дожидаясь, пока я выйду?

– Этого не может быть. Когда выходишь отсюда – нужно просто прокатать пропуск магнитной полосой, как пластиковую карточку в супермаркете.

– Умно… – оценил Мантино. – Кстати, в прошлом я лейтенант полицейских детективов из Вашингтона.

– Понятно. А я – из ФБР, Лос-Анджелесское отделение.

– КОИНТЕЛПРО[99]?

– Да, «Белая ненависть». Слышал об этом?

– Местами. У нас тут такое не слишком распространено.