Этюд в розовых тонах - Анна Данилова

– Не говори так!

Но Виктор уже отключил свой телефон.

Аля встала и пошла к Юдину.

– Борис, мне надо с тобой поговорить.

– Что случилось, Аля? – Лицо Юдина в этот миг показалось Але почти младенческим. Он был похож на большого ребенка. – Что ты так на меня смотришь?

– Борис, сядь. Мне о многом надо с тобой поговорить.

– Ты хочешь сделать признание, что это ты… убила Машу? – Юдин сел в кресло напротив Али.

– Нет, нет, что ты! Но я действительно хочу сделать тебе признание. Дело в том, что я люблю другого человека.

– Другого? И кого же это, если не секрет? Надеюсь, не старину Теслина? – Лицо его вдруг вытянулось, щеки обвисли, как у старой и больной собаки. – Ну говори… Мне уже нехорошо…

– Нет, не Теслина. Это Виктор Кленов. Я встречалась с ним несколько раз, пока жила с Машей.

– Несколько раз? И что же теперь? Почему ты вдруг о нем вспомнила? Ведь ты не встречаешься с ним сейчас, когда живешь со мной? – спросил он со слабой надеждой в голосе. – Да не молчи же ты!

На него было больно смотреть. Аля изнывала от жалости к этому человеку, но и отступать уже было поздно.

– Борис, я не встречалась с ним, хотя только об этом и мечтала. Ты прости меня… Я не изменяла тебе и жила с тобой, потому что ни с кем больше жить не могла. Ни с Машей, ни с Виктором. И на то имелись причины.

– Он женат?

– Нет.

– Тогда почему же вы не вместе? И зачем тебе было соглашаться жить со мной, если ты любила другого мужчину? Какие еще причины, о чем ты говоришь? Ты была свободна, он – тоже… Смею предположить, что он… беден? Ты согласилась жить со мной из-за денег? Неужели из-за денег?

– Да нет, Борис, не из-за денег. Ты – надежный, добрый, хороший, ты любишь меня. Виктор… Он бизнесмен, он далеко не беден, и он тоже любит меня, но я не могу с ним быть, понимаешь?

– Нет! Нет, нет и еще раз нет! Разве что он тоже… голубой? Но так не бывает, черт возьми!

– Нет, успокойся. Он – нормальный мужчина.

– Аля, ты отдаешь себе отчет в своих действиях? Где логика? Что происходит?

– Хорошо… Я скажу, но лишь в общих чертах. Два с половиной года назад была убита его жена. Рената. На лыжне… в лесу. И я проходила свидетельницей по этому делу, понимаешь? Я видела тогда в лесу мужчину, очень похожего на Виктора… Может быть, это был действительно он, я не знаю, этого никто не знает. Словом, его тогда продержали десять месяцев в тюрьме. Доказательств его вины так и не нашли и его отпустили. Но человек провел в заточении столько времени по моей вине… И как же я могу быть с ним? Когда-нибудь он вспомнит меня… Теперь понимаешь? У нас нет будущего!

Она лгала, потому что даже Юдину не могла сказать всей правды.

– Какие глупости… Ты снова от меня что-то скрываешь… Ты думаешь, наверное, что это все-таки он убил свою жену? Ты боишься его? Боишься, что он убийца?

– Нет… не знаю… Возможно…

– Но почему ты рассказала мне о нем именно сейчас? Что случилось?

– Я не хочу лгать, Борис. Пока ты ставил машину в гараж, он позвонил мне и сказал, что у него произошло несчастье, погибла сестра. Сестра, с которой они жили вместе. Она – единственно близкий ему человек. Я бы могла обмануть тебя и придумать что-нибудь, чтобы только поехать к нему. Но я говорю тебе правду, понимаешь, правду! Он просит меня поддержать его.

– Он знает, почему ты бросила его?

– Нет. Думаю, он до сих пор находится в недоумении, почему я оставила его. Но ему сейчас трудно. Ты бы слышал, что он говорил мне сейчас… Отпусти меня, пожалуйста. Отпусти…

– Но куда? Ты что, хочешь поехать к нему? Но что ты будешь у него делать? Ты хочешь остаться у него? Успокоить, приласкать?.. – он сорвался на крик.

– Виктор сам сейчас сюда приедет. За мной. Послушай, давай не будем ссориться. Ситуация сложная, но мы ее переживем…

– Как это переживем? Ты заявляешь мне накануне нашей свадьбы, что уходишь к другому, и это ты называешь сложной ситуацией? Может, ты попросишь меня еще, чтобы я помог твоему любовнику с организацией похорон его сестры? Что это за отношение такое, Аля?! Ты ведешь себя как настоящая эгоистка. Я ведь мужчина… И у меня тоже есть самолюбие.

– Если ты мужчина, то докажи это. Поступи по-мужски. Отпусти меня к нему. Ему нужна моя помощь. Я обязана ему, понимаешь? – Она уже кричала, билась в истерике. – Как же я устала со всеми вами расплачиваться! Я всем обязана, понимаешь? Всем! И тебе, и Теслину, и Виктору, и Маше! Но разве можно так жить, ты мне скажи? Я хочу свободы, понимаешь? Свободы! Пойми, когда Теслин привез меня к тебе сюда, я рассчитывала на дружбу, на нежную дружбу… Но ты пришел ко мне в спальню, и я, чувствуя, что ты нуждаешься в моей ласке и любви, впустила тебе к себе. Без любви. Я люблю тебя, конечно, но по-другому, пойми. Я готова жить с тобой долгие годы, но не так, как того хочешь ты. Я была бы счастлива, если бы ты был моим отцом или дядей, братом, кем угодно… Ты прекрасный мужчина, ласковый, нежный, заботливый, но я не люблю тебя. Я не хочу тебя. И ты, как мужчина, должен выслушать меня и понять. Отпусти меня. Я уже и сама не знаю, люблю ли я вообще кого-нибудь или нет… – она закрыла лицо руками. – Я не знаю, что мне делать.

Юдин молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Аля ждала продолжения упреков, но в комнате было тихо. Когда же она отняла ладони от лица, то увидела, что Юдин задумчиво смотрит в окно.

– Ты ненавидишь меня? – Она подошла, села, как прежде, к нему на колени, обвила руками его шею. – Ты прости меня. Я не должна была тебе об этом говорить. Но еще не все потеряно… Ты поверь мне, я ни с кем не смогу жить, ни с кем. И с Виктором у меня ничего не получится. Я это чувствую…

– Да нет, ты права. Это я во всем виноват, – Борис Ефимович потерся лбом о ее лоб и поцеловал в ухо. – Это я во всем виноват. Скажу даже больше: я ждал этого. Мне не верилось, что мое счастье может длиться так долго. Я обманывал себя, когда верил, что ты любишь меня. К тому же я поступил дважды подло по отношению к тебе… Первый раз – когда практически купил тебя как вещь у твоего отца, а второй… А второй, Аля, – когда не захотел искать тебя.

– Как это не захотел искать? Почему?

– Вот так… Я испугался, что ты заодно с отцом. Я думал, что ты уехала вместе с Вениамином. Но ты не такая, как твой отец. И я сильно виноват перед тобой… Я хотел все это искупить своей любовью, жениться на тебе, мечтал о ребенке, семье. И вдруг теперь этот… как его…

– Виктор, – прошептала она, глотая слезы. – Борис, я прошу тебя, давай поможем ему. Он приедет сейчас, и мы вместе с ним поедем в морг или куда там еще, я не знаю…

– Нет, нет, Аля. Ты должна поехать с ним одна. Ему нужно выговориться… Я понимаю его…

Аля вздрогнула, когда услышала за окном шум подъезжающей машины.