Проклятие чёрного единорога - Евгения Преображенская

не осталось. Лишь боль и всепоглощающая тоска рвали изнутри стальными клыками. И тяжелый, темный гнев возрождался из глубин ее человеческой души.

Но Джиа по-прежнему дышала. Ее сердце пусть медленно, но билось.

Она могла кричать. И закричала.

Так громко, неистово и осознанно, словно спуская с цепи свору бешеных собак. Она закричала, точно выплевывала из себя тоску и обиду. Ее рвало и выворачивало наизнанку криком – ядовитой ненавистью.

Она ненавидела тех, кто сделал это с Летодором. С ней. С десятками юношей и девушек, с солдатами и лисами.

Пусть она позволила жрецам убить всех этих людей, но не позволит использовать их жизненную силу и их души для рождения того, чему нет места в этом мире.

Они не имеют на это права. Они – никто. Глупые пустые сосуды для ничего. Но они сделали свой выбор. Как Летодор. Как она. И все они заплатят сполна…

Джиа кричала, рычала и выла. Ее охватил жар. Лицо, шея и плечи будто раскалились. Все тело, казалось, горело. Но она снова и снова набирала в грудь воздух и выплевывала из себя гнев, словно жгучий огонь.

Девушка кричала, закрыв глаза, балансируя между явью и тьмой, между жизнью и смертью. Она кричала – и не видела, как один за другим падают жрецы и солдаты. Она кричала – и не чувствовала, как взбесившийся ветер рвет ее волосы и серый плащ.

Джиа уже не могла увидеть, как настоящий ураган сметает все вокруг, вырывает столбы с привязанными к ним телами и ломает деревья. Ее сознание вновь объял мрак. Но даже тогда она продолжала кричать и не могла остановиться.

Алым огнем вспыхнули во тьме кровавые ветви. Это были уже не ветви, а нечто, неуловимо напоминающее огромное животное. Неведомая тварь взвыла. Но ее вой не мог заглушить крика Джиа.

Хрупкие, тонкие нити, связывавшие тело чудовища, дрогнули и разлетелись на тысячи мельчайших осколков. Осколки брызнули во все стороны и растворились во тьме сияющим розовым туманом.

Воцарился настоящий хаос. Дико завывал ветер, и в ужасе кричали люди. Землю словно что-то раскачивало изнутри. Твердая поверхность вздыбилась настоящими волнами.

Массивное здание монастыря содрогнулось и с диким грохотом сложилось. За доли мгновения оно буквально провалилось само в себя. Рушились стены и взмывали вверх камни. Светало, но небо заволокли темные облака пыли.

Фро плохо видел, что именно произошло, когда появились убийцы. Он знал, что жрецы ожидали их, и нисколько не удивился, хотя и отчего-то расстроился, когда солдатам удалось убить страшного незнакомца с мечом и обезвредить бросившуюся к нему женщину.

За тем, что было после, он не наблюдал. Все его внимание занимала танцовщица. Страшно ему тоже не было, откуда-то взялась в нем небывалая храбрость. Но он видел ее слезы и ощущал ее ужас как собственный.

И теперь, когда все полетело вверх тормашками, когда замертво стали падать его хозяева – кто сам по себе, а кто и прибитый свалившимися с неба камнями, – когда рухнули стены монастыря и по земле поползли гигантские трещины разломов, Фро очень четко осознал то, что сейчас ему было важнее всего на свете.

Он, с трудом удерживаясь на ногах, добрался до черноволосой танцовщицы, перерезал путы у нее на запястьях и, перебросив легкое тело через плечо, бросился бежать. И бежал он так быстро и так далеко, как только мог.

Судя по грохоту, за спиной у них разверзся в огне и урагане настоящий хаос. Словно пласты нижних миров на мгновение смешались с миром людей. В самый последний миг, когда уже казалось, что они сумели спастись, Орфа подняла голову и взглянула назад.

И это было последнее, что девушка увидела в своей жизни…

22. Утро

Настало утро. Мягкий свет, пробравшись сквозь неплотно прикрытые шторы, озарил лицо его возлюбленной. Девушка улыбнулась, и мужчина не смог удержаться, чтобы не поцеловать эти губы, самые дорогие и самые нежные из всех.

Они снова заключили друг друга в объятия и скрылись под легкими одеялами. Утром неожиданно похолодало, но у влюбленных не нашлось времени, чтобы чему-то удивляться. А поводов для удивления было немало!

Ученый муж так и не понял, что за проклятие владело его возлюбленной, поскольку ни вечером, ни утром он не заметил каких-либо перемен в облике Ее Высочества. Принцесса Гриерэ – белокожая и черноволосая воительница волшебной красоты, грозного нрава и еще более безудержного характера в постели – по его наблюдениям, какой была, такой и осталась.

Однако все произошедшее между ними за последние часы, по мнению Алема Дешера, было неподобающим и совершенно недопустимо для любой благовоспитанной девушки, а тем более для принцессы.

Он живо припомнил, что отец его приходится троюродным братом царю царей Джэаруба. То есть сам Алем Дешер по сути является принцем страны, которая лежала за тремя морями. А потому он, еще даже не успев одеться, незамедлительно упал на колени и торжественно объявил Ее Высочеству о своем твердом и непреклонном намерении взять ее в жены.

И вот, стоя коленями на холодном полу, совершенно нагой и беззащитный пред волей принцессы Гриерэ, что гордо взирала на него с высоты мягких пуховых перин, Алем Дешер, как и прежде, ожидал королевского гнева, дальней ссылки или чего-нибудь еще более страшного, но получил лишь смущенную улыбку и ее незамедлительное согласие.

Джиа оказалась в темноте. Темнота обнимала ее своими большими и ласковыми руками. Она вбирала в себя ее тревожные мысли и чувства. Девушку словно бы окутывала ее любимая морская пучина. И тишина – абсолютная, непроницаемая тишина.

Затем Джиа увидела, как воды безбрежного мрака озаряются крохотными искорками. Звезды над ней, звезды под ней – то там, то тут вспыхивали огоньки. Джиа искала среди них один самый важный для нее огонек. Она искала, и нашла его.

Девушка увидела взъерошенного темноволосого мальчишку лет десяти. Он плакал, кусая обветренные губы и растирая кулачками грязь по измазанным щекам. Она ощутила его боль. И очень ясно почувствовала, как в этот самый момент переворачивается его маленький и правильный детский мир.

За короткий миг все его детство пронеслось у нее перед глазами. Она видела счастливую семью в бедной, но уютной и чистой хижине. Она слышала нежность и любовь в голосах людей. Она ощущала их спокойное и размеренное счастье.

У мальчика была старшая сестренка. Они оба помогали своей матери по хозяйству. В свободное время мальчик играл с друзьями в ведьмаков. Он любил драться с другими мальчишками.

Его сестра иногда тоже