Джаханнам, или До встречи в Аду - Юлия Латынина

– Ты что, без оружия? – спросил Гаранин.

Гость широко улыбнулся и распахнул камуфляжную куртку, отработанным жестом выдергивая из-под мышек две тупорылых «Грозы».

Обтянутый резиной глушитель сверкнул прямо в зрачок Гаранину, и в следующую секунду тот обнаружил, что лежит глазами вверх и поднимается к потолку, а сразу за потолком начинается небо.

А потом и небо пропало.

Конфликты акционеров решаются с применением водометов, штурмовых лестниц и огнетушителей. Конфликты акционеров не решаются с помощью оружия. Автоматы омоновцев и спецназа играют при их решении исключительно декоративную роль.

Несмотря на то что все шесть бойцов внутренних войск, стоявших в холле, были вооружены до зубов, ни один из них не был готов стрелять, и не имел такой боевой подготовки, как бывший студент «керосинки», а ныне – чеченский полевой командир Халид Хасаев.

Через несколько секунд все было кончено. Ни один из покойников не успел даже схватиться за оружие. Ни один не успел поднять тревоги.

Халид брезгливо переступил через тела и открыл решетку.

* * *

Как только Халид исчез в глубине вестибюля, Маирбек подошел к начальнику ОВД «Западное», чьи люди смотрели за порядком на площади.

– Снимай своих, – приказал он.

Начальник ОВД с интересом посмотрел на курчавого черноволосого спецназовца. На камуфляже типа «снежинка» не было ни малейших опознавательных знаков: ничего, кроме овальной нашивки: кулак, автомат да черный волк на белом фоне. За плечом висел стандартный АК-74, на бедре – «стечкин». Стоявший рядом оператор немедленно развернул объектив.

– Убрать камеру! – последовал жесткий окрик.

Оператор попятился. Двое местных ментов подтянулись к месту конфликта.

– Вы кто такие? – начал корреспондент рядом с оператором. – Вы…

В следующую секунду приклад автомата сбил камеру в снег.

– Ты че делаешь! – закричал оператор, – ты знаешь, сколько она стоит?

Немедленно он получил в морду. Начавшаяся драка полностью отвлекла на себя внимание начальника ОВД. Один из спецназовцев пинал камеру по снегу, оператор громко орал, новоприбывшие выкручивали ему руки, – словом, спецслужбы сцепились с прессой, и неизвестно, чем бы закончился этот бардак, если бы в разгар его на третьем этаже не расскочилось стекло, и из него вылетел, спиной вперед, человек в камуфляже.

Начальник ОВД ошеломленно наблюдал за его падением. Человек грянулся об асфальт и остался лежать сломанной куклой. Сквозь разбитое стекло раздались звуки выстрелов. Дуло автомата уперлось начальнику ОВД в позвоночник, и над притихшей толпой раздался приказ:

– Всем стоять.

Тут только начальник ОВД увидел, что за то время, пока он пытался унять дерущихся, новоприбывшие оцепили площадь, а автобусы, на которых они приехали, перекрыли оба выезда.

А затем полноватый курчавый спецназовец поднял камеру из сугроба, удостоверился, что красный глазок записи еще моргает, и вручил ее ошеломленному оператору.

– А теперь будешь снимать, – сказал он, – все. До самого конца.

* * *

Через восемь секунд после бойни на проходной Халид Хасаев с четырьмя бойцами вошел в роскошно отделанную приемную на третьем этаже.

За высокой конторкой мореного дуба двух секретарш заменяли два вэвэшника. Дверь налево, с табличкой «генеральный директор», была открыта. Из нее тянуло сладким запахом сигарет, кофе и копченой колбасы. Прямо возле двери лежал спальный мешок.

Дверь направо, с табличкой «председатель совета директоров Артем Иванович Суриков», была закрыта. Возле нее стоял человек с погонами подполковника, с красным, немного одутловатым лицом и встопорщенными рожками темно-русых волос, прикрывавших раннюю лысину.

Халид никогда не видел этого человека в лицо. Но когда тот объяснял присяжным, почему он расстрелял «Уазик» с полуторамесячной девочкой, он сказал, что охотился на известного своей беспощадностью полевого командира Хасаева.

– Где Суриков? – спросил Халид у подполковника Исенина.

Тот кивнул на кабинет.

– Один?

– Два охранника. Вооружены и обещают стрелять.

Халид ударом ноги вышиб дверь. Артем Суриков, небритый и полупьяный, лежал в кресле. По обе стороны двери стояли охранники.

– Стой! Стрелять будем! – закричали они.

Два одиночных выстрела из «Грозы» покончили с ними на месте. Два бойца влетели в кабинет, выдернули Сурикова из кресла, как репку из грядки, и поволокли в приемную.

Подполковник Исенин ошеломился.

– Вы че, уроды? – заорал он, – здесь не Чечня!

Бойцы Хасаева передернули затворы.

– Всем на пол, руки за голову, жопу кверху! Ну!

Глаза подполковника стали как две плошки. Один из его людей схватился за автомат, и короткая очередь уложила его на месте.

– Еще кто храбрый? – сказал Халид.

Русские лежали тихо, как трупы. Из кабинета вытаскивали ошарашенных служащих. Халид подошел к сержанту внутренних войск, лежавшему рядом с Исениным, сорвал автомат с его пояса, упер в висок.

– Где Баров? – спросил Халид.

Сержант молчал.

Халид нажал на курок, и мозги сержанта разлетелись по паркетному полу. Халид упер автомат в следующего.

– Где офицеры из управления «С»? – спросил Халид.

– Они уехали. Посрались с Баровым и уехали, – поспешно ответил подполковник.

– Где Баров? – спросил Халид.

– Осматривает завод.

Ловкие руки ошмонали Исенина. Кто-то подтащил его к батарее и сковал запястья наручниками. Кто-то сорвал с его пояса сотовый телефон. Дуло автомата уперлось Исенину в ухо. В другое ему сунули телефон с уже набранным номером.

– Спроси, где он. Только без фокусов.

– Он не отвечает, – побелевшими губами прошептал подполковник.

В трубке и в самом деле раздался приятный женский голос, сообщивший об отсутствии связи с абонентом.

Вправо по коридору грохнула светошумовая «Заря», и сразу же затрещали выстрелы. Исенин помнил – по коридору, в зале заседаний, устроили небольшую столовую. Поставили пластиковые тарелки, вывалили привезенные с собой салаты, икру, красную рыбу. На кухню отдали жариться парное мясо. Данила Баров заботился о том, чтобы его люди были накормлены. В столовой было много людей. Там и грохнуло.

– Ты, припадочный, – заорал подполковник Исенин, – ты что делаешь? Ты кто такой?

Халид улыбнулся. Потом неторопливо стянул с головы шерстяную шапочку. Из кармана Халид достал зеленую повязку смертника с черной вязью арабских букв. Чтобы обвязать голову, ему пришлось на несколько секунд отдать автомат младшему брату.