Свадьба - Даниэла Стил

— Я думаю, Сэм решила отдать ребенка. — Аллегра говорила искренне, ей казалось, что это единственно возможный выход.

— Тогда приведи ее ко мне.

Они договорились о встрече на следующей неделе, и Аллегра позвонила на работу матери. Блэр, поблагодарив Аллегру за помощь, напомнила, что ей нужно начинать готовиться к свадьбе, подумать о подвенечном платье и подружках невесты.

— Ах, мама, как ты можешь говорить сейчас о таких вещах?

— Мы должны о них говорить. Слава Богу, вопрос с ребенком решится до твоей свадьбы, но эти несколько месяцев будут похожи на кошмарный сон.

«Особенно для Сэм», — подумала Аллегра.

Блэр даже не сердилась на младшую дочь, она ее только очень жалела. Затем Аллегра сообщила матери о своем решении: она не желает видеть имя Чарлза Стэнтона на свадебных приглашениях. Если он захочет присутствовать на свадьбе, придется согласиться, но при оглашении его имя не будет упомянуто. Обеим женщинам такое решение показалось разумным компромиссом. Аллегра пообещала матери, что как только познакомит Сэм с адвокатом и этот вопрос будет улажен, она займется поисками свадебного платья.

Через несколько дней Аллегра и Сэм вместе отправились к адвокату. Блэр не смогла пойти с ними, у нее была назначена встреча на студии. Сьюзен очень понравилась Саманте. Представив женщин друг другу, Аллегра вышла в приемную, оставив сестру наедине с адвокатом. Сама она в это время сделала несколько деловых звонков по мобильнику. Через некоторое время Сьюзен пригласила Аллегру в кабинет и объявила, что Сэм решила отдать ребенка на усыновление. Она стала объяснять сестрам условия процедуры, их обязанности и чего от них могут ожидать потенциальные приемные родители. По словам адвоката, Сэм имела право сама выбрать семью для будущего ребенка. В данный момент среди клиентов Сьюзен ребенка для усыновления ожидали семь местных пар, одна пара из Флориды и одна — из Ныо-Йорка. Адвокат была уверена в своих клиентах и не сомневалась, что Стейнберги их одобрят. Но будущая мать совсем растерялась, слишком велика оказалась нагрузка на ее еще не окрепшую психику. Однако, как бы Сэм к этому ни относилась, у нее не было выбора. Казалось, она приняла для себя решение отказаться от ребенка и перестала задаваться вопросом о том, что будет, если она оставит его себе.

Попрощавшись со Сьюзен, сестры ушли. На обратном пути в машине Аллегры Сэм включила музыку на полную громкость, по-видимому, она сделала это специально, чтобы ничего больше не слышать, отрешиться от действительности. Она получила свою дозу реальности, и вынести больше ей было уже не по силам. Сэм перестала ходить на занятия в школу, теперь она самостоятельно изучала программу дома. Ей нужно было только представить документы и сдать экзамены в индивидуальном порядке. Однако рано или поздно все равно поймут, почему она бросила школу. О своем положении Саманта рассказала только двум самым близким подругам, взяв с них обещание хранить ее тайну. Но с тех пор никто не зашел ее навестить, никто даже не позвонил — за исключением Джимми Маццолери. С Джимми Сэм познакомилась еще в третьем классе, какое-то время они встречались, но сейчас были просто друзьями. Джимми звонил несколько раз, но Сэм не хотелось ни с кем разговаривать. И вот сейчас, подъезжая к дому после встречи с адвокатом, сестры удивились, заметив на подъездной дорожке Джимми. Юноша уже собрался уходить. Аллегра затормозила, чтобы высадить Саманту.

— Я тебе целую неделю названивал, — пожаловался Джимми, осторожно разглядывая Сэм, — у тебя осталась моя тетрадь с конспектами, а в школе сказали, что ты больше ие придешь на занятия.

Аллегра наблюдала за ними со стороны. Оба казались одинаково юными и невинными. Ужасно несправедливо, что на долю Сэм выпало так много всего совершенно неподходящего для молоденькой девочки. Аллегра помахала им рукой и поехала к дому. Ей вдруг подумалось, что Сэм и Джим напоминают ее саму и Алана в таком же возрасте. По-видимому, между молодыми людьми существуют примерно такие же дружеские отношения, которые у нее начинались шестнадцать лет назад.

Однако Сэм держалась с холодком.

— Я собиралась передать тебе тетрадь, — стала оправдываться она и вдруг смутилась, подумав, что Джимми может знать, почему она бросила школу. Он был милым парнишкой и нравился ей, но не рассказывать же ему о своей беременности.

— И что же случилось?

— Да ничего, просто я еще не собралась.

Сэм медленно двинулась к дому, Джимми последовал за ней.

— Я говорю не про тетрадь, а спрашиваю, почему ты больше не будешь ходить на занятия.

— По семейным обстоятельствам. — Удобный ответ и, главное, очень подходящий. — Мои родители разводятся, я по этому поводу очень переживала, у меня даже началась депрессия, мне стали давать успокоительное… ну знаешь, всякую дрянь вроде прозака. Мама испугалась, что я что-нибудь натворю, может, даже убью кого-нибудь в школе; она считает, что из-за лекарств я стала неуправляемой, и…

Джимми улыбнулся, и Сэм поняла, что слишком увлеклась своей выдумкой.

— Да брось, Сэм, не хочешь рассказывать — не надо, ты ведь не обязана.

Впрочем, все и так знали истинное положение вещей или по крайней мере догадывались. Беременность — чуть ли не единственная причина, по которой девушки бросали школу. Правда, случалось, что они попадали в реабилитационный центр, но Сэм никогда не была наркоманкой. Однако Джимми не стал высказывать свои подозрения вслух: по фигуре Сэм ничего не было заметно. Может, ребята в школе ошибаются. Джимми только хотел убедиться, что с ней не случилось ничего действительно страшного, например, она не заболела лейкемией. В прошлом году они потеряли одноклассницу, и когда Сэм вдруг перестала ходить на занятия, Джимми забеспокоился. У Марии все именно так и начиналось.

— Я только хотел узнать, как ты, — мягко сказал юноша. Он некоторое время встречался с другой девочкой, но всегда питал слабость к Сэм, и она это знала.

— Я в порядке, — бодро ответила Сэм, но Джимми заметил, что глаза у нее грустные.

— Ладно, держись, не вешай носа. Надеюсь, ты осенью пойдешь учиться в ЛАКУ?

Сэм кивнула. Джимми обрадовался, они собирались поступать в университет вместе, и ему было бы жаль, если бы Сэм передумала.

— Пойдем в дом, я верну тебе тетрадь.

Джимми прошел за ней и остался подождать на кухне, пока Сэм сходит за тетрадью в свою комнату. Кухню пока не сломали, Саймон все еще уговаривал Блэр отказаться от затеи с ремонтом, и теперь в нем затеплилась надежда, что она передумает.

Сэм вернулась через несколько минут. Когда она протягивала Джимми тетрадку, он взял ее за руку. Сэм взглянула на него и залилась краской. В последнее время она стала очень чувствительной, сама не зная почему. Ей и в голову не приходило, что это из-за беременности.

— Сэм… если тебе что-нибудь понадобится, все равно что, просто позвони мне, ладно? Может, мы как-нибудь прогуляемся или посидим в кафе. Знаешь, иногда становится легче, если просто с кем-то поболтать.