Полицейский звездопад - Алексей Макеев

— Я с Сергеем в госпиталь, — бросил ему на ходу Гуров. — Петр, обеспечь нам нормальный проезд, а то с нашим российским автодорожным хамством мы к ночи не доберемся.

— Хорошо, сейчас позвоню, чтобы машина сопровождения нас по дороге встретила, — пообещал Орлов.

— Нас? — удивился Лев.

— Вот именно! Мы за вами поедем — должен же я знать, что происходит, — раздраженно ответил генерал.

Гуров влез в машину «Скорой помощи», где Левашов уже лежал под капельницей и с кислородной маской на лице, но вот глаза его были открыты, и он взглядом показал Льву, что хочет ему что-то сказать. Гуров наклонился к нему и, услышав только одно слово, отодвинулся и удивленно посмотрел на Сергея.

— Багаж?

Левашов в ответ только закрыл глаза, показывая, что Лев его правильно понял.

— Подождите минутку, — попросил Лев врачей.

Его багажная квитанция была у него в кармане, а вот квитанцию Сергея еще предстояло найти, но и она, пусть и не сразу, нашлась в его бумажнике. Выскочив из машины, Гуров бросился к еще не успевшей отъехать «Волге» Орлова и, вручив Петру квитанции, попросил получить их багаж.

— Что за люди?! Человек одной ногой на том свете, а продолжает о своем барахле беспокоиться, — не сдержался Фомич, водитель Петра, который возил его с тех самых пор, как Орлову стал полагаться персональный транспорт.

— Много ты понимаешь! — отмахнулся от него Лев.

Он побежал обратно к машине «Скорой помощи», думая на ходу, что раз Сергей так озаботился судьбой своего багажа, то это неспроста — не тот это человек, чтобы над старьем трястись, значит, были у него на это веские причины. Но вот какие? Гуров сел рядом с Левашовым и взял его за руку:

— Все в порядке, Сергей! Получат наши сумки!

Включив сирену и мигалку, их машина наконец поехала. Лев продолжал держать Левашова за руку и временами посматривал на экран монитора, хотя все равно ничего в этом не понимал, но вот синие губы Сергея и его белое как мел лицо ему категорически не нравились. И вдруг Левашов свободной от капельницы рукой попытался снять с себя кислородную маску, при этом пристально глядя на Льва. Врачи тут же всполошились и стали возвращать и маску, и руку на место, но Гуров, все поняв, остановил их и наклонился к нему:

— Сергей! Ты мне хочешь что-то сказать?

Тот закрыл глаза, и Лев сквозь завывание сирены и возмущенные голоса врачей все-таки услышал еле различимый шепот. Левашов дышал с трудом, говорил тяжело, с большими паузами, на выдохе, но смысл можно было понять.

— Среди… Документов… Фото… Сам… Разберешься… Скажешь… От «Запевалы»… Тебе все… Отдадут… Не подведи… Человека… Еще… Мой правый… Сапог… Ищи в нем… Распорядись… С умом… За это… Хороший… Человек… Жизнью… Заплатил… Все.

— Все? — отодвинувшись от Левашова, спросил Гуров, потому что это слово могло быть началом новой фразы, но Сергей закрыл глаза, показывая, что сказал все, что хотел. — Занимайтесь своим делом! — разрешил Лев врачам.

— Сколько лет знаю ментов, столько лет не перестаю им удивляться! — возмущался один из медиков. — Впечатление такое, что у них, как у кошки, девять жизней. Или они вообще бессмертные!

Водитель гнал машину настолько быстро, насколько это было возможно, но ведь российским водителям — все хрен по деревне! Им плевать, кто едет: «Скорая помощь» с включенной сиреной и мигалкой или какой-то дед на разбитом «жигуленке» плюхает, — главное, первым проскочить. Пусть не по своей полосе, пусть против всех правил — главное, показать, что лихач за рулем. Сцепив зубы, Гуров некоторое время терпел этот автодорожный беспредел, на все корки проклиная неизвестно где потерявшуюся машину сопровождения. И вдруг сердце у Левашова остановилось. Врачи тут же отогнали Льва в сторону и начали запускать сердце Сергея электрическими разрядами.

— Вы поаккуратнее! Его в свое время током пытали, — предупредил Лев врачей, а Левашову кричал, как будто тот мог его услышать: — Держись, Серега! Держись! Мы еще повоюем!

К счастью, сердце Левашова удалось запустить, а вот терпение Гурова лопнуло с оглушительным треском. Он перебрался на место рядом с водителем и, опустив стекло, высунул руку с пистолетом в окно.

— Вы… Вы… Вы чего творите? — заикаясь от страха, спросил шофер.

— Не твое дело! — рявкнул на него Гуров. — Ты гони изо всех сил, а дальше — моя забота.

И действительно, их почему-то больше никто не пытался обогнать или подрезать, а там и машина сопровождения их встретила и, тоже завывая сиреной и сверкая мигалкой, пошла впереди. Обматерив коллег за опоздание, Гуров убрал руку из окна и вернул пистолет на место. Дальше они двигались уже без всяких задержек. В приемном покое их ждали, и находившегося без сознания Левашова тут же переложили на каталку и увезли прямиком в реанимационное отделение, а Лев остался оформлять документы, благо все вещи и «дипломат» Сергея были у него. Закончив, без всякого разрешения и даже без халата отправился в реанимацию, и вид у него при этом был такой, что никто даже не попытался его остановить.

— Что с Левашовым? — спросил он, найдя заведующего отделением.

— А вы ему кто? — спросил в ответ тот.

— Друг! Родных у него нет. Так что говорите все мне, — потребовал Лев.

— Плохо! — вздохнул врач. — Сердце ни к черту, а он, судя по всему, еще и курил, и выпивал.

— Послушайте! Это очень честный, порядочный и глубоко несчастный человек. Настоящий офицер! У него в свое время была очень тяжелая жизнь, да и в последнее время она далеко не легкая. Я вас прошу, сделайте все возможное и невозможное! Этот человек должен жить! — напористо говорил Гуров.

— Голубчик вы мой! — ласково сказал ему на это заведующий. — Да мы все для него сделаем! А остальное от него, — он потыкал пальцем в сторону потолка, — зависит, потому что мы-то не боги! Эх, если бы умирали только подлецы и подонки, а честные люди не уходили до срока, совсем другая жизнь в России была бы! Но мы имеем то, что имеем!

Гуров протянул ему визитку и попросил:

— Я вас очень прошу, держите меня в курсе. Если вдруг что-то понадобится, то я, клянусь, из-под земли это достану!

— Тогда достаньте своему другу удачу, — усмехнулся завотделением. — На «Титанике» было очень много богатых, здоровых, счастливых и успешных людей, а вот удачи им не хватило! Езжайте! Если что-то изменится, вам позвонят.

Гуров спустился вниз и увидел, что там его ждет Орлов.

— Ваш багаж мы получили, — сообщил он. — А сейчас поехали в управление. И Стас, и Саша уже вернулись, так что нам есть что обсудить.

Ехали молча. И не потому, что боялись говорить при Фомиче — верили они ему абсолютно, он их не раз выручал, что своего непосредственного начальника, что Льва со Стасом. Они молчали потому, что Гуров весь был еще там: в квартире Левашова, в машине, в электричках, самолете и машине реанимации, он еще от всего этого не отошел. А Орлов просто не хотел ему мешать и ждал, с жалостью глядя на друга, который за несколько дней постарел на несколько лет. По дороге ему кто-то позвонил, и он, выслушав собеседника, ответил: