Выбор веры. Войны языческой Руси - Валерий Шамбаров

Альянс с печенегами никак не мог состояться без благословения Византии. Но императора новая власть в Киеве вполне удовлетворяла. А Свенельд предпринимал меры для дальнейшего сближения с Константинополем. Когда Ярополк подрос, временщик женил его не на княжне, не на боярышне, а на пленной греческой монахине. К тому же, она была намного старше мужа. Но воеводу устраивал как раз такой брак. Через боярышню могли возвыситься соперники, а гречанка, получившая новое имя Преслава, стала его союзницей. Да полно, была ли она пленницей? Святослав и Свенельд, покидая Болгарию, увозили денежную дань, но не греков. Пленных-то вернули императору. Скорее всего, Преслава очутилась в Киеве вовсе не случайно. Зрелой женщине было не трудно почти по-матерински поучать мальчишкумужа, внушать ему нужные мысли. При княгине во дворце появились византийские священники – читай, соглядатаи. Но поучения гречанки и ее духовников не касались религии, Свенельд и Ярополк оставались язычниками. Они попросту не могли себе позволить креститься, боялись, как бы это совсем не оттолкнуло от них подданных.

Зато Олега Святославовича в народе любили. Даже древляне, сколько раз бунтовавшие против Рюриковичей, сжились с ним и искренне считали «своим» князем. Его воспели в былинах как мудрого и доброго Вольгу Всеславьевича. Хотя на самом-то деле он ничего не успел сделать. Юный князь правил лишь несколько лет и не дожил до зрелого возраста. За что же такая любовь? Она возникла только из-за того, что Олег противостоял Свенельду и Ярополку, был их противоположностью! А уж народное воображение дорисовало и дополнило черты противоположного, то есть, положительного князя.

Тучи, копившиеся над Русью, прорвались непредвиденным образом. Однажды Олег отправился на охоту и встретил сына Свенельда Люта, заехавшего со своей свитой в чужие владения. Сын предателя, соучастник его злодеяний! Олег не колебался ни секунды, приказал казнить врага, который так неосторожно попался к нему в руки. Свенельд рассвирепел. Он лишился единственного наследника. Строил планы, что его владычество над Русью станет потомственным, после него руководить князем будут Лют, дети Люта. А со временем, кто знает, не сменят ли Рюриковичей Свенельдичи? И все оказалось перечеркнуто! Воевода ринулся мстить. Поляне ненавидели древлян, это очень помогло. Свенельд подогрел старую вражду, собрал большое войско. В 977 г. выступил в поход. Он был отличным полководцем. Не отвлекаясь на второстепенные города, одним броском вывел рать к столице Олега, Овручу.

Для древлянского князя это было неожиданно. Он не успел как следует изготовиться, призвать на помощь Владимира с новгородцами. Правда, древляне дружно вооружились, на защиту князя стекалось большое ополчение. Но Олег и его воины были куда менее опытными, чем противник. Вышли в поле, кое-как построились, а варяжские профессионалы одной атакой смяли необученных горожан и сельчан. Древляне в панике побежали в город, победители преследовали и рубили. На мосту через ров возникла давка, под напором толпы многие падали вниз. Среди них был 15-летний Олег, он погиб под грудой тел.

А Ярополк еще раз показал себя безвольным ничтожеством. Послушно выполняя указания временщика, он только сейчас, после битвы, разрыдался над трупом брата, вопрошал Свенельда: «Этого ли ты хотел?» Но кому было дело до его эмоций? Да, Свенельд хотел именно этого. Он завершил переворот, устранил соперника своей марионетки. Ярополк мог переживать сколько угодно, а реальный правитель продолжал действовать. Он счел, что теперь-то его власть достаточно крепка. Не стало фигуры, которая могла объединить славян под своим знаменем, древляне разбиты. Значит, можно привести к покорности и Северную Русь. Свенельд отправил войско в Новгород, назначил туда наместников от лица Ярополка.

13-летнему Владимиру и его дядьке Добрыне и впрямь было бы трудно отбиться. Свенельд располагал куда большими силами и ресурсами. А садиться в осаду не желали новгородцы – враги пожгут город, погибнут люди, пойдут прахом все богатства. Князю и его опекуну пришлось бежать. Но все же новгородцы остались их друзьями. Дали с собой большую казну, рассудительно утешали, что надо выждать, будет и на нашей улице праздник…

Добрыня с племяником отплыли за море, к варягам. Скандинавы не упоминают, что Владимир гостил у них. Путь изгоев лежал к славянским варягам, скорее всего, к русам на остров Руян. Здесь они получили пристанище и провели два года. Русы, как и раньше, были союзниками германского императора, участвовали в его войнах. Владимир и Добрыня вместе с приютившими их хозяевами ходили в варяжские набеги, военные экспедиции. Это давало возможность подзаработать добычу, набрать дружину. Да и сам князь подрастал умелым воином и командиром. Никаких описаний его зарубежной жизни не сохранилось, но Вольдемар Русский запечатлелся в немецком и английском эпосе. Там он предстает иногда другом, иногда врагом, но всегда благородным и достойным рыцарем.

Конечно, изгнанники не собирались доживать век на чужбине, через купцов и моряков они поддерживали контакты с родиной. А ситуация на Руси менялась. Правление временщиков всегда несет с собой злоупотребления, в народе быстро нарастало недовольство. Потом наступил день, скончался старик Свенельд. Его пышно схоронили, спалили в ладье с девушкой-невольницей, со всеми подобающими почестями. Но Ярополк все равно не стал полноправным властителем. В сварах вокруг престола на место умершего выдвинулся боярин Блуд. К разврату его имя имеет лишь косвенное отношение: он был из норманнской знати, и славяне по-своему исказили скандинавское прозвище «кровь».

Новгородцы пришли к выводу, что уже хватит терпеть таких правителей. Тайно договаривались с кривичами, чудью. Складывалась почти та же коалиция, которая когдато призвала Рюрика. Вот и теперь дали знать за море, что пора. В 979 г. Владимир с отрядом варягов вдруг явился в Новгород, и к нему сразу же примкнула вся Северная Русь. Наместников Ярополка он выгнал, сказал им: «Идите к брату моему: да знает он, что я против него вооружаюсь, и да готовится отразить меня!» [58] Сразу видно, кого молодой князь считал своим идеалом. «Иду на вы!»

Окружение Ярополка переполошилось. Подданным насолили изрядно, рассчитывать на их верность не приходилось. Нашли выход – заключить союз с Полоцком. Как уже отмечалось, в период смут и распада варяжские наместники этого города отделились от Руси. Киевские послы посетили полоцкого князя Рогволда. Сосватали за Ярополка его дочь Рогнеду, для варяга не пойми какого происхождения это было крайне лестно, он роднился с великокняжеской династией. Договорились и помогать друг другу по-родственному. С военной точки зрения идея союза была очень грамотной: если Владимир пойдет на Киев, полочане ударят по его тылам.

Но у Владимира и Добрыни имелась своя разведка. О переговорах мгновенно узнали в Новгороде, и Владимир попытался переиграть противников. Он тоже посватался к Рогнеде. Однако получил заносчивый отказ: «Не хочу розути робичича». Невеста на Руси в брачную ночь исполняла обряд разувания жениха, и Рогнеда подчеркнула, что не хочет разувать сына рабыни. Это было страшнейшее оскорбление, и не только для Владимира. Род велся не по матери, а по отцу. В Европе вообще не считалось зазорным быть бастардом. Внебрачные дети становились графами, герцогами, а у язычников разница между законными и внебрачными детьми была еще меньше. Слово «робичич» ставило под сомнение происхождение Владимира от Святослава. Мало ли с кем спуталась мать-невольница?