Наследие Пламенных - Ольга Дмитриева (olyauskova)

Но сегодня ей предстояло закончить чтение, и она предвкушала избавление от ежедневных мучений и кошмаров. После ванны она забралась с ногами в кресло, перебросила на грудь мокрые волосы и открыла книгу.

Последние страницы были посвящены жизни выживших Кеуби после создания Монолита. Райга перечитала все эти свидетельства много раз во всех хрониках. И чем больше она читала, тем сильнее хмурилась. Наконец, несмотря на то, что время было позднее, она решительно вышла из комнаты, дошла до библиотеки. Ее рука на мгновение замерла, а затем она отбросила сомнения и решительно постучала.

Магистр Лин открыл ей почти сразу. Как она и предполагала, эльф еще не собирался спать. Холодный взгляд наставника тут же выцепил в ее руках раскрытую книгу. Он вскинул бровь и спросил:

— Что-то нашла?

Райга уверенно кивнула и посмотрела на него снизу вверх. Магистр посторонился, пропуская ее внутрь. Девушка помедлила мгновение, но затем тряхнула головой и вошла. Воспоминания об этом месте у нее были не самые лучшие. Она осторожно опустилась в кресло и протянула книгу наставнику. А затем сказала:

— Все, что здесь написано, расходится с тем, что есть в официальных источниках.

— Расходится? — задумчиво переспросил ее эльф.

— Да. Смотрите сами. Официальные хроники утверждают, что Эйрисса и Райдан остались жить в роду Манкьери. Но вот здесь Эйрисса пишет о том, что Райдан фактически не жил в замке. Большую часть года он проводил при дворе, изредка навещая родственницу и ее дитя. Кроме того, есть интересные места, например, вот тут…

— … малышка родилась с глазами, цвета стали… — вслух прочел эльф. — Кровь Кеуби иссякла. Возможно, Райдан прав, и кто-то из ее детей унаследует золото нашего рода.

— Почему она здесь упоминает цвет глаз младенца? — заговорила Райга. — В семейных летописях? Разве она стала бы это записывать, если бы это не было важно?

— Да, — согласился наставник, — вероятнее всего, наши догадки верны. И «глаза цвета осени» — признак крови Кеуби.

Райга задумчиво накрутила на палец мокрую розовую прядь и спросила:

— А сохранились ли где-нибудь портреты Кеуби?

Эльф с сожалением покачал головой:

— Насколько я знаю, все это осталось за Монолитом и досталось дикарям и чудовищам… Можно, конечно, попытаться найти что-то в эльфийских летописях или во дворце. Но я бы не рассчитывал, что это будет легко. Да и зачем?

— Удостовериться, — серьезно ответила ему ученица. — А теперь смотрите сюда.

И она повернула книгу к эльфу и ткнула пальцем в последний абзац на странице.

«Манкьери очень добры ко мне, — писала Эйрисса Кеуби. — Луан изобразил на стене кусочек моего прекрасного прошлого. Теперь нарисованная частичка Кеубирана всегда со мной»

— На стене… — задумчиво протянул магистр. — Ну на это я бы не рассчитывал. Ты думаешь, что нужная нам стена — это та, на которой есть рисунок?

— Я прочла эту книгу от корки до корки, — серьезно ответила ему Райга. — Здесь и до этого были куски, написанне Эйриссой. И во всех случаях она придерживалась сухих фактов. К чему это перечисление незначительных вещей? Цвет глаз ее дочери. Рисунок на стене.

Наставник какое-то время смотрел на нее, а затем сказал:

— Или мы видим то, что хотим увидеть. Она прошла на сносях всю умирающую провинцию, видела, как гибнут ее родные и друзья. Ее муж остался на поле сражения за монолит. Она могла просто не выдержать, стать сентиментальной или просто сойти с ума.

Райга покачала головой:

— Наверное, этого нельзя исключать. Но я так не думаю. Я думаю, что ответ есть здесь, в этих книгах. И я его найду во что бы то ни стало.

Райга осторожно шагала по сугробам вслед за Роддо и оглядывалась. Над ними сияла полная луна. Ее свет серебрил снег между темными пятнами надгробий. За спиной сердито сопел Миран.

— Зачем мне тащиться вместе с вами? — тихо бурчал темный. — Лучше бы отправились своим отрядом.

Роддо примирительно сказал:

— Маг должен уметь работать с обладателями любых стихий. Я думаю, наши наставники знают, что делают.

Тот только скептически хмыкнул и спросил:

— И какой прок тут будет от тебя? Устроишь снежный буран?

— Возможно, — пожал плечами Роддо. — В любом случае, в нашей связке главный я. Так что помни, что мои приказы не обсуждаются.

Миран только закатил глаза в ответ. Райга зачерпнула снега и сказала:

— Не похоже, чтобы тут была нежить. Как-то здесь тихо для этого.

— Или нежить слишком крупная, и мы ее не чувствуем, — серьезно сказал Роддо. — В центре кладбища встретимся с остальными. Мы прошли почти половину пути, глядите в оба. Здесь видели умертвие со свитой. И мы не знаем, в каком месте.

Впереди показался высокий постамент со статуей и несколько усыпальниц. Райга оглянулась на Мирана и поймала его понимающий взгляд.

Китревиль. Именно здесь Миран создал артефакт для поиска незнакомца, который пытался подстроить покушение на принца в школе.

Стоило им подойти ближе к склепам, как из-за статуи к ним протянулась белая рука. Призрачные костистые пальцы схватили воздух в паре сантиметров от горла Райги. Девушка ушла от атаки инстинктивно и тут же ударила магией. Тварь, однако, оказалась на диво проворной. Белесая, чуть розоватая тень с алыми глазами увернулась от пламенного цветка, пропустила над головой лезвие ветра и снова бросилось к девушке. Снег под ногами умертвия — а это было именно оно — разошелся в стороны, в земле образовалась трещина. С леденящим душу воем оно скакнуло в сторону, ушло от множественного лезвия ветра Роддо и попыталось атаковать Мирана. Ладонь умертвия врезалась в земляной щит, созданный темным, и тот пошел трещинами.

Но тут монстру пришлось уворачиваться от очередной атаки Роддо. Он не терял времени и начертил что-то более сложное и, как поняла Райга, самонаводящееся. Целый рой коротких лезвий ветра налетел на умертвие и начал кромсать его на кусочки. Тварь пронзительно заверещала, но сбросила с себя заклинание и повернулась к юноше, яростно полыхая алыми глазищами.

Райга и Миран ударили одновременно. Она снова запустила заклинания с двух рук, на этот раз воздушный молот и пламенные стрелы. Тёмный ударил молотом земли. Их атака отбросила умертвие прочь от Роддо, а пламенные иглы пронзили умертвие насквозь.

Но даже этого оказалось мало, чтобы уничтожить его. Тварь вновь завыла от боли и рванула прочь. Воздух перед ней сгустился в плотную стену и преградил путь. А следом шесть огромных сверкающих полумесяцев — лезвий ветра разрубили тварь на куски.

— Спали его! — крикнул Роддо.

И Райга тут же начертила несколько пламенных цветов, которые один за другим впивались в трепыхающиеся куски тела умертвия. От воя умирающей нежити девушка содрогнулась.