Вы все жжете! Часть 1 - Бронислава Вонсович

— На которых лидирует Бернар.

— А должен был я, — неожиданно влез в разговор остановившийся Шарль. — Я понял ваш хитрый план: стравить меня с Альвендуа, чтобы вывести Матье на первое место, которое бы ему в противном случае не светило.

— Он вообще впервые участвует! — возмутилась я. — Никто и подумать не мог, что дебют окажется столь удачным, даже он сам. Между прочим, я вместо того, чтобы за него переживать в зале соревнований, хожу по непонятным проходам с вами.

— Между прочим, твой жених — Альвендуа, которому точно не понравится, что его невеста переживает за какого-то там Матье, с которым ее ничего не связывает.

— Как это не связывает? — возмутилась я, тут же сообразив, что кому-кому, а Шарлю правду рассказывать ни в коем случае нельзя. — Он друг моего кузена.

— Действительно, что это я? Такая прочная связь заслуживает переживаний на любых соревнования. Ты за всех друзей всех кузенов так беспокоишься?

— Жан-Филипп мне как брат, мы росли вместе. И Бернар у нас постоянно бывал. Можно сказать, мы росли и вместе с ним!

Захотелось стукнуть по наглой мажеской физиономии, которая была совсем рядом. Я уже даже руку начала поднимать, но тут призрак с торжественной физиономией вплыл между нами.

— У меня предложение. Поругаетесь потом.

— Когда потом? — мрачно спросила я. — Может, этого потом и не будет никогда.

Собственно, я бы прекрасно обошлась без того, чтобы потом ругаться с кем бы то ни было, тем более с Шарлем. С ним нас связывает только Франциск, после исчезновения которого мы забудем друг о друге, к взаимному счастью.

— Когда меня не будет. Чувствую, что близок мой путь к завершению. Как исполню, ради чего задержался, так и все.

Франциск почти всхлипнул, грустно покачал пером на шляпе и вытер несуществующие слезы призрачным платочком. Выглядел он недостаточно убедительно, поскольку не прониклась не только я, но и Шарль, который спросил:

— Вы же не знаете, что вам нужно сделать?

— Как это не знаю? Активировать Сердце, — уверенно ответил призрак. — Как только это сделаю, сразу умру.

— Вы и без того мертвый, — недипломатично заметил Шарль.

— А стану совсем мертвым, уйду за Грань. — Франциск надулся и потемнел. — Мы так и будем здесь стоять и вести научные диспуты, что есть жизнь и бывает ли она после смерти?

— Не мы начали.

— Конечно, вы начали спорить на куда более важные темы, — едко бросил призрак. — Что такое Бернар и насколько он важен для Николь. На его место метишь, мажонок?

«Мажонок» закрыл глаза и глубоко вздохнул несколько раз. Это же базовое упражнение медитации? Так вот для чего она нужна — для спокойствия при разговоре с призраками. Холодная голова — самое необходимое качество магов.

— Я мечу на свое место, — спокойно ответил Шарль.

— Учти, твое место не рядом с де Кибо.

— Вообще, я говорил о соревнованиях, на которых уже побеждал. Тем удивительнее было услышать от вас реплику, полную сословных предрассудков. Если бы не был уверен, что Альвендуа вас не видит, решил бы, что вы переобщались. Может, он вас умудрился покусать, даже не видя?

О своих подозрениях, что Лиденинги и Альвендуа — родственники, слишком уж много общего у них, я вставить не успела.

— При чем тут сословные предрассудки? — удивился Франциск. — Я собираюсь ее выдать за Лиденинга. Буле тут явно лишние.

Я так и застыла с приоткрытым ртом, поскольку мнение о родственных связях призрака резко потеряло свою актуальность, а мнение о нем самом я с ходу выразить не смогла, так как не удалось подобрать подобающих слов, а те, что приходили на ум, могли считаться оскорблением правящего дома. Шарль с интересом на меня уставился, и я выпалила:

— Не собираюсь выходить за кого попало.

— Это принц Филипп кто попало? — усмехнулся Шарль. — Правда, он вот-вот женится. На Соланж Ламбер. А других свободных Лиденингов нет.

— Таким образом, мажонок, твоя задача — не допустить этой свадьбы. Сам понимаешь, если он женится на Соланж, то на Николь жениться не сможет.

— И замечательно, — пробурчала я.

— И как, по-вашему, я могу не допустить столь значимой свадьбы?

— Рассказать принцу, что его невеста целуется с Альвендуа. Если она уже сейчас целуется с кем попало, никто не может гарантировать, что она потом с кем попало… — Он посмотрел на меня, нахмурился и сурово продолжил явно не так, как собирался: — Не займется тем, чем попало.

Шарль чуть поморщился.

— Ваше Величество, как, по-вашему, я буду рассказывать о том, чего не видел?

— Николь видела.

— Пусть она и рассказывает.

— Я не видела, я слышала. И я пообещала Соланж никому не рассказывать. — Шарль выразительно поднял брови, пришлось пояснить: — А Франциск ничего не обещал.

— То есть даже никто не видел, а я пойду докладывать, словно сам был свидетелем? За кого вы меня принимаете?

— Ты еще сейчас скажи, что это неблагородно, — набычился Франциск. — Ради будущего Шамбора все средства хороши.

— Тогда сами и доносите, Ваше Величество. Тем более что вы, в отличие от меня и Николь, можете пролезть куда захотите.

— Во дворце дополнительное ограничение для призраков, — напомнила я.

— Мы как раз собираемся его снять, — отмахнулся от моего возражения Шарль. — И подождем, пока Его Величество сообщит другому Величеству все, что хотел. Мы не торопимся.

— Торопимся, — мрачно возразил Франциск.

— Не торопимся, — повторил Шарль. — Все равно ваше дело терпело столько лет — потерпит еще немного, пока прогуляетесь к Его Величеству.

Призраку дополнительная прогулка по вкусу не пришлась, он надменно процедил:

— Мажонок, ты не забыл, что меня никто не видит?

— Николь, нас с тобой уже за людей не считают, — ехидно заметил Шарль. — Ладно, предположим, ты — огонек, но тогда кто я?

— Бездарный выскочка, — припечатал Франциск.

— В таком случае я, пожалуй, возвращаюсь, чтобы не быть для вас помехой.

Шарль развернулся и двинулся по проходу назад. Франциск всполошился, метнулся за ним и, пройдя насквозь, завис, перегораживая дорогу.

— Извини, мажонок, я погорячился, но и ты слишком нагло себя ведешь.

Франциск говорил таким тоном, словно предъявлял претензии, но и этого хватило, чтобы Шарль кивнул, показывая, что извинения приняты. И то правда — за помощь ему обещано нечто из личной сокровищницы Франциска, а до нее мы еще не добрались. Вот когда доберемся, тогда можно и пообижаться, получив оговоренную плату за помощь. Если, конечно, будет на кого обижаться.

Дальше мы шли в полном молчании, разбиваемом лишь пощелкиванием пальцев Буле, когда он отправлял очередное сканирующее заклинание. Со стороны призрака было предусмотрительно сразу извиниться перед спасательной командой в лице Шарля, который куда более полезен, чем я. Собственно, они вообще прекрасно обошлись бы без меня, не будь призрак ко мне привязан: для открытия проходов он мог выделить немного эктоплазмы и другому. А так нужно думать еще и о моей безопасности. Если нас вдруг обнаружат во дворце, мало не покажется ни мне, ни Шарлю, ни дедушке.