Конец лета - Даниэла Стил

– Так ты что же, не рад этому?

– Не знаю. Наверное, я просто ошеломлен. Я наговорил еймного такого, чего говорить не следовало. Я... я не рассчитал своихвозможностей.

Шанталь посмотрела на него ледяным взглядом.

– Я и не знала, что ты так жаждешь ее удержать. И чтотеперь? Ты постараешься ее вернуть?

Марк медленно покачал головой, глядя на Шанталь. Он понимал,что не сможет вернуть Динну. Пытаясь привязать ее к себе навсегда, он сказал ейименно то, что только и могло отрезать ее от него. Он рассказал, что ребенок неего.

– Между прочим... – Шанталь выдержала секундную паузу.– Что ты там говорил про какого-то ребенка? – Марк молчал. Казалось, он смотрелна что-то, чего Шанталь не могла видеть, – на смерть надежды. – Она была беременна?

Горло Марка словно сдавило чем-то, он смог только молчакивнуть.

– Она знала, что ребенок не от тебя?

– До вчерашней ночи не знала.

– Понятно. Так вот почему ты до сих пор оставался еемужем. Ради ребенка, который даже не твой.

Голос Шанталь напомнил Марку отдаленный звон погребальногоколокола, уносимый ветром. Слышалось в нем и разочарование.

– Я и не знала, что это было для тебя так важно.

– Да нет, не очень важно, – солгал Марк и попыталсяобнять Шанталь.

– Я вижу, что важно. – Они смотрели друг на друга вотчаянии. Бутылка шампанского так и стояла неоткупоренная. – Да, важно.

– Мы можем усыновить ребенка, – предложил Марк.

Шанталь медленно кивнула. Она понимала, что ей придется наэто пойти, если Марку так хочется иметь ребенка, но сама она была против.

– Да, наверное, можем. – Шанталь быстро посмотрела начасы, как будто неожиданно что-то вспомнила. – Что ты сейчас собираешьсяделать?

– Жениться на тебе. – Марк попытался улыбнуться, нослова сходили с языка с большим трудом. – Если, конечно, ты все еще этогохочешь.

– Хочу, – серьезно сказала Шанталь. И опять в ее глазахпромелькнуло какое-то непонятное беспокойство. – Но, дорогой, я имела в виду неэто. Я спрашивала, какие у тебя планы на сегодняшний вечер.

– Не знаю. Можно мне остаться здесь?

Марку было невыносимо даже думать о том, чтобы вернуться вопустевший дом. А везти туда Шанталь, укладывать ее в кровать, где ещепозавчера спала Динна, казалось неуместным. Ночь после их рокового разговораДинна провела в студии, в супружескую постель она больше не ложилась.

– Может быть, пойдем куда-нибудь пообедать?

– Как, сейчас? – ошеломленно спросил Марк. – Ясовершенно не в настроении куда-то идти. За последние несколько часов в моейжизни многое изменилось, и как бы сильно я тебя ни любил, мне нужно время,чтобы привыкнуть к новому положению вещей.

Марк спросил себя, не совершил ли он ошибку, придя к Шантальслишком быстро, не дав самому себе времени оправиться от потрясения. Емуказалось, что Шанталь плохо понимает, что он сейчас чувствует.

– А мы не могли бы остаться и пообедать здесь?

– Нет, я хочу куда-нибудь пойти.

Шанталь заметно нервничала. Казалось, ей не терпится уйти издома. И только тут Марк заметил, что она встретила его в черном шелковомплатье, как если бы и до его прихода собиралась идти обедать.

– Когда я позвонил, ты собиралась уходить? Маркпосмотрел на нее в растерянности.

– Я просто хотела пойти куда-нибудь пообедать.Казалось, Марк был потрясен.

– Одна?

– Ну конечно.

Шанталь рассмеялась, но в ее смехе было нечто нервное.Больше она ничего не успела сказать – кто-то позвонил в дверь. Она быстровзглянула на Марка-Эдуарда и заторопилась к входной двери.

– Я сейчас вернусь.

С того места на диване, где сидел Марк, ему было плохо виднокоридор, но он слышал, как Шанталь открыла дверь и вышла из квартиры. И вдругвнутри у Марка словно что-то взорвалось. Он встал, решительно прошел покоридору вслед за Шанталь и подошел к чуть приоткрытой входной двери, закоторой слышался ее приглушенный голос. Марк резко распахнул дверь. Шантальахнула и отшатнулась в сторону. Марк увидел, что она разговаривала с егопартнером, Джимом Салливаном. Казалось, тот лишился дара речи, когда увиделМарка.

– Я вам помешал? Может быть, вы все-таки войдете вквартиру?

Марк смотрел на своего партнера, но слова его былиадресованы обоим. Все трое молча вошли в квартиру, и Шанталь закрыла дверь.

– Право, дорогой... Джим просто пригласил меня на обедпо случаю Дня благодарения. Я думала, что ты проведешь этот день дома...

Шанталь не знала, куда деваться от смущения, ее натянутаяулыбка никого не могла обмануть.

– Понятно. Только странно, что ни один из вас ни словомне обмолвился об этом мне.

– Извини, Марк. – Джим хмуро посмотрел на партнера. Всетрое в неловкости стояли посреди гостиной. – Не думаю, что я могу сказатьчто-либо еще.

Марк-Эдуард повернулся к нему спиной. Джим молча тронул егоза плечо, и через пару секунд Марк услышал, как открылась и закрылась входнаядверь. Он медленно повернулся к Шанталь.

– Так вот чем ты занималась?

– Это совсем не то, что ты думаешь. Мы с ним всего лишьпару раз обедали вместе. Мне казалось, ты не будешь против.

Но оба понимали, что это неправда.

– И что я должен на это сказать?..

– Что ты меня прощаешь. А я скажу, что такое больше неповторится.

Шанталь тихо скользнула в объятия Марка, прижалась к нему.Марк наклонил голову и почувствовал, как ее шелковистые волосы касаются еголица. Он обнимал Шанталь, а по его щекам текли слезы: Марк знал, что это будетповторяться снова, и снова, и снова.

Кимберли проехала по узким улочкам Сосалито и свернула впереулок, ведущий в сторону залива. На сиденье рядом с ней лежала бумажка садресом, Ким заглянула в нее и убедилась, что едет правильно. Еще один поворот,еще один переулок, потом тупик, и вот наконец она на месте. Дворик, огороженныйминиатюрным заборчиком из светлого штакетника, раскидистый куст, за которымпочти спрятался крошечный домик. Ким узнала «сокровище» по описанию Динны ивлюбилась в домик с первого взгляда.

Она вышла из машины и направилась к двери. Руки ее былизаняты покупками, ей пришлось исхитриться, чтобы дотянуться до кнопки звонка.

Динна открыла дверь почти сразу же. Она была в джинсах,красных парусиновых тапочках на веревочной подошве и в красном свитере поверхярко-желтой блузки. Ее волосы были собраны в узел на макушке, в глазахтеплилась улыбка.