Вектор силы - Вячеслав Неклюдов

«Да, глупо ревновать к голограмме, – думал я, – да я и не ревную, просто изобразил ревность».

А Лёха вдруг ойкнул и ринулся в туалетную комнату. Проследив за ним взглядом, я предложил:

– Нийя, давай готовить перекус, по себе знаю, его сейчас на хавчик пробьёт.

Пока Мелихов мылся в душе, мы приготовили ужин, а потом за рюмочкой стали делиться впечатлениями о произошедших с нами приключениях в искусственной реальности. Нийя не стала откладывать испытания на следующий день и после ужина пошла переодеваться в костюм. А мы с Лёхой уже без стеснения стали обсуждать сексуальные подробности этого эксперимента. Допив бутылочку, мы пришли к выводу, что многое нам необходимо попробовать с нашими настоящими, а не виртуальными жёнами. Багира сначала находилась рядом с нами, но, когда мы раскрепостились от алкоголя и стали делиться интимными подробностями, она тихо фыркнула, и в голове мы услышали её скептический голос:

«Сразу видно, самцы…»

Она ушла и развалилась на своём спальном месте. А я под действием коньяка поинтересовался у искина:

– Селена, а если натянуть костюм на шорка, он сможет окунуться в виртуал?

– К сожалению, нет, Стас. Рецепторы костюма настроены только на человеческое тело и на его мозг.

– Жаль, а то интересно было бы понаблюдать, как себя может ощущать абсолютно другой организм в наших условиях.

– У шорков и восприятие мира совершенно отличное от человеческого. У них слуховые и обонятельные ощущения порой приносят гораздо больше информации, чем зрение. Тем более их способность к эмпатии и мысленному общению вообще не имеет аналогов в программном обеспечении вирткостюма.

– Ну, нет так нет, – спокойно согласились мы с Лёхой и решили, что такой эксперимент достоин распития ещё граммов по сто пятьдесят…

Утром мы завтракали с задумчивой Нийей. Мы, конечно, наседали на неё, расспрашивая об ощущениях, но она отмалчивалась, внимательно следя за нами. И только после завтрака, когда мы развалились в креслах, включив какое-то кино на салонном телевизоре, она обмолвилась:

– Да, ребята. Это был, наверное, самый экстремальный опыт в моей жизни.

Мы уже не стали встревать с вопросами, боясь, что она опять замолчит, но девушку словно прорвало:

– Мне приходилось в экспедициях жить в разных условиях и, как вы знаете, даже побывать в плену у работорговцев живым товаром. Но ваша земная жизнь… Я даже не знаю, с чем её можно сравнить. Я всегда могла сама унять любую боль, вылечить болезнь, получить помощь от соплеменников и правительства. Быть уверенной в любой жизненной ситуации. А там я поняла, как вам трудно приходится жить. Точнее, выживать, когда ты не обладаешь никакими способностями. Когда правительству наплевать на своих граждан, когда медицина практически бессильна против многих болезней, когда экология приносит не облегчение, а смерть и не на кого надеяться, только на себя. Когда вам приходится надрываться на разных работах, чтобы просто прокормить семью, а не жить в достатке. Когда вечером люди не выходят на улицу, опасаясь грабежа или насилия. Когда не уважают стариков, которые выживают на мизерную пенсию…

– Селена, – перебил я Нийю, – ты чего ей там показала?

– Ничего особенного. Я имитировала один из твоих обычных рабочих будней. Нийя была твоей женой, жила в вашей земной хрущёвке, видела тех, кто тебя в то время окружал, – соседей, коллег, друзей. Я смоделировала ситуацию, когда вы оба осенью простыли и вам пришлось ходить в поликлинику, не забывая о работе.

Ха! – ухмыльнулись мы с Лёхой. Один поход в наши поликлиники – это можно делать отдельный квест.

– В общем-то ничего необычного, с вашей, земной, точки зрения, – улыбнулась Селена.

– Если это всё для вас обычно, – изумилась Нийя, – то я даже не могу представить, когда вам бывает действительно плохо.

– Да, были в моей жизни страшные моменты, – признался я. – Был период, когда в нашей стране вообще не было денег. Нет, они, конечно, были, но рабочим их не платили. Мой брат ждал зарплату почти семь месяцев, но он жил с родителями, и они помогали его молодой семье. А я тогда уже жил в общаге, в комнате из девяти квадратных метров на троих. Денег нет, продукты купить не на что, продать нечего. Я попросил у отца его машину «Ниву» и нанялся к одному начинающему бизнесмену водителем. Мы ездили по предприятиям, и он продавал лекарства. Если за день удавалось заработать, он мне платил за бензин и немного наличных. Если нет, то только за бензин. И вот как-то несколько дней у нас не было прибыли вообще. Людям нужны были лекарства, но они элементарно не могли их купить – не было денег. Дома жрать нечего, купить продукты не на что. Я пошёл и снял со сберкнижки все накопленные деньги, которые родители несколько лет откладывали мне на квартиру. Шесть с чем-то тысяч рублей. Их как раз хватило на литровую бутылку молока, пачку чая и хлеб. Всё! Это цены на январь 1996 года. Хлеб – 2300, чай – 2500 и молоко – 1500 рублей за литр! Такая вот была инфляция. Но продолжаю. И этот бизнесмен тогда расплатился со мной двумя килограммами перловки и пачкой масла. В этот день у нас было пиршество. Пусть без мяса, но с жареным лучком перловка пошла на ура! Вот это самое страшное, когда твои близкие ждут от тебя помощи, а ты ничем не можешь им помочь. А потом я пошёл разгружать вагоны – деньги небольшие, но платили каждый день, видимо, там впервые я и надорвал спину, которая потом мне ой как аукнулась. И таких моментов было множество, не только лично в моей, но и вообще в жизни большинства россиян. А то, что тебе показали жизнь пусть в скромной хрущёвке, но зато уже в собственной квартире, это уже большой плюс для семьи. Многие мои друзья так и не заимели своей квартиры и только после смерти родителей смогли жить самостоятельно. А мы в это время уже вкалывали так, что могли себе позволить раз в год ездить отдыхать семьёй на море, купить первую машину. Но здоровья от таких нагрузок не прибавлялось. И если бы не тот шанс, который позволил мне попасть в другие миры, я не знаю, как сейчас у меня было бы со здоровьем.

– У меня в жизни тоже было много подобных случаев, – признался Мелихов. – Так же надрывался, как мог, и так же, как Стас, – кивнул он на меня, – имел проблемы со спиной. Я тогда уже даже чемодан с трудом поднимал – спинная грыжа в двух местах. Но мне повезло – встретился с одним знахарем. Удивительный человек, как у нас на Земле говорили, экстрасенс, но не из тех, которых часто показывают по телевизору, а которые тихо, мирно лечат людей и не пиарятся на экранах. Вот он мне и помог со здоровьем. Живёт, правда, далековато от Оренбурга, в Краснодарском крае, так что приходилось ездить к нему на сеансы. Как сейчас Пищугин может энергетически лечить людей руками, так и он подобное умеет. Этот лекарь меня и поставил на ноги. Я теперь и спортом занимаюсь, а как с вами попал в передрягу, вообще о проблемах со здоровьем забыл, – улыбнулся он.

Нийя ошарашенно оглядывала нас с Лёхой, слушая такие обычные с земной точки зрения жизненные воспоминания.

– Да, теперь я понимаю, почему мне с вами так интересно. Да и почему алахарское правительство предпочло заключить именно с Россией дружеское соглашение. Если такие тяготы вас не сломили и не озлобили, вы и дальше сможете выживать в любых условиях…