Колдун Российской империи - Виктор Фламмер (Дашкевич)

– А. Ну да. – Волобуев, покачиваясь, с некоторым трудом вышел за дверь.

– Маргарита, не волнуйся. Я сейчас отвезу этого дуэлянта к нему домой – пусть проспится. Вернусь к ужину.

– Хорошо, Гермес Аркадьевич, – отозвалась Маргарита.

И Аверин вполголоса выдал инструкции Кузе.

Ехали они долго. Аверин надеялся, что Волобуев в дороге хоть немного протрезвеет, и его ожидания отчасти оправдались. Где-то на середине пути он услышал с заднего сиденья булькающие звуки и еле успел остановиться и выволочь майора из машины. Это не далось легко: в Волобуеве было под сотню килограммов веса и все – отнюдь не жир. Аверин смотрел, как майор исторгает содержимое своего желудка, и уныло думал, что надо было не играть в человеколюбие, а сдать болвана в полицию. Не разорился бы майор от одного штрафа. Но все же это был бы не слишком красивый поступок.

Наконец майору полегчало, и они двинулись дальше.

За Старой Деревней на обширном пустыре подальше от домов Аверин остановился.

– Ну все, выходите.

Волобуев вышел. Судя по его виду, дуэль уже не казалась ему хорошей затеей. Он достал свой револьвер и протянул Аверину:

– Вы стреляете первым, – пробурчал он.

– Нет, спасибо, уступаю эту честь вам.

Волобуев посмотрел с подозрением, но опустил руку с револьвером и принялся отсчитывать шаги.

Аверин остался стоять на месте.

Майор тоже остановился, повернулся и вытянул руку, прицеливаясь.

Тут же перед ним возник Кузя, размером с небольшую лошадь. Он ударил по земле хвостом, оскалил клыки в два пальца длиной и зарычал.

Волобуев от неожиданности попятился и нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, Кузя небрежно махнул лапой, отбивая пулю в сторону.

– Это что за чертовщина?! – воскликнул Волобуев.

– А, это мой див, – улыбнулся Аверин. – Увы, боюсь, ничего у нас не выйдет. Он не даст вам выстрелить.

– Отзовите немедленно свое животное, граф!

Аверин развел руками:

– Не могу. Он так устроен, что защищает меня, хочу я этого или нет. И запретить ему это я, увы, не могу. Стрелять в него, как вы видите, тоже бесполезно.

– Зачем вы привезли меня сюда, чертов колдун?!

– А зачем вы пытаетесь свести счеты с жизнью моей рукой? Мне это совершенно не нужно.

Волобуев захлопал глазами и внезапно приложил револьвер к виску. Но выстрелить не успел. Кузя взмахнул лапой, потом щелкнул пастью, и на землю упал искореженный кусок металла.

Волобуев схватился за голову и начал медленно раскачиваться, издавая звуки на одной ноте:

– А-а-а-а…

Аверин подошел к нему.

– А ну быстро возьмите себя в руки, майор! Вы закончили Военную Академию или Смольный институт?!

– Я хотел сделать ей предложение в сентябре… А она умерла… Как вы могли, она была чудесной женщиной!

– Не сомневаюсь в этом. Но вам стоит делить на сто все, что говорит прислуга. С чего вы взяли, что я ее отверг?

– Она выбежала из вашей спальни в слезах. А потом… через несколько дней привезли ее одежду!.. Горничная все видела собственными глазами!

«Хорошо, что она не видела, как Марина садится в мою машину. А то бы меня еще и в убийстве обвинили».

– Господин Волобуев. Послушайте. Я не отвергал Марину. И она никогда не любила меня. Ее воспитала моя бабушка и сильно давила на нас обоих, пытаясь поженить. Я уже разобрался с этим раз и навсегда. А вам следует перестать доверять прислуге и поговорить с моим братом или с его женой. Наверняка узнаете много интересного.

– Да что они скажут… – Волобуев махнул рукой, подобрал то, что осталось от его наградного револьвера, сунул в карман и медленно зашагал по дорожке куда-то в сторону деревни.

Аверин посмотрел ему вслед и пошел к машине. В конце концов, Волобуев взрослый человек и даже слегка протрезвевший. В любом случае в няньки Аверин ему точно не нанимался.

С Кузей он поговорил сразу же, как ушла Маргарита.

– Почему ты спас майора Волобуева? – спросил он. – Я тебе не давал никаких инструкций на этот счет.

– Вы же не хотели, чтобы этот глупый странный человек умер. Я подумал, что вы расстроитесь.

– Значит, ты не хотел меня расстраивать… Тебе не было жаль его?

– Жаль?.. – Кузя, скорее всего, не совсем понял, о чем речь. – Но он напал на вас. Хотел убить. Но раз вы решили его спасать – значит, это зачем-то нужно.

– Эх, Кузя. Не меня он хотел убить. Себя.

– Ну да. Я же видел. А зачем? Этого я вообще не понял. Вы бы не стали его есть или мучить, это же очевидно.

– Люди сводят счеты с жизнью не только из страха боли и мучений. Это не слишком просто объяснить.

Зазвонил телефон. Аверин поднялся с кресла, дошел до коридора и снял трубку:

– Граф Аверин слушает.

– Гера… – раздался взволнованный голос Василя, – Гера, нужна твоя помощь.

– Что случилось? На вас напали?

– Нет, не волнуйся, у нас все в порядке. Это не у нас беда. Тут просто такое случилось…

– Василь, не тяни.

– Ты помнишь Дубковых? У них еще особняк рядом с Токкари?

Аверин помнил такую фамилию, но очень смутно. Но ответил:

– Вроде да. Что у них случилось?

– Дмитрия Дубкова убили. Ужасным просто образом. Это изверги какие-то, люди боятся из домов выходить. А Сурков, участковый пристав наш, вообще мышей не ловит. Точнее – взял каких-то местных арендаторов и пытается выбить из них признание. Вдова Дубкова в полном шоке. Она первая мужа из окна увидела. Его… на очень видном месте… ну… поставили.

– Поставили? Что значит «поставили», Василь? Как его убили?

– Посадили на кол. И воткнули на холме напротив его дома. Ты не против, если вдова подъедет к тебе?

– Не нужно. Пусть бедняжка отдыхает. Я сам приеду. Кажется, я к вам зачастил, – попытался пошутить он.

Но брату было не до шуток:

– Я бы предпочел другой повод, Гера.

Суркову Аверин позвонил перед выездом, и когда подъехал к участку, тот уже ждал. Кузю, который весь час сборов канючил, что хочет ехать человеком, оставил в машине, строго-настрого запретив из нее выходить.

В приемной никого не было.

– Вы будете чай, кофе, ваше сиятельство? Или, может быть, чего покрепче?

– Нет, я за рулем, и мне еще ехать до поместья. А там меня ждет и кофе, и коньяк. Расскажите лучше, что произошло с Дубковым.

Аверин сел на диван и положил ногу на ногу.

Сурков присел в кресло напротив.

– Вас наверняка вдова пригласила. Ну-ну. Нет, я понимаю, бедная женщина, такое потрясение. Но следствие не может, знаете ли, скакать галопом. Раз-два, и преступник