Мальчик со шпагой - Владислав Крапивин

— Почему? — Серёжина радость стала тускнеть, как пятна вечернего солнца на крышах.

— Вот и я сам думаю — почему? Может быть, наследственность, может быть, воспитание…

— Что во мне странного? — спросил Серёжа и внутренне ощетинился. Не понравился ему такой поворот.

— Странно, что в свои двенадцать лет ты очень конфликтный человек. Ты жить не можешь без разных стычек, споров и ссор. Они для тебя — как горючее для мотора. Вот сегодня поругался со своим пионерским начальством и весь уже светишься от радости.

Серёжа сначала удивился. Потом обиделся.

— Разве у меня из-за ссоры радость? Я же эту Гармашеву не трогал, сама прицепилась. Она мне, наоборот, настроение чуть не испортила, директорским любимчиком обозвала… Я из-за Димки радовался!

— А что хорошего сделал твой Димка? Ничего. Нарушил план сбора. Так же, как ты, показал, что ему плевать на общий порядок. На мнение других. Вы оба противопоставили себя дружине.

— Да почему?! — крикнул Серёжа. — Ну что плохого мы сделали? Нам даже после сбора никто ни слова не сказал! Димка просто хотел, чтобы я ему галстук повязал, вот и все. Ну что ему Галка Гуляева? Он ее и не знает даже. А галстук-то один раз в жизни повязывают. Димка же мой друг. Я его барабанщиком сделал.

Дядя Витя слегка развел руками:

— Ну и доказательство! Барабанщиком ты его сделал тоже вопреки мнению школы. Еще раз показал, что тебе плевать на всех.

Лицо у дяди Вити было такое, как всегда. Энергичное и добродушное. Но теперь оно стало неприятно Серёже.

— Я не плюю на всех… — жестко сказал Серёжа. — Я вообще ни на кого не плюю. И на Димку я тоже плюнуть не мог. Он всю жизнь мечтал о барабане, а ему не дали из-за случайной тройки. Он плакал.

Дядя Витя покивал.

— Все верно. Я же не говорю, что ты действовал из плохих побуждений. Твои поступки всегда имеют благородные мотивы. Но ты ошибаешься в самом главном.

— Что вы знаете о моих поступках… и мотивах? — не очень вежливо отозвался Серёжа.

— Кое-что знаю. Открою секрет. Недавно звонила твоя классная руководительница, спрашивала отца. Его не было, а я поговорил. Надеюсь, я имел на это право? Она, кстати, очень хорошо к тебе относится. Но она боится за тебя. Дня не проходит, чтобы ты не влип в какую-нибудь историю. В конце концов ты заработаешь такую характеристику, с которой даже в ПТУ не попадешь, не то что в университет.

— Вот это да, — сказал Серёжа. — Теперь из-за характеристики я должен сидеть как мышь.

— Ну ладно. Из-за характеристики ты ничего не должен. Но есть другая опасность. Ты так привыкнешь влезать в любые конфликты, что станешь обыкновенным склочником.

— Ага, — откликнулся Серёжа. — А если проходить мимо всякой несправедливости, то станешь хорошим человеком. Легко и просто.

— Ты, пожалуйста, не преувеличивай! Я тебе не предлагаю быть подлецом. Но ты ведешь себя так, будто кругом сплошное зло, а ты один — борец за справедливость.

— Вот уж чушь-то, — искренне сказал Серёжа. — Какое зло кругом? Да у меня друзей — целая тысяча!

— Эти друзья — такие же, как ты, донкихоты. Дон Кихот — прекрасная фигура, но он никогда не мог переделать