Избранная на подмену - Рина Рэйн

Ну и не совсем было понятно, что мне делать с Сааром. Как я поняла по поведению всех мужчин, то, что выбранная шаном девушка может выйти замуж за другого, да еще и за анира – это было немного не типично для их мира. Настолько, что когда обмен историями закончился и мужчины устали ругаться, Саар первым завел об этом разговор:

– Я согласен провести расторжение помолвки сразу же, как только это станет возможным, – начал он, избегая почему-то смотреть на меня.

Ой, да ладно. Будто я прям хотела быть с тобой обвенчанной!

– Конечно, проведешь! – рыкнул на него Дэрек. – А до этого будешь жить у меня в замке. Заодно спрячешься там на какое-то время. Эттэр Хэрт давно говорит, что ему нужен помощник. Вот и поможешь.

– Следить за твоим домом? Я? Воин?

– Ты. И сейчас ты – не воин. А обязанный мне жизнью преступник!

– Не тебе, а Кристине!

Я мысленно закатила глаза, а в реальности прикрыла их, подставляя лицо ласковому солнцу.

Ну вот. Опять...

Интересно, а если дождаться ночи и попытаться снова установить контакт с Тенями-хартами, что получится? И не оторвет ли мне Дэрек за это голову? А то скажет, что я опять рискую? Ну он же не видел, что они такое на самом деле.

Или видел? Он ведь хорошо разбирается в тенях. Сам говорил. И служанка его говорила... А насколько, все-таки, хорошо? И если моя Тьма внутри, и эта Тьма снаружи одно и то же, а я с другого мира...

Да нет. Ну, глупость же. Да?

Но я ведь уже раньше думала об этом! Я ведь это уже предполагала...

– Кстати, о Кристине, которая не-Орида, как оказалось, – вмешался в очередной спор этих двоих Одар. – Скажи, Дэрек, я все правильно понял? Ты все-таки сделал это?

– Что – это?

– Нашел свою супер-Тень? Я-то Тьму в ее глазах еще тогда рассмотрел. Когда она бурю создавала. А в пещере она вообще смотрела на меня, как харт на луч света.

Дэрек

Нет!

И не то, чтобы я не хочу, чтобы она знала, кто она такая и лучше понимала саму себя. А то, что я не хочу, чтобы она узнавала об этом так!

Это должен был ей рассказать я!

Объяснить, что именно это значит. Что значит вообще. И что значит для нее. Что такое Поводок в ее случае. Что могут, а что не могут с ней из-за этого сделать... И почему, несмотря на всю силу, скрытую в ней, Кристина уязвима. И как ее защитить от мерзких рук того шана, из-за которого она здесь оказалась...

И уж тем более не хочу, чтобы о ее природе знал кто-то еще. Даже Одар.

Его догадливость, основанная на невежестве, раздражает!

– Ты бредишь, – говорю, мечтая, чтобы он заткнулся. – Ты ничего не смыслишь в Тенях, иначе знал бы, что это невозможно.

– Ну, не совсем ничего, – Одар хоть больше не скалит зубы, замолкать не собирается. – Но ты, наверное, прав. Ведь Тень – это проведенное существо из другого мира, присоединенное к нашему ритуалом привязки, а к шану через Поводок, который лишает Тень воли...

Я убью его. Если он немедленно не заткнется, бездна, клянусь, я сделаю это.

– Именно, – заставляю голос звучать спокойно, а горло не вибрировать, как перед выходом пламени. – Существо. Не человек.

– Да, точно! – он все-таки улавливает мою интонацию. И, кажется, наконец-то начинает соображать в правильном направлении, потому что спешно добавляет. – Про людей я никогда ничего не слышал. Вообще ничего.

Но поздно.

– Это потому, что людей через границу миров не переводят, – сжимаю зубы, понимая, что Кристина все-все-все уже поняла. И надо как можно скорее объяснить ей то, что осталось не сказанным. Наедине. И лучше – немедленно.

А еще Саар тоже все понял. И его могильное молчание за моей спиной вряд ли значит хоть что-то хорошее. Но, бездна, по крайней мере, хоть этот молчит!

– Согласен, ошибся, – хмуро кивает Одар, делая шаг назад, не иначе готовясь к бегству. – Но у нее просто такая странная магия... Такой цвет... Не как у аниров. Это сбило меня с толка.

– Она полукровка.

– Но от связи анирэ и шана... А, впрочем, чего только не бывает в нашем мире, – теперь кузен пытается шутить, но и тут у него получается совсем неважно. – Может, и у анирэ-полукровки магия бывает цветной, откуда я знаю. Я... Я мало чего знаю.

– А у меня мама – человек, – вдруг слышу Кристину. Оборачиваюсь, в надежде поймать ее взгляд. Но она, щурясь от яркого солнца, смотрит на Одара. И на ее лице настолько безмятежно-дружелюбная улыбка, что мне не по себе.

– Человек? – переспрашивает Одар, хватаясь за эту протянутую соломинку. – О! Это действительно все объясняет!

И, как ни странно, в какой-то степени – да, объясняет.

Официальных общих детей между шанами и простыми людьми нет. Но в реальности всякие дети бывают. Только магия тогда все равно белая или почти белая. Анирская. Так что, на самом деле, в случае с Кристиной и эта версия была не правдоподобной. Но, тем не менее, так было лучше.

– А на Отбор я подалась, чтобы, прежде всего, найти своего папочку. Чтобы там ваш Совет не говорил. Ну, или братика, – Кристина улыбается Одару еще шире, а я вдруг вспоминаю, когда уже видел у нее такую улыбку: растянутую на лицо, будто резиновую.

Когда я предложил ей стать моей женой, а она отказала мне.

Бездна.

В чем же я тогда ошибся? Что сказал или сделал неправильно?

Но пока что узнать у нее хоть что-то или поговорить, обменяться еще парой слов, нет никакой возможности. Уведя Одара от разговора со мной, она умудряется и дальше разговаривать в это утро только с ним.

Нет, ни меня, ни Саара она не игнорирует. И улыбки, от которой меня передергивает, я у нее на лице больше не вижу. Но именно Одар теперь тот, кто интересует ее больше других.

И хоть он, конечно, соблюдает все положенные правила и ближе, чем на три шага, к ней не подходит, я все равно не могу сказать, что я не ревную. Потому что, да! Я ревную.

Будто эти двое позавчера не наговорились, пока по Городу гуляли!

Но так как прекратить это все можно только одним способом – улететь с ней отсюда, чтобы где-то нормально обсудить вот это все, начинаю усиленно готовиться к полету. Надо убедиться, что каналы снова свободны и магии на оборот и удержание формы мне хватит.

* * *

Кристина

Я. Запрещаю. Себе. Сейчас. Об этом. Думать.

Думать. Чувствовать. Хоть капелькой мысли тянуться в эту сторону.

Но это выше моих сил. И они все равно раз за разом устремляются туда.

Получается, я ему была нужна, как... Как Тень? Понял, что я такое и решил – надо брать, пока другой не утащил? А что он хотел делать после моего «освобождения» от того шана, из-за которого у меня в груди, кажется, уже почти на физическом уровне, «зудит» рана от кинжала? И зудит ведь все больше и больше! Аж почесать хочется...