Порочное влечение - Сандра Бушар

Дальше день пошел в формате нон-стоп. Посмотрев в зеркало, я отчетливо поняла, что в таком виде не вышла бы даже за хлебом, а встреча с Шаворским была для меня чем-то… особенным, судьбоносным, решающим дальнейшую жизнь, что ли. Я и так все время нервничала в его присутствии, а непрезентабельный внешний вид только ухудшит положение.

Поэтому два часа я отскребала свое покрывшееся песком и пылью тело в душе, депилировала, увлажняла, скрабировала и намывала до блеска… Затем быстро высушила уже чересчур длинные темные пряди и завила их более опрятными локонами, чем мои от природы. Нарисовала тонкие стрелки и легкий румянец, чтобы не выглядеть как сбежавший из морга труп.

Где-то между натягиванием светлых джинсов с высокой талией и черного топа с гипюровыми вставками по лямкам, я услышала, как хлопнула входная дверь и инстинктивно подняла глаза на часы. Они сообщили мне, что уже восемь часов вечера…

Внезапно волнение и сладостное предвкушение от встречи с Шаворским заполнили весь разум, и я пропустила момент, когда Фаина с Таней вошли в мою спальню, поэтому звонкий Танин голос в кромешной тишине заставил меня подпрыгнуть на месте и больно удариться мизинцем о край кровати.

– Какого черта опять происходит? – присев на кровать и поджав поврежденную ногу под попу, я с полным недоумением уставилась на недовольных подруг, и Таня как-то злобно процедила сквозь зубы: – Все два дня ты только в туалет вставала и никак не реагировала на наше присутствие, а теперь нарядилась, как на свадьбу… Еще раз повторяю: куда ты собралась?

– Только не говори, что этот чертов маньяк снова втягивает тебя в какие-то приключенческие неприятности?! – Фаина сказала это таким ужасающим голосом, что мы с Таней обе непонимающе посмотрели на нее, и та пояснила нам жестко, не сбавляя накала эмоций: – Я имею в виду этого Роберта Шаворского.

Усмехнувшись, я отвела взгляд и тут же равнодушно сказала:

– Девочки, я польщена вашей заботой, и все такое… Но я не маленькая девочка и разберусь со своей жизнью как-то без вас, хорошо? Куда я иду, не должно вас волновать. Я понимаю, что вы очень переживаете, но всему должен быть предел… Извините, если обидела.

– Полин, мы были на суде по делу твоего следователя Семена Петрова, – переминаясь с ноги на ногу, сказала мне немного засмущавшаяся от слов Фаины подруга, поглядывающая на нее с явным непониманием. Кажется, Тане Роберт нравится больше, но она явно ни за что не произнесла бы этого вслух, поэтому требовательно посмотрела на меня и спросила: – Ты знаешь, за что его судили? Понимаешь, что все подстроено твоим Робертом? Ты вообще осознаешь, насколько он опасная личность?

– Понятия не имела о суде, – равнодушно пожав плечами, я вспомнила слова Шаворского, что "его больше никто не увидит", а затем книги, подложенные мне этим странным человеком, и, нервно передернувшись, ответила: – Но поверьте, там было за что. Он не тот человек, который заслуживает твоего сочувствия и участия в судьбе.

– Этот Роберт окончательно промыл ей мозги! – обеспокоенным голосом мамочки в пятом поколении сказала Фаина Тане и тут же развернулась ко мне: – Этого Семена осудили пожизненно. Там такое количество обвинений, что я о многих даже не слышала! Он молод и умен! Семен достоин лучшего… Эм… Мне чисто по-человечески его жаль.

Мы с Таней одновременно закатили глаза, ведь не было ни одной статьи, которую бы не знала наша Фаина. Видимо, либо девочкам хорошенько промыли мозги на суде, либо наша влюбчивая в милых умных мальчиков подруга уже успела проникнуться к нему симпатией, что случалось в вузе каждый месяц.

– Послушайте. Сегодня у меня важный день, – выдохнув, я попыталась совладать с дрожью в голосе и сделать его как можно более внушительным: – Роберт улетает в Нью-Йорк, и я хочу успеть поговорить с ним до отъезда. Иначе… вряд ли мы еще когда-нибудь увидимся.

Зря я это сказала, потому что в тот момент глаза Фаины блеснули чем-то опасным и она многозначительно схватила подругу за руку и потянула прочь из комнаты. Дверь благополучно захлопнулась, а я, пребывающая в полном недоумении, продолжила сборы, стараясь переключиться на что-то более приятное. Приблизительно через пять минут входная дверь хлопнула, и я радостно подметила, что подруги решили все же лишить меня часового промывания мозгов и просто удалились. Приятно осознавать, что твои родные люди считают тебя здравомыслящим человеком и доверяют тебе твою же судьбу! За это я их и любила.

У меня оставалось еще сорок свободных минут, когда я поняла, что абсолютно собрана. Естественно, чемодан я не паковала, а была намерена просто поговорить, без лишних иллюзий со стороны Виолы и глупых надежд с моей.

Сперва я решила просто попить чай, чтобы убить немного времени, но яркие картинки, как Роберт отвергает меня, холодно пробежавшись своим невидящим колким взглядом по моему полному надежд наивному лицу, постоянно мелькали перед глазами, именно поэтому я психанула, решив выйти раньше девяти часов, и просто подождать машину у подъезда.

Вот тут-то я и поняла всю задумку Фаины! Оказалось, что мои подруги заперли дверь на замок, который открывается только с внешней стороны, и вдобавок забрали все ключи от квартиры. Трубку они, естественно, не поднимали и на контакт идти не хотели. Номера телефона Виолы у меня не было, звонить Роберту было бы странно и стыдно, поэтому жуткая паника ударила в голову и я начала активно соображать, как быть и что делать.

Решение пришло внезапно, просто ударило мне в голову разрядом молнии, и я кинулась к записной книжке, где черным по белому были записаны все контакты наших соседей. Найти Влада Решетова удалось буквально сразу. Парень был выделен красным фломастером с надписью: "Не звонить!!!"

– Привет, – Влад поднял трубку после третьего гудка, и едва он поздоровался, как я тут же перешла к делу: – Помнишь, ты как-то хвастался, что бабушке с пятого этажа помог дверь открыть без ключа? Да-да, это у которой внучка блондинка с пятым размером…

Решетов был жутко доставучим рыженьким пареньком восемнадцати лет. Больше всего ему нравилось коллекционировать тупые подкаты, а потом доводить ими знакомых девушек до неловкого оцепенения. Последнее, что я от него слышала: "Ты очуметь как похожа на мою погибшую девушку". Стоит ли объяснять степень их несуразности?

Но он был еще и парнем из бедной семьи, где не было ни отца, ни какого-то ни было мужчины в доме. С чем, с чем, а вот с сантехникой, электроприборами и замками он был на "ты".

Уже через пятнадцать минут Влад копался в дорогущей двери Тани железной отверткой, а я развлекалась его историями ни о чем через дверь. Бог мне судья, но пришлось даже рассмеяться над шуткой про "мать-кондитера" и "ангела, упавшего с небес".

И, о чудо, где-то без пяти минут девять дверь была все же открыта, а я, бросив Решетову: "Дождись Таню с Фаиной в квартире!", умчалась вниз с паническим страхом, что опоздала и машина, отправленная Виолой за мной, уже уехала. Ведь другого способа добраться в неизвестное место назначения у меня точно не было.

Но у меня оставалось еще пять минут до объявленного Виолой времени, видимо, поэтому машины еще не было у подъезда. Ни одной. И это добавляло нервного напряжения еще больше. "А если она передумала насчет моей значимости в жизни Роберта? Что, если она осознала, что я больше ему не нужна и наш разговор бессмыслен?" – постоянно крутилось у меня в голове, пока я доводила себя до нового приступа мигрени.